Моя не понимать

Шашки действительно резко отличались от привычных. Для начала, игра начиналась на пустой доске. Игроки поочередно вынимали и выставляли шашки на клетки поля. При этом после расстановки шашки с места уже не двигались. Однако вражеские шашки можно было снимать, хотя и не таким способом, как в нормальных шашках, а вовсе извращенным, для этого нужно было окружить вражескую шашку с четырех сторон своими. Однако, если на одой из соседних клеток стоит шашка того же цвета, то они вместе составляют 'семью' и снять их можно только вместе, то есть полностью окружив 'семью' своими шашками. А семейка-то может быть и из трех шашек и более. После того, как на доске не остается места, шел подсчет очков по хитрой системе.

Пока господин Шарль с Франсуа занимались тем, ради чего приехали, Димка с матером Арманом успели сыграть три партию Все три выиграл Димка. То ли мастеру крайне не везло, то ли он постоянно отвлекался.

Сосредоточиться на игре Арман действительно не мог. Он все время порывался рассказать Димке историю создания чего-нибудь из собранных здесь экспонатов. Похоже, то, что для сеньора Франсуа было лишь необычным хобби, для мастера Армана было жизнью. Если здесь и был настоящий изобретатель, то это был Арман.

Франсуа был, скорее, безумным собирателем различных идей, Арман – созидателем.

– Паровые машины, – мастер-гном выстраивал хитрую комбинацию фишек, – уже лет двадцать как придуманы. Не заводах, фабриках они уже вовсю используются. Мы вот пытались на колеса ее поставить, самоходную повозку придумать… Вот как прикажете нагревать котел, если уголь не горит?

А как проблему решили в нашем прошлом? Кажется, не напрягались, а просто сделали для паровых повозок ровную гладкую дорогу. Железную.

– Магия, – предположил спокойно обдумывающий ход Димка.

– Пробовали, – вздохнул мастер, – руны выгорают чуть не сразу. До сих пор не можем придумать, как их разместить так, чтобы работали дольше…

Димка задумался.

– Можно… – сказал он. И остановился. Слов не хватало.

– Что? – загорелся мастер, даже не замечавший, что технические предположения ему подкидывает яггай – огромный волосатый дикарь.

– Хыр… хыр… – Димка отошел в сторону и принес лампу, похожую на керосиновую, – вниз ставить такое, огонь гореть, вода горячая…

– А что? – Арман ухватил идею на лету, – Не углем, а горючей жидкостью? Горелку можно сделать… Тепла не хватит? Придумаем что-нибудь…

Фишки заняли все поле. Димка и мастер начали подсчитывать очки. Опять выиграл Димка.

Увлекшиеся игроки не замечали, как за ними наблюдают господин Шарль и Франсуа.

– Шарль, ты уверен, что твой слуга – яггай? – хихикнул Франсуа.

– Нет, – серьезно ответил господин Шарль.

Франсуа рассмеялся, уверенный, что его друг поддержал удачную шутку.

Раздосадованный мастер Арман проклял и чудо-шашки и того, кто их придумал, и извлек откуда-то из завалов колоду карт.

– Сыграем?

Карты тоже были своеобычными: три масти по девять карт, козыри, цветы, что-то еще. Неудивительно, что Димке, решившему проиграть, чтобы не огорчать мастера, напрягаться не пришлось.

Выиграв, Арман сразу повеселел, забыв о проигрышах в чудо-шашки:

– Вот! Карты – это тебе не шашки, тут думать надо!

Димка развел лапами, мол, где уж нам, лесным чудищам.

Самоутвердившись, мастер повеселел.

– Слушай, Хыгр, а хочешь я тебе подарю что-нибудь на память, – расщедрился он, – тут много чего интересного.

– Да, – у Димки как раз сформировалась одна идейка, – моя хотеть нож резать дерево.

– Резать дерево?! – вскинувший брови Арман изобразил движениями как пилят дерево.

– Нет, – Димка показал, как вырезают узоры на доске.

Арман почесал затылок и притащил набор ножей для резьбы по дереву. То, что Димка и хотел.

