улучить момент между простудами. Студиться и болеть Юля перестал на шабашках. На шабашках вообще мало кто болеет: сколько болел, столько и недополучил. Лучше не болеть- выгоднее.
- ...И чего я поехал?- бормотал Билов, пряча руки в рукава свитера.- Надо было с Ракомболем морскую капусту ехать собирать, по паре кусков сняли бы... Глеб взглянул на него с сожалением, открыл было рот что-то сказать, но закрыл, не сказавши. Глеб шел, не прикрываясь от ветра: просвежался, набирал запасу на дневное пекло. Глеб единственный из всех взял с собой телогрейку и по утрам, когда холодно, блаженствовал.
- ...И не заплатят, наверное...- бормотал Билов.- Пролетим...
- Скорее всего,- согласился Глеб.- Но могут и заплатить. Как сделаем, как понравится. Это тебе не на дудке дудеть... Только нудить-то зачем?.. Ты вот понаблюдай за собой. Сейчас ты голодный и занедужил временно- потому и канючишь, а покушаешь- повеселеешь. Проследи...
Васька нагнал их у самой столовой, чистенький, приглаженный, и одеколоном от него доносит.
Ел Васька, как всегда, долго, внимательно пережевывая и молча. Глеб прихлебывал чаек и наставлял Билова:
- ...Вот у меня мать... Баба деревенская, а мозгов .. Отец послг войны в гору пошел. Без образования. А она ему: иди учиться. И погнала в Москву на дневное. А сама с нами с тремя в Ногинске осталась. Синьку в Москве 104
добудет где-нибудь, а в Ногинске сбудет на базаре. И тянула пять лет. А потом двадцать лет по загранкам ковры копила... Шах ей ручку целовал!.. Баба!.. А ты? Институт бросил. Сонька ребенка второго захотела, пожалуйста. Третьего? Пожалуйста. Хорошо у вас обе матери- кандидаты- прокормят, а помрут?..
Васька доел, и все поднялись из-за стола, затопали к выходу.
- А сам-то ты?- спросил Билов, щепочкой ковыряя в зубах.- Сам-то на что живешь?
- Я-а?!- Глеб взглянул на него как на убогого и даже заговорил складно:- Да я столько денег за свою жизнь заработал- тебе и не снилось. Я на четвертом курсе уже два авторских имел... по лазерам. И оба внедрены. Васька соврать не даст... Вась!
Васька нехотя кивнул.
- ...за внедрение- деньги хорошие,- продолжал Глеб.- На Севере четыре года плавал начальником научной группы. Там полярки, харчи бесплатные... В министерстве потом служил. Двести пятьдесят плюс премия. И все матери отдавал, она же мне и покушать, и то-се, мол... А потом это... 'Волгу' отцову грузинам продал задорого... Дай закурить, Юль, кончились...
Васька вдруг остановился.
- Кто шуршит? Я с ума, что ли, схожу?!
- Это я Билова лечу газетами.- Глеб взял у Юли сигарету, оторвал фильтр, прикурил.- Продал 'Волгу', домой иду, а они за мной увязались, южные, которые купили: не понравилось, что задорого слишком. Я домой прихожу, деньги убрал, жду. Звонят. Я открыл... Чего смотришь?.. Я их не без толку ждал. У меня винчестер на тахте портянкой накрыт и мелкашка сбоку... А в соседней комнате Колька, Николай Романович, товарищ... Я с ним загодя договорился: выйдет, если позову... Впустил этих, сам на тахту, курю, мол. Их много, деньги просят, убить обещают, если не отдам... Я: какие деньги? Несколько рублей только- дразню их временно... А рукато на тряпке, на винчестере... Позлю, думаю, а потом тихо выгоню оружием- всего делов... Так нет! Колька без команды вламывается со стаканом: 'Гамарджоба! Салям алейкум!' Гляжу, трясет его, сейчас поубивает их без всякого оружия. Он так и орет сейчас: мол, убью всех, а этому нос обрежу- на старшего показывает, с которым я машину оформлял. И орет. У него всегда орать, перед тем как драться, для испуга. Вижу, ребята заволновались. 105
Думаю, надо до конца их сделать: портянку с винчестера сдергиваю, с одной стороны, и с мелкашки- с другой. Они ошалели, ломанули- чуть двери не высадили... Они чего за мной увязались-то: одет я был плохо, наверное, да небритый. Думали: так все просто.
