молитва. Никогда так яростно не нападает сатана на человека, как во время молитвы. 'Когда молимся, - свидетельствует святитель Иоанн Златоуст, — тогда наипаче нападает на нас злобный к нам диавол. Видит он величайшую нам пользу от молитвы, почему всячески ухитряется сделать, чтобы мы отошли с молитвы с пустыми руками. Знает он, добре знает, что если пришедшие в храм приступят к Богу с трезвенною молитвою, выскажут грехи свои и теплою сокрушатся о том душою, то отойдут отсюда, получив полное прощение: человеколюбив бо есть Бог. Почему предупреждает отвести их чем-либо от молитвы, чтобы они ничего не получили. И это делает он, не насилуя, но мечтаниями приятными развлекая ум и чрез то наводя леность к молитве. Сами виноваты мы, что самоохотно отдаемся в его сети, сами себя потому лишаем благ молитвы, - и никакого не имеем в этом извинения. Усердная молитва есть свет ума и сердца, свет неугасаемый, непрестанный. Почему враг бесчисленные помыслы, как облака пыли, ввевает в умы наши и даже такое, о чем мы! никогда не думали, собирая, вливает в души наши во время молитвы. Как иногда порыв ветра, нападши на возжигаемый свет: светильника, погашает его, так и диавол, увидев возжигаемый в душе пламень молитвы, спешит навеять оттуда и отсюда бесчисленные заботливые помыслы и не прежде отстает от этого, как когда успеет погасить занявшийся свет. В таком случае будем поступать так, как поступают те, которые возжигают светильники. Те что делают? Заметив, что подступает сильное дуновение ветра, они загораживают пальцем отверстие светильника, и таким образом не дают ветру доступа внутрь, потому что, ворвавшись внутрь, он тотчас погасит огонь. То же и в нас. Пока совне приражаются помыслы, мы можем еще противостоять им; когда же отворим двери сердца и примем внутрь врага, то не сможем уже нисколько противостоять им. Враг, погасив в нас всякую добрую память и помышление святое, делает из нас коптящий светильник: тогда в молитве лишь уста произносят слова пустые'.
То, что так образно описывает великий святитель, несомненно испытал каждый из христиан, идущих духовною стезею. Самую ожесточенную борьбу с помыслами приходится выдерживать именно во время молитвы, много труда требуется для того, чтобы прогнать навязчивые ненужные мысли и сосредоточиться молитвенно в Боге. Но эта-то борьба с помыслами, как и всякая борьба, и укрепляет волю, если ведется серьезно, настойчиво и потому успешно. Умение фиксировать или сосредоточивать внимание на одном предмете, которое вырабатывается этою борьбою в продолжительной молитве, и есть признак духовно сильной воли, и чем большая продолжительность такой сосредоточенности может быть достигнута, тем сильнее духовно человек. Говоря языком мистических понятий, чем чаще и решительнее христианин побеждает при этом духов тьмы, стремящихся отвлечь его от молитвы, тем более он укрепляется.
Развивается в продолжительной молитве и религиозное чувство, особенно чувство благодарности к Богу. Мы обыкновенно мало ценим то, что получаем слишком легко, и за то, что мы имеем от Господа без всякого труда с нашей стороны, мы редко благодарим. Но то, что достигнуто тяжелым, упорным трудом, мы храним и бережем как величайшую ценность. Поэтому и все дары и благодеяния Божии, испрошенные нами в настойчивой длительной молитве, мы особенно ценим и не относимся к ним с привычным пренебрежительным легкомыслием, как к вещам, доставшимся даром. А такое благоговейное и внимательное отношение к дарам Божиим, особенно к дарам духовным, необходимо для плодотворного пользования ими в жизни. С другой стороны, чем живее сознаем мы великую ценность того, что дарует нам Господь, тем более благодарным чувством наполняется наше сердце.
Но говоря о пользе и даже необходимости продолжительной молитвы, следует здесь сделать три чрезвычайно важных оговорки. Существуют известные обязательные условия, которые делают такую молитву плодотворной и при нарушении которых она приносит более вреда, чем пользы.
