образу и подобию. Мы заключены в границах пространства и времени, поэтому Бог соприкасается с нами в пределах этих границ; Он Личность, взаимодействующая с другими личностями, созданными для прославления Бога и вечной радости общения с Ним.
Одним словом, Бог предпочел открыться, иначе мы бы почти ничего о Нем не знали. Правда, Его существование и могущество обнаруживают себя в самом порядке творения, даже несмотря на то что этот порядок серьезно нарушен человеческим неповиновением (Быт. 3:18; Рим. 8:19–22; см.: Пс. 18:2; Рим. 1:19–20). Правда и то, что некое слабое подобие нравственных качеств Бога находит отражение в человеческой совести (Рим. 2:14—16). Но этого знания недостаточно, чтобы привести к спасению. Более того, человеческая греховность настолько изобретательна, что готова посвятить немало сил опровержению реальности этого откровения. Но Бог в Своей безграничной милости деятельно вмешивается в жизнь сотворенного Им мира, дабы еще нагляднее явить Себя людям.
Это началось еще до грехопадения. Бог установил для существ, сотворенных Им по Своему образу и подобию (что само по себе было актом откровения), определенные обязательства и часто встречался с ними в райском саду. Избрав Авраама и заключив с ним завет, Бог открылся патриарху
На протяжении всего периода, охватываемого Ветхим Заветом, знаками присутствия Бога были провидение (напр., обстоятельства, приведшие Иосифа в Египет (Быт. 37 — 50; 50:19—20); знаменательная бессонная ночь Ксеркса (Есф. 6:1 и далее); указы Кира и Дария, позволившие иудеям вернуться из плена в Иерусалим), чудесные явления (напр., неопалимая купина (Исх. 3); небесный огонь на горе Кармил (3 Цар. 18), речи пророков («И было ко мне слово Господне», — постоянно говорят пророки) и поэзия (напр., Псалмы). Но даже зная, что Бог уже открывался Своему избранному народу, ветхозаветные верующие помнили, что в будущем Он обещал явить себя более определенно. Бог обещал, что настанет день, когда произрастет новая ветвь от корня Иессеева (Ис. 11) и на престол Давида воссядет Человек, Которого, однако, нарекут Богом крепким, Отцом вечности и Князем мира (Ис. 9).
Бог Сам придет к людям и введет их в новую землю и новое небо (Ис. 65). Он изольет Своего Духа (Иол. 2), заключит новый завет (Иер. 31; Иез. 36) и воскресит мертвых (Иез. 37).
Новозаветные авторы убеждены, что долгожданное самораскрытие Бога осуществилось в Иисусе, Сыне Божьем. В прошлом Бог открывался главным образом через пророков, но в те последние дни Его высшее откровение совершилось в Сыне (Евр. 1:2). Сын — это образ Бога невидимого (2 Кор. 4:4; Кол. 1:5; Евр. 1:3); в Нем обитает вся полнота Бога (Кол. 1:19; 2:9). Он — Слово Божье, ставшее плотью (Ин. 1:1,14,18).
Это сосредоточенное на Сыне откровение Бога основано не только на личности Иисуса, но и на всех Его деяниях. Своим учением, проповедями, исцелениями, но более всего — распятием и воскресением Иисус являет Бога и доводит до конца божественный замысел искупления. С помощью Духа, Которого завещал Иисус (Ин. 14 — 16), Бог обличает мир (Ин. 16:7—11), помогает верующим в их свидетельстве (Ин. 15:27– 28), но главное, открывается им, сотворяя в них Свою обитель (Ин. 14:19—26). Так Бог являет Себя через Святого Духа, Который есть залог обетованного наследия (Еф. 1:13–14). Однажды окончательное самораскрытие Бога совершится, и тогда преклонится всякое колено и всякий язык исповедует, что Иисус есть Господь во славу Бога–Отца (Фил. 2:11;ср.:Отк. 19–22).
Необходимо подчеркнуть, что подлинно христианское понимание Библии основывается на Боге Библии — Боге, Который дает о Себе знать самыми разнообразными путями, чтобы люди увидели цель, ради которой они созданы — любить и почитать Бога, испытывая от общения с Ним такую радость, что слава Божья приумножится, если они поймут, сколь прекрасно становиться такими, какими их хочет видеть Бог. Любое истинное знание человека о Боге держится на том, что сначала Бог открыл Себя.