Вручив подарок, мастер наткнулся на макет паровой машины и всецело погрузился в решение конструкции самоходного паровика, забыв о партнере по игре. Как стало понятно из его слов, он решил сделать своему хозяину сюрприз.

'Слава богу, – подумал Димка, – а то если об этом узнает Франсуа, то тут же разболтает господину Шарлю, а тот строго запретил делиться идеями с Франсуа'

Тут к слугам подошли оба вышеупомянутых. Димка обратил внимание, что его хозяин обзавелся новой шкатулкой, которую держал под мышкой. Господин Шарль, не объясняя причин, отвел Димку к непонятной конструкции, похожей на перископ, торчащий из железного ящика. Покрутил винт, раздвигая оба окуляра прибора до тех пор, пока Димка не смог заглянуть в окуляры двумя глазами, а не одним.

Заглянув, Димка увидел расплывчатое пятно на светящемся белом фоне. Господин Шарль сказал смотреть на пятно, пока оно не станет четким изображением и начал крутить штурвальчик. Пятно медленно становилось четким, пока не превратилось в разборчивый, но совершенно непонятный козюбрик. Димка сказал, что видит. Франсуа записал в маленький блокнотик цифры с делений и попрощался. Интересно, что это было?

Димка и господин Шарль вышли на крыльцо особняка и остановились.

– Господин Хыгр, – произнес господин Шарль, – я сейчас задам вам вопрос, вы можете подумать, но ответ я хотел бы получить точный. Да или нет. Готовы?

– Да, – Димка как раз размышлял над непонятным оптическим прибором, в который его заставили смотреть и поэтому насторожился. Мало ли что этот прибор показал…

– Хотели бы вы уйти от меня к сеньору Франсуа?

– Нет.

Тут Димке не надо было долго думать. Он по своей натуре вообще не хотел работать ни на какого хозяина. Но вот здесь такой самостоятельности получить не удастся. Здесь Средневековье. Независимых здесь нет, крестьяне подчиняются сеньору ил общине, слуги – хозяину, мастера – гильдии и если у тебя нет хозяина, то есть покровителя, то ты – бродяга, а что здесь делают с бродягами Димка не знал и узнавать не хотел. Можно, конечно, как это делали на Земле в прошлом, назваться дворянином, но, во первых, то, что прокатило у де Тревиля не обязательно прокатит у яггая, а во вторых, дворянство само по себе не кормит. А родового манора с крестьянами, которые платят оброк у Димки не было. Значит, назвавшись дворянином, чтобы прокормиться нужно будет пойти служить королю, потому что иные способы заработка для дворян не приветствуются. То есть получить того же самого хозяина, только уже по чужому выбору. Нет, здесь придется стать чьим-то, и лучше уж быть слугой господина Шарля, чем живой игрушкой сеньора Франсуа. Если для господина Шарля он – человек, то для сеньора Франсуа он будет слугой, то есть чем-то вроде живого домашнего животного. Он ведь даже не обращался к Димке, только через его хозяина, видите ли, разговаривать со слугой для него слишком зазорно. Нет, только к господину Шарлю. Он, по крайней мере, не обладает дворянским самомнением.

Димка уже понял, почему все называют господина Шарля 'господином'. Его хозяин – не дворянин. Видимо, когда-то услуга, оказанная королю умным горожанином Шарлем, была ОЧЕНЬ важной, раз тот взял его под свое покровительство. Правда, дворянство все же не дал.

– Нет, – еще раз отказался Димка.

Господин Шарль не стал требовать объяснения причин отказа.

Высокий хозяин в ковбойской шляпе и огромный слуга в котелке спустились с крыльца, вышли из ворот особняка и пошли по улице. Вернее, по переулку, названному так, скорее всего за короткую длину. Почти сразу за особняком Франсуа они вышли на другую улицу.

На угловом здании висела новехонькая блестящая отполированными буквами вывеска. На которой было написано что-то. Читать Димка так и не умел. Рядом с надписью блестела непонятная завитушка. Встроенный бинокль послушно приблизил завитушку, но понятнее она не стала. Похоже это было на три