ногами, участвуя в процессе подготовки. Воинам кот не очень мешал, добавляя много веселья в процесс.
Сначала долго чертили круг, споря по поводу правил. Потом выбирали веревку из нескольких предложенных бойцами патруля. Все это делалось весело, с шутками и потешным бахвальством. Кот схватил зубами одну из веревок и долго бегал с ней в нарисованном круге, вызывая желающих побороться с грозным хищником. Я вошел в круг, схватил веревку за другой конец, и мы с ним стали весело крутиться. Принцесса смеялась, глядя на наше баловство. Наконец, дело дошло до самой борьбы.
Десятник оказался крепким парнем, но против Грома он стоял недолго, и был выброшен за круг ловким приемом – чем-то среднем между подножкой и броском. Побороться с сотником изъявили желание еще два бойца – и их постигла та же участь, пожалуй, даже быстрее, чем десятника.
К тому времени вода закипела, и все остальные пили чай, весело смотря за состязаниями атлетов. Гром совсем разошелся, и предложил побороться в одиночку против двух борцов. Вперед сразу вышли десятник и один из борцов, уже побежденных сотником, и легко вытолкали Грома за пределы круга. Все веселились. Гром подошел к Цвете, присел рядом, и они о чем-то зашептались.
– Тим, пойдем бороться, – сказал мне Гром. Вскакивая с места.
– Ну, куда уж мне, против таких атлетов, – попробовал отшутиться я, но меня все-таки уговорили.
Я вышел в круг, взял веревку в правую руку, что для Грома уже стало некоторой неожиданностью. Потом пошел его крутить в обычной стойке дзюдоиста. Гром был гораздо тяжелее меня, очень подвижен и силен, но в его движениях не было ритма современного борца. Поэтому через некоторое время я поймал его на противоходе, сотник по широкой амплитуде улетел за круг и шлепнулся на спину. Тут же вскочил и уставился на меня, ничего не понимая. Патруль ликовал, Цвета смеялась, Рыжий весело прыгал на месте, а Апик пил чай, думая о чем-то своем и глядя на линию горизонта. Гром хотел попробовать еще раз, но я его опередил и предложил побороться с двумя бойцами патруля.
Вышли те же, кто парой победили Грома. Встали треугольником, я взял две веревки каждой рукой, они схватили левыми свои, и мы застыли, ожидая судейской отмашки. Как только борьба началась, я простыми движениями из основ айкидо повернул их силу друг против друга, и буквально через пять секунд после начала боя оба моих соперника вылетели за пределы круга, при этом отпустив веревки. Все молчали. Я понял, что немного перестарался и еще раз предложил побороться с ними. Был быстро побежден и под веселые взгляды патруля сел дальше пить чай, улыбаясь. В национальной борьбе нельзя выигрывать у местных чемпионов.
Через пять минут бойцы допили чай и, оседлав коней, уехали продолжать патрулирование. Мы остались у догорающего костра.
– Как ты это сделал? – спросил вдруг Гром у меня, поймав момент, когда Цвета и Апик ненадолго отошли от огня.
– Горские боевые упражнения, – ответил я, честно глядя на воина.
– Я видел, как бьются горцы. Они хорошие бойцы, но мы лучше. И я никогда не видел, как горцы тренируются, – недоверчиво ухмыляясь, сказал воин. Помолчав немного, спросил: – Ты не горец, Тим, это я знаю, но кто ты на самом деле?
– Цвета расскажет тебе все, что я ей рассказал через три дня. Потерпи воин, – попросил я Грома.
– Хорошо. Но ты мне покажешь, как ты это делаешь, – согласился сотник.
– За это время я не успею тебя ничему научить. Я неплохой боец, но плохой учитель, – ответил я.
– Просто покажи, – попросил Гром.
– Ты в этом уверен? – спросил я недоверчиво.
– Да, – твердо сказал смелый воин.