Слово Бога
Не следует упускать из виду, что Бог есть Бог высказывающийся. Разумеется, Он являет Себя различными путями, но слово — далеко не последний из них.
Слово «откровение» может быть истолковано в активном и пассивном смыслах, т. е. либо как действие, посредством которого Бог открывает Себя, либо как содержание этого самораскрытия. Когда это слово употребляется по отношению к самораскрытию Бога в Его речи, активный смысл состоит в том, что Бог дает о Себе знать словом, тогда как пассивный смысл скрыт в самих словах, поскольку они образуют послание, которое Бог счел необходимым передать.
Значение речи Бога как основного средства Его самораскрытия невозможно переоценить. Само творение есть результат божественной речи: Бог говорит — и возникают миры (Быт. 1). Многие из наиболее поразительных актов откровения были бы непонятны без сопровождающей их божественной речи. Моисей смотрит на горящий куст как на чудо, пока Голос не приказывает ему снять сандалии и не возлагает на него новые обязанности. У Авраама не было бы никаких причин покидать Ур, если бы не откровение Бога в слове. Пророки неустанно несут бремя «слова Господа» людям. Словесное откровение первостепенно даже для Господа Иисуса: во дни Своего земного служения Он был прежде всего учителем. Более того, без истолкования смысла Его смерти и воскресения в Евангелиях и посланиях апостолов даже эти исключительно важные события были бы трагически и невосполнимо затемнены. Божественная речь играет в самораскрытии Бога столь важную роль, что евангелист Иоанн, задумавшись о том, как наиболее точно выразить предельное самораскрытие Бога в Сыне, решил назвать его Словом: «…и Слово было у Бога, и Слово было Бог… Слово стало плотию» (Ин. 1:1,14). О Всаднике в Откровении сказано: «Верный и Истинный… Он был облечен в одежду, обагренную кровию. Имя Ему: Слово Божие» (Отк. 19:11,13).
Разумеется, утверждение, что Бог есть Бог высказывающийся и что речь составляет основополагающий элемент Его милостивого проявления, само по себе не доказывает, что Библия представляет собой результат этого активного откровения и является, тем самым, откровением в пассивном смысле. Выражение «слово Бога» находит в Библии самое разнообразное применение. И в каждом случае подразумевается, что Бог говорит, что Он не просто безличное «начало всего сущего» или некое непостижимое «иное»; и само это многообразие применений знаменательно. Например, о «слове Господнем» или «глаголе Божьем» часто говорится как о «являющихся» тому или иному пророку (напр., в Иер.1:2; Иез. 30:1; Ос. 1:1; Лк. 3:2). Каким образом приходит это «слово», или «откровение», обычно не поясняется. Очевидно, тем не менее, что даже этих примеров достаточно, чтобы показать, что в самой Библии «слово Бога» не всегда тождественно Писанию.
Некоторые из отметивших это обстоятельство идут еще дальше и утверждают, что говорить о Писании как о слове Божьем неправомерно. В качестве альтернативы они высказывают предположение, что выражение «слово Божье» по отношению к Библии следует понимать в переносном смысле: библейское откровение — это то, что Бог открыл людям в самых общих чертах, или нечто в этом роде. Выражение «Слово Божье», по их мнению, не должно применяться к существующему тексту Писания.
Но это, конечно, заблуждение. Иисус упрекает Своих противников за то, что они поставили предание выше «слова Божия» (Мк. 7:13), имея в виду Писание, которое уже было дано. Если некоторые послания Бога выражены в самых общих чертах, то весьма существенное их число дано в виде высказываний Самого Бога. Так, пророчество Амоса открывается скромным зачином «Слова Амоса…», но на протяжении всей этой книги одному пророчеству за другим предшествуют выражения «Так говорит Господь» (2:6) и «Так говорит Господь Бог» (3:11). Иеремия передает божественное откровение почти под диктовку, и когда первоначальный свиток был уничтожен, Бог милостиво передал Свое послание вторично (Иер. 30:2; 36:27– 32). Давид утверждает, что «слова Господни — слова чистые, серебро, очищенное от земли в горниле, семь раз переплавленное» (Пс. 11:7). Если мы распространим наше исследование на Новый Завет, то обнаружим
