Глава 16
ЭПОС О ГИЛЬГАМЕШЕ: ПОТОП И ПОИСКИ БЕССМЕРТИЯ
И увидел Господь, что велико
развращение человеков на Земле, <:..>
И раскаялся Господь, что создал
человека на Земле…
И сказал Господь:
истреблю с лица Земли человеков,
Которых Я сотворил, <…>
ибо Я раскаялся, что сотворил их.
Судить о глубинных психологических аспектах отношений анунаков к созданным ими людям мы, по понятным причинам, не можем. Ясно лишь, что на первоначальном этапе оно было различным и преимущественно утилитарным. Кроме того, сближение с Нибиру ассоциировалось у наших далеких пращуров с надвигающимися глобальными природными и политическими катаклизмами. Энлил, нередко проявлявший нетерпимость к собственным небесным собратьям, вероятно, был не очень дружелюбно настроен и к человеческой расе.
Этнографы и историки уже давно заметили разницу в человеческом восприятии Бога в до- и послепотопное время. Облик всеблагого Творца, доброго Создателя людей и Райского сада, в котором люди послушно трудились, в какой-то период сменяется Богом карающим и гневающимся. В 1960 году обратил на это внимание и писатель, социолог и философ Станислав Лем: «Бог Ветхого завета» <…> был вспыльчивым, жаждал преклонения и жертв, завидовал другим богам» [144, с. 175].
Такого же мнения придерживается и автор книги «Гипотеза о Боге» исследователь доктор Джо Льюэлс: «Почитайте Ветхий завет и почитайте Новый завет, и вы увидите диаметрально противоположные точки зрения. В Ветхом завете… Бог гневен, мстителен, ревнив. Этот Бог суть воин, и он ведет израильтян в бой против их врагов. Он помогает им покорять противников и устраивать бойни и резню[101]. В Новом же завете мы видим Иисуса Христа, который учит совершенно противоположному. Он учит подставлять другую щеку. Он учит любить ближнего. Он учит любить не-евреев… Он обходится с женщинами как с равными. Все, во что верило еврейское общество, веровавшее в ветхозаветного Яхве… полностью оспаривается Христом» [334; 401].
Шумеры именовали Энлила не. иначе как грозным властелином и подчеркивали, что не то что человек, но даже ни один бог не осмеливается смотреть на него. В этом усматривают одну из причин перехода к жестоким кровавым жертвоприношениям. Лишь в III тысячелетии до н. э. их заменили закланием ягнят. (Кстати, подобная метаморфоза имела место и в Америке, где в позднее время — с уходом учителей-цивилизаторов — кровопролитие и человеческие жертвоприношения вновь стали считаться угодными богам.) Любопытна и такая деталь: решение погубить человеческий род первоначально исходило от Энлила, который согласовал его на Совете анунаков с другими богами, вершившими судьбы. И, как всегда, ему противостоял Энки. И не он один.
Иштар, богиня любви, тоже выступила против решения наказать человечество и горько упрекала за это Энлила. Люди дурны, говорила она, но среди них есть и хорошие, и бог не должен был уничтожать все человечество. «На грешника — грех его возложи», — предлагала она [136, с. 68]. Но кто был грешником? Здесь мы вновь возвращаемся к теме нефилим.
Из Ветхого завета очевидно, что в преддверии потопа на Земле творилось невероятное по масштабам кровосмешение, — в том числе «сынов Божиих» и людей. Параллельно с этим число людей стремительно росло. Среди прочих его текстов свидетельствует об этом и книга Моисея «Левит». Выступая категорически против бытовавшего в прошлом кровосмешения и различных сексуальных извращений (Лев. 18:6—23), Моисей говорит иудеям от имени божества:
Можно в этой связи вспомнить и библейский сюжет об уничтожении городов Содома и Гоморры. Из него становится ясно, что соседи Лота намеревались изнасиловать двух посетивших его «ангелов». Это наводит на предположение о том, что жители города считали подобное «технически» возможным. Вероятно, по той простой причине, что и сами «сыны Божий» «входили к дочерям человеческим» (Быт. 6:4).
Как уже говорилось, существует важнейшее дополнение к библейской Книге Бытия. Это кумранские свитки, найденные на берегу Мертвого моря. Весьма значимым в рассматриваемом отношении документом является свиток Ламеха. В нем рассказывается, чтоЛамех, отец Ноя, возвратившись однажды домой, был крайне удивлен присутствием там мальчика, совершенно не походящего своей внешностью на остальных членов семейства. Ламех начал было корить жену Бат-Энош за неверность, но та поклялась всем святым, что сын этот не от чужого или «сыновей неба», а от самого Ламеха [227, с. 41].
В первоначальном и более современном переводе свитков Мертвого моря [360] «сыновья бога» называются «Великанами» и «Наблюдателями». Однако если прочитать соответствующий фрагмент текста на иврите (см. рис. 71), оказывается, что там говорится не «Наблюдатели», а — как и в 6-й главе Книги Бытия — «нефилим»! После замены термина в существующем переводе читаем:
Во фрагментах «Книги Ноя», обнаруженных среди кумранских манускриптов, говорится о том, что Ламех пошел к своему отцу Мафусалу попросить совета. «Я породил странного сына, не похожего и отличающегося от человека и походящего на сыновей Бога Небесного; и естество его иное, и он не такой, как мы… И кажется мне, что он не от меня, а от ангелов» [437, с. 110].
Мафусал, выслушав рассказ о странном на вид внуке, в свою очередь отправился в далекое путешествие за советом к мудрому Еноху. Енох вместо совета сообщил Мафусалу, что «пришел конец плоти» и Землю и человечество ожидает страшный суд, а его сыну отводится роль родоначальника потомства тех, кто переживет этот суд. В итоге, по рекомендации Еноха, Мафусал попросил Ламеха дать ребенку имя Ной («Noah» — «Отсрочка»). Заметим, между прочим, что сам Енох, который «ходил пред Богом», был вскоре «взят» Богом и унесен в огненной небесной колеснице.
Хронологически позднее Енох вновь упоминается в истории о Моисее в апокрифической книге «Восхождение Моисея». Из Ветхого завета известно, что Моисей был косноязычен и избегал роли лидера. Тогда Бог Яхве решил показать ему Свой трон и «ангелов Небесных» и послал к нему для этого Метатрона, Ангела Сострадания. Завидев ангела, Моисей в ужасе воскликнул: «Кто ты?» — на что Метатрон ответил: «Я Енох, сын Иареда, предка твоего». В самом деле, в Книге Бытия (Быт. 5:15–18) сообщается, что отцом Еноха был Иаред («Yrd» — «Нисхождение», «Десант»). Но в другой апокрифической книге, известной как «Апокалипсис Моисея», а позднее как «Книга Юбилеев» (в ней время исчисляется «юбилеями»[102], причем эти «года» носят название «дней» и «недель»),