Мать Кольке потом три сотни подарила... любит его, хулигана... Вась, ну я мурлат подбирать, начну.- Глеб снял телогрейку.
- Мауэрлат,- поправил Билов. Билов почему-то считал себя плотником.
- Подбирай мурлат, потом давай стропила...- Васька задумался на секунду.- Рассчитай, чтобы за световой день поставить, кран Зинка только на день дает.
- Скоб мало,- Глеб выплюнул окурок.
- Не твоя забота- достану! Юля- класть, я- на подхвате, Билов- к мешалке. Погнали!
Юля подошел к стене. Вчера он успел завести угол и дотянуть к нему проем. Хорошо, ровно получается. Если так и пойдет, кое-где под крышу поднять можно. Юля зачалил шнурку.
Васька удивленно уставился на него:
- Ты чего, на три ряда хочешь?
- Тихонько пойду- ровно будет... Только раствор потоньше...
- Билов! Сей лучше! Без камней!-крикнул Васька.- Чего крутишься?
- Да ты погляди!.. Опять!.. Лопату сперли, студенты...- Билов стоял над развороченным штабелем, в который зарывал на ночь инвентарь.
- Воруют...- Глеб почесал в голове.- Мне, что ль, сюда поселиться?.. И на дорогу время сэкономится, и постерегу...
А Юля уже орет:
- Грязи!
'Грязи', значит, раствора. Не готов раствор- двое стоят: каменщик Юля и подхват-Васька. И объясняют Билову, бедному, как работать надо. Объясняет, конечно, один Васька, Юля грубых слов не любит: не нравится ему грубить, так же, как и чужую грубость выслушивать.
Короче, Билов после Васькиного объяснения метаться начинает, красный, потный, очки все в цементе. Нет раствора, значит, Билов о бренности задумался и темп сбавил. Если хорошо работать, все успеешь.
106 Освоился Билов- тексты во время работы басить было стал, значит, не устает: бас-то у него искусственный, большого напряга требует. Эх, не басил бы лучше на свою голову. Васька-то его первые дни разминал просто, присматривался- не околеет ли? Не околел. Тут Васька и добавил ему хлопот:
- Глеб, вторым пойдешь за Юлианом. Значит, два каменщика будут класть, а Васька один на подхвате у двоих. Двоим раствор носить, у двоих перед носом вываливать его из ведер на стену, чтоб каменщики из темпа не выбивались. Опорожнил ведро на стену, с пустым к Билову за раствором и опять бегом- к стене Юле раствора не так много надо- он линию ведет: помедленнее. А Глеб, тот бутит за ним, грязь жрет ведрами; стенки в полкирпича, а внутри- бут и раствор, бут и раствор...
- Чего случилось?- орет Васька. Юлька стянул рукавицы и смотрит на кончики пальцев. Хоть Васька и спросил 'чего', а сам все знает: пальцы болят- сил нет. У профессионалов, у тех мозоли, им все нипочем, а Юля хоть кладет хорошо- в стройотрядах еще настропалился, а мозолей нет- куда денешься: распухают пальцы, трескаются от цементного раствора.
- Помазать забыл,- оправдывается Юля.
- Крем положи возле мешалки!- рявкает Васька.- Кончил, руки помыл- намажь тут же!
Юлины пальцы сейчас на особом учете. Бригада маленькая, подменить некем, один вышел из строя- вся шабашка накроется. Билов первые дни на мосту хотел в речке по утрам купаться для здоровья, а больше для понта. Васька ему запретил тут же: заболеешь- каждый день полета рублей минус. Раздумал Билов купаться. Васька стянул свои сухие рукавицы и поменялся с Юлей; себе взял его клеклые от раствора. Ведра в руки и- к мешалке. Пока нагребает в ведро раствор, командует Билову:
- Юлиану раствор тоньше делай, два раза песок сей! Глебу- можно грубый.
- Ящик-то один!-огрызается Билов.
- Второй сколоти!
- Когда-а?- тянет Билов, протирая очки.
- В обед!-гавкает Васька, но понимает, что задает непосильное, и орет:- Глеб! Второй ящик сколоти! В обед.
Через час Васька командует перекур. юг
- Э-э-это... Билов! Сейчас покурю- и полечимся.- Глеб оторвал фильтр у Васькиной сигареты. Не купил