Во-первых, молитва, ее мысли, ее слова должны приковывать к себе все внимание молящегося, а это возможно лишь в том случае если напряженность и длительность молитвы соразмеряется с его силами. 'Будь умерен во всех религиозных делах, — говорит о. Иоанн Кронштадтский, — ибо и добродетель в меру, соответственно своим силам, обстоятельствам времени, места, трудам предшествовавшим, есть благоразумие. Хорошо, например, молиться от чистого сердца, но коль скоро нет соответствия молитвы с силами (энергиею), различными обстоятельствами, местом и временем, с предшествовавшим трудом, то она уже будет не добродетель. Потому апостол Петр говорит:
Духовные силы человека развиваются и растут постепенно. Поэтому тот, кто только что начинает жить духовною жизнью, не может сразу взять на себя слишком большое молитвенное правило. От этого может родиться только скука или переутомление. Совет опытного духовного руководителя, который указал бы подходящие размеры правила, очень важен в данном случае. Но, начиная с небольшого сравнительно правила, надо стремиться к тому, чтобы научиться подолгу молиться и постепенно удлинять молитву по мере развития духовных сил.
Если, не сообразовываясь со своими силами, христианин возьмет на; себя чрезмерный молитвенный труд, то обычным следствием; этого бывает или уныние и полное расслабление, причем уже самое легкое правило кажется невероятно трудным и не исполняется, или же, наоборот, фанатизм, духовная гордость и ее наихудшее выражение - так называемая прелесть бесовская, то есть духовное самообольщение, подчиняющее не; в меру ревностного подвижника духу бешеного самомнения и власти врага.
Как, однако, отличить 'прелесть бесовскую' от духа искренней, горячей ревности о Боге? По этим признакам можно заметить ее зарождение в душе, но какими средствами средствами с ней бороться?
Вопрос очень важный, ибо здесь всегда кроется великая опасность для ревностных новичков. Многие погибли в этом искушении, которым искусно пользуется диавол, уловляя в эту сеть преимущественно талантливые, горячие, увлекающиеся натуры.
Святые подвижники-писатели в своих аскетических творениях указывают следующие проявления 'прелести'.
1). Подвижник, находящийся в прелести, после усердной молитвы, или восторженного чтения слова Божия, или проповеди, или доброго дела вместо ожидаемого покоя и внутреннего мира чувствует непонятное беспокойство и неясные ему сомнения, или раздражение, или осуждение других, вообще внутреннее расстройство, не сопровождающееся, однако, духом самоукорения и покаяния.
2). Находящийся в прелести часто берет на себя такие подвиги, которые, удовлетворяя его личному вкусу, причиняют только одно огорчение его ближним и возбуждают в них, а затем и в нем самом злобу и ссоры.
Таковы, например, резкие обличения других с первых же шагов духовной жизни, неумеренный пост, производящий раздражительность, семейные ссоры и т. п.
3). Находящийся в прелести услаждается обыкновенно не содержанием молитвы, а только ее продолжительностью, видя в ней доказательство силы своей воли и взирая на молитву как на заслугу пред Богом, вопреки словам Христовым.
4). Находящийся в прелести, считая себя выше церковной нормы, горделиво измышляет самовольные подвиги и собственные правила 'для молитвы. Известно, что лукавый враг, когда обольщает ревностных послушников, то именно через внушение им больших, но самочинных молитвенных правил вместо положенных старцем. Бывает, что к таким подвигам является особенное беспримерное усердие, но оно поддерживается не чистою совестью, а тонким помыслом гордыни.
Таковы главные признаки 'бесовской прелести'.
Чтобы не впасть в это искушение и не погибнуть совершенно, необходимо строго соразмерять продолжительность молитвы и напряженность духовных подвигов со своими силами; изо всех сил стараться не выделяться по внешнему образу жизни из ряда других духовных братьев и сестер (само собой понятно, что равнять жизнь свою по жизни мира сего совершенно невозможно: здесь отличие неизбежно); совершать свои особые подвиги, если таковые имеются, в глубокой тайне, и самое важное, наконец, - всеми мерами воспитывать в себе дух смирения.
О том, каким путем развивается в душе смирение, мы будем говорить в другом месте. Здесь необходимо лишь отметить, что смирение является вторым обязательным условием плодотворности всякой молитвы. На молитве, учит преподобный Исаак Сирин, будь как муравей ползающий, как дитя лепечущее. Не забудем, что Бог гордым противится, а сми ренным дает благодать (1 Пет. V, 5). В молитве сирофини- киянки самое поразительное — это ее необыкновенное смирение. В ее ответе нет ни гнева, ни раздражения. Слышится лишь глубокое сознание своего недостоинства, когда, не оскорбляясь словами