Следующие полчаса Гром в основном провел в воздухе, как какая-нибудь птичка. Сначала Цвета и Рыжик увлеченно смотрели на это шоу, потом им надоело. Принцесса мирно беседовала с профессором, почесывая за ухом Кота, а сотник летал и падал, вскакивая и целеустремленно бросаясь на меня снова и снова. Я бросал его аккуратно, немного придерживая падение и поворачивая его в воздухе так, чтобы он не очень сильно повредился при соприкосновении с поверхностью. Неугомонный воин этого не понимал, вскакивал на ноги и снова пускался в непродолжительный полет. Потом паузы между взлетами и падениями постепенно увеличились, сотник стал вскакивать на ноги не сразу. Наконец наступил момент, когда эта гора мышц осталась лежать на степной траве, тяжело дыша.
Я восхищенно смотрел на воина. Мне бы такое упорство, я бы многого достиг в спорте. Впрочем, сам сотник этого не понимал и был жутко расстроен своей якобы слабостью.
– Гром, не расстраивайся. Ты очень сильный. Значительно сильнее меня, – сказал я, присев рядом с ним на траву.
– Почему же ты побеждаешь? – спросил воин, тяжело дыша.
– Кузнецы светлокожих варваров сильнее тебя? – спросил я его вместо ответа.
– Да. Значительно сильнее, – удивленно ответил Гром.
– Как долго они простоят против тебя на поле боя с топором в руках? – спросил я его снова.
– Ровно один удар, – ответил воин, и в его глазах забрезжило понимание.
– Наше тело тоже оружие. И меня учили им владеть, а тебя нет, – закончил я объяснение.
Гром отдышался, сел и ненадолго задумался. Потом встал и два раза ударил могучей рукой себя по груди. Я восхищенно смотрел на эту гору мышц. После такой встряски я бы отлеживался пару дней, а Гром вскочил через пару минут. Запас сил в его организме меня поражал.
– Спасибо Тим. За то короткое время, что ты меня учил, я многое понял, – сказал Гром неожиданно для меня.
– Что же ты понял, воин, – спросил я удивленно. За это время он не мог освоить толком ни один из тех приемов, что вбивал в меня сэнсэй десятки лет.
– Умения часто важнее силы, – гордо ответил Гром. Я был с ним в этом полностью согласен, поэтому кивнул головой в ответ. Ну вот, я тут чуть больше суток, а у меня уже появился ученик. Точно старею.
– Я тебе говорила воин, Тим быстрее тебя, – влезла девчонка в наш разговор. Гром, впрочем, больше не спорил, а только кивнул головой.
– Тим, а оружием ты владеешь так же, как и пустой рукой? – спросил вдруг меня воин.
– Так же, Гром. Но у нас есть с тобой различие, которое уравнивает мое умение. Я умру от раны, которую ты просто не заметишь, – честно ответил я бойцу. Гром на меня удивленно взглянул, но сразу успокоился. Ему было очень неуютно находиться рядом, пока он думал, что я превосхожу его во всем. Поняв, что мы отличаемся как мощный боевой топор и смертоносное, но хрупкое оружие, воин сразу смирился с необыкновенными для его мира боевыми умениями.
Закончив привал, мы оседлали коней и двинулись к пещере мага Огня, которая, по словам патруля, находилась неподалеку. Буквально через десять минут быстрой скачки в направлении, указанном бойцами из встреченного нами отряда, на горизонте показались очертания одинокой небольшой горы, похожей на маленький потухший вулкан. Еще через десять минут мы уже были у подножья холма. Спешившись и отпустив приученных возвращаться на свист коней спокойно пастись, мы стали подниматься на вершину холма, где и должна была находиться так необходимый нам маг Ама.
На самой вершине холма, возвышающегося над равниной, была каменная пещера с широкой площадкой перед ней. Площадка была из земли, расплавленной и застывшей снова, и напоминала небольшое круглое поле из мутного стекла. Пещера была обложена каменными глыбами, тоже местами оплавленными и почерневшими от копоти, и закрыта как дверью огромной глыбой гранита. Соседство с магом Огня действительно очень пожароопасным.
Мы встали на самом краю площадки, подальше от пещеры, и застыли в нерешительности. Окружающая нас обстановка невольно заставляла уважать тягу существа, поселившегося тут, к уединению. Стоять можно было долго, но мы пришли сюда не для этого. Поэтому я подтолкнул профессора немного вперед, как единственного в нашем отряде хоть немного знакомого со страшным магом Огня. Профессор взглянул на меня немного недовольно, но потом все-таки сам сделал еще пару шагов, и остановился напротив пещеры.
