— Хорошо. Спасибо что заглянул.
Дубец уже почти полностью скрылся в люке, прежде чем обернуться и проронить другую грубость.
— Надеюсь, здесь у нас не будет аварийной эвакуации, а, капитан Крут?
Финт застонал про себя.
«Капитан. Теперь он называет меня капитаном».
Ватнаекуль; настоящее время.
Новый парень, Орион Фаул, осматривал свои носки.
— Не уплотненные носки, — заявил он, — у меня было несколько полетов только за прошлые несколько недель, и все же Артемис никогда не носит уплотненные носки. Я знаю, он осведомлен он тромбозе глубоких вен, он просто игнорирует риски.
Это была вторая проповедь Ориона за несколько минут, и последняя детализировала использование Артемисом не гипоаллергенного дезодоранта. Элфи начинала уставать.
— Я могу успокоить тебя, — весело сказала она, будто это было самым разумным планом действий, — мы бьем тебя в шею и оставляем в ресторане для людей. Конец обсуждения носков.
Артемис ласково улыбнулся.
— Ты бы этого не сделала капитан Малой. Я мог бы замерзнуть до прибытия помощи. Я невинный. Более того, я тебе не безразличен.
— Невинный! — фыркнула Элфи из-за особенно диковинного заявления, — Ты — Артемис Фаул! В течении многих лет ты был врагом общества номер один.
— А не Артемис Фаул, — запротестовал Орион, — я разделяю его тело и его знание гномьего языка, и, между прочим, у меня совершенно другая личность. Я еще известен как альтер эго.
Элфи прыснула.
— Не думаю, что эта защита сможет встать перед судом.
— О, сможет, — счастливо сказал Орион, — обязательно.
Элфи поползла по склону из жидких нано-пластин к краю кратера, в котором компания пряталась.
— Никаких признаков противников. Кажется, они спустились в подземный кратер.
— Кажется? — сказал Жеребкинс, — не могла бы ты быть чуть более конкретной?
Элфи покачала головой.
— Нет. Я только на глаз. Вся наша техника отключилась. У нас ней связи за пределами нашей собственной локальной сети. Я думаю, зонд блокировал все соединения.
Жеребкинс был занят собой, оттряхивая длинные вереницы клейких нано-пластин с боков.
— Он сделан, чтобы создавать помехи широкого спектра, в случае нападения, и вырубать связь и оружие. Я удивлен, что пушка Артемиса выстрелила, и я бы предположил, что твое оружие изолировано сейчас и не работает.
Элфи проверила свое Нейтрино. Мертвое, как пень. Не было ничего, что считал бы ее шлем кроме медленно вращающегося красного черепа, который свидетельствовал о катастрофическом системном отказе.
— Д'Арвит, — прошипела она, — ни оружия, ни связи. Как мы собираемся остановить это?
Кентавр пожал плечами.
— Это зонд, а не броненосец. Его легко уничтожить, если радар поймает его. Если это заговор некоторых вдохновителей уничтожить волшебный мир, то он не очень-то и вдохновляет.
Орион поднял палец.
— Я чувствую, что должен отметить, поправьте меня, если это неправильные воспоминания Артемиса, но, разве ваши инструменты не вышли из строя чтобы уничтожить зонд?
Жеребкинс нахмурился.
— А ты начинал мне нравиться, немного больше чем тот, другой.
Элфи выпрямилась.
— Мы должны следить за зондом. Узнать куда он движется и как-нибудь послать известие в Гавань.
Орион улыбался.
— Ты знаешь, мисс Элфи, ты выглядишь очень впечатляюще вот так, в свете огня. Очень притягательно, я бы сказал. Я знаю, ты разделила момент страсти с Артемисом, который он впоследствии испортил своим типичным хамским поведением. Просто выброси все из головы и обдумай, пока мы преследуем зонд. Я разделяю страсть Артемиса, но не его хамство. Никакого давления, просто подумай об этом.
Этого было достаточно, чтобы вызвать минуту оглушительного молчания даже в разгар кризиса, который, кажется, не затронул Ориона.
Жеребкинс заговорил первым.
— Что это за взгляд на твоем лице, командир Малой? Что происходит в твоей голове сейчас? Не думай об этом, просто скажи.
Элфи проигнорировала его, но это не помешало кентавру говорить.
— У тебя был момент страсти с Артемисом Фаулом? — сказал он, — я не помню, что читал об этом в твоем рапорте.
Элфи может быть, покраснела, или может, это была та самая вышеупомянутая впечатляющая подсветка.
— Этого не было в моем рапорте. Потому что не было момента страсти.
Жеребкинс не сдался так легко.
— Так ничего не произошло, Элфи?
— Ничего о чем стоит говорить. Когда мы вернулись во времени, мои чувства были слегка запутанными. Это было временно, понятно? Мы можем сосредоточиться? Мы должны быть профессионалами.
— Не я, — весело сообщил Орион, — Я всего лишь подросток с вышедшими из-под контроля гормонами. И хотел бы сказать, маленькая эльфийка, что идут они в твоем направлении.
Элфи подняла забрало и взглянула подростку в глаза.
— Лучше чтобы это не было игрой, Артемис. Если у тебя и не будет серьезного психоза, то ты будешь сожалеть.
— О, ладно, я псих. У меня куча психозов, — весело сказал Орион, — Раздвоение личности, бредовые галлюцинации, обсессивно-компульсивное расстройство. У меня все это, но, прежде всего я без ума от тебя.
— Это не дурное поведение, — пробормотал Жеребкинс, — он, безусловно, не Артемис.
Элфи топнула, оттряхнув слякоть с ботинка.
— У нас есть две цели: во-первых, нам нужно скрыть все признаки волшебных технологий, то есть шаттла, от любопытных людей до тех пор, пока команда ЛеППРКОНа не буксирует ее вниз. И наша вторая цель: каким то образом оставаться на хвосте этого зонда и отправить о нем сообщение Полис Плаза, — она покосилась на Жеребкинса, — это может быть простой неисправностью?
— Нет, — сказал кентавр с абсолютной уверенностью, — и я говорю это с абсолютной уверенностью.
Зонд был перепрограммирован и аморфоботы тоже. Они никогда не были предназначены для использования в качестве оружия.
— Тогда у нас есть враг. Полис Плаза нужно предупредить.
Элфи обратилась к Ориону.
— Ну, какие идеи?
Брови мальчика поползли вверх.
— Палатка?
Элфи потерла то место на лбу, где расцветала головная боль.
— Палатка. Потрясающе.
Сзади раздался внезапный отвратительный звук — шаттл проваливался в лед как побежденный
