катер прочь от берега, то швырял на причал с такой силой, что трещали доски. К тому времени, когда мы добрались до места, деревянный каркас уже не выдерживал, трещал по всем швам.
— Поспешите, ребята! Живее! — подгоняла нас Герлец. — мы его потеряем, если не поторопимся.
— Там уже кто-то есть, — крикнул Бен. — Посмотри, кто это.
Я увидел человека, безуспешно пытавшегося привязать веревку к железному кольцу причала.
— Чарли Финч, — заслонив глаза ладонью, сказал одни из работавших с нами мужчин. — У него носовой канат.
Герлец ступила на настил.
— Надо закрепить кормовые канаты, иначе эта игрушка разобьет причал. — Словно в подтверждение ее слов, катер снова налетел на причал. Еще одна доска с треском оторвалась от каркаса. — Видите, он разваливается на части.
Мы были на середине настила, когда старый полицейский заметил нас. И тогда он сделал нечто непонятное.
Он махнул рукой.
— Уходите! Все в порядке. Справлюсь сам.
— Не беспокойтесь, мистер Финч, — отозвался Бен. — Мы вам поможем.
— Не надо! Все хорошо.
Мы ничего хорошего не видели.
— Я справлюсь, — повторил Финч. — Идите к другим лодкам.
— Они уже закреплены, — сказала Герлец. — Это последняя.
Последняя, но при этом самая здоровущая. Такая яхта наверняка принадлежала какому-нибудь мультимиллионеру. И на ней было не меньше полдюжины кают и двух-трех ванных. В темноте эта громадина походила на большого рассерженного медведя, поднявшегося на задние лапы и крушившего причал могучими ударами.
— Уходите! — взревел бывший коп. — Я сейчас сам все сделаю.
— В одиночку вас не справиться. — Герлец с сомнением покачала головой. — Я поднимусь и брошу еще один конец.
— Хватит и этого. — Финч явно не желал, чтобы ему помогали. Его глаза горели яростью.
— Канат не выдержит, — сказала Герлец. — Надо взять потолще.
— Там небезопасно, — упорствовал старик. — Вас может смыть водой.
Не волнуйтесь, у меня получится. — Девушка ловко перескочила с причала на палубу яхты. Судя по той уверенности, с какой она двигалась, ее детство прошло, должно быть, не на суше. Даже не притрагиваясь к поручням, Герлец добежала до кормы, достала из рундука моток оранжевой веревки, закрепила один конец и швырнула нам второй. Бен едва успел ухватить его, и вскоре мы все уже налегли на канат, пытаясь подтянуть яхту к берегу. С таким же успехом можно было стараться сдвинуть с фундамента дом. В какой-то момент я подумал, что ничего не получится, но тут яхта поддалась. Вскоре она уже прижалась к причалу. Волны еще качали ее, но, по крайней мере, судно не колотилось о деревянный каркас.
— Должно бы выдержать, — крикнула с палубы Герлец. — Но держать пари я бы не стала.
Она двинулась к носу, но вместо того, чтобы спрыгнуть на причал, открыла дверь каюты.
— Что ты делаешь? — закричал Финч. Голос его звучал так странно, что девушка остановилась.
— Слишком низкая осадка, — ответила она. — Возможно, где-то есть течь.
— Неважно, — заорал Финч. — Оставь все как есть. Проверим потом.
— Но…
— Уходи, там опасно. Чертова яхта может затонуть вместе с тобой.
— Не волнуйтесь, — озадаченная его тоном, отозвалась Герлец. — Пока ей это не грозит.
— Уходи с яхты. Нельзя рисковать. — Молния выхватила из тьмы лицо бывшего шефа полиции. Выражение его показалось мне ужасным. Словно человек заглянул в комнату и обнаружил там гору трупов. — Слезай с этой чертовой посудины, хорошо?
Нет, — раздраженно возразила девушка. — Я это так не оставлю. Вы можете подождать на берегу, а мне надо заглянуть в трюм.
Она пригнулась перед тем, как спуститься вниз. Над озером прогремел гром, да такой мощный, что Бен даже замигал. И я снова увидел Финча. Он стоял, как статуя, не сводя глаз с яхты. Его реакция на поведение Герлец выглядела, по меньшей мере, странной.
Так мне казалось.
Через пять секунд девушка выскочила на палубу, как будто ее подбросило пружиной. Какое-то время она еще всматривалась в темный проем двери каюты, потом повернулась к нам. Теперь уже ее голос прозвучал непривычно взволнованно.
Яхта была надежно закреплена, так что я поднялся на палубу без особого труда.
— Что? — Я вопросительно взглянул на Герлец.
— Тебе лучше посмотреть самому.
Вспышки молний следовали одна за другой, и в свете их мне удалось сделать несколько неуверенных шагов к открытой двери.
Я вошел в каюту и замер.
— О, Господи…
Снаружи донесся стон Финча.
— Нет, нет, нет…
Там, в темноте, нарушаемой бликами молний, я увидел бледные лица. Я смотрел на них. Они смотрели на меня, и в их глазах отражались электрические разряды.
— Валдива, — крикнул один из оставшихся на причале мужчин, — что, черт возьми, там происходит?
Я вышел на палубу.
— Там целая куча ребятишек. — Мне пришлось перевести дыхание. — Они… не местные.
12
Вот тогда невозможное и случилось. Узнав о том, что старина Финч, бывший шеф полиции, прятал на яхте чужаков, город взорвался. Другого слова и не подберешь.
В глазах общественности Финч мгновенно превратился во врага номер один. Мало того, что старика арестовали и заперли в одной из четырех камер местной тюрьмы, его дом разгромили, а машину разбили. Кто-то даже забрался на задний двор, где Финч держал собаку. Конуру сожгли, а пса, огорченного отсутствием хозяина, пристрелили. Город пропитался злобой настолько, что ее можно было глотать.
Не прошло после обнаружения посторонних и двадцати четырех часов, как Финч предстал перед судом. Меня просто воротило от этого мерзкого спектакля. Ладно, Финч нарушил предписание и рискнул здоровьем, как собственным, так и прочих горожан, но это прямо-таки вулканическое извержение всеобщей озлобленности достало меня куда сильней. Да, я знаю, что люди были напуганы, но меня тошнило от того, как они поступали. В тот понедельник, сидя на крохотной лужайке напротив здания суда, я решил про себя, что старика линчуют. Дети уже бросали в стены дома камни. Сотни собравшихся бушевали, как озера во время ливня. Полицейские держались наготове. Злоба и ненависть поразили всех, от девяностолетних старцев до малолетних детишек.
Рядом сел Бен. Вид у него был встревоженный.
— Они жаждут крови, да?
Я кивнул.
— Думаю, они ее получат.
— Тогда в чем смысл суда? Ведь Финча в любом случае признают виновным.
