Алан снова посмотрел на артиллерийскую карту и провел по маршруту пальцем. Если все пойдет по плану, то прыжок завершится через семь минут, а Джорджио уже будет по пути в Ливерпуль, когда дорожные посты окажутся на месте. И он усмехнулся про себя.
«Полиция и тюремные власти даже не будут знать, что с ними стряслось. Вот это будет работенка для национальной безопасности, о ней будут писать в национальной прессе и освещать по телевидению. Но нам надо обеспечить, чтобы все шло точно по плану и в Ливерпуле, и в Шотландии».
Он опрокинул стаканчик шотландского виски, но тут зазвонил телефон, и Алан предоставил автоответчику принять сообщение.
Он услышал собственный голос, отвечающий звонившему, что его нет на месте, а потом нахмурился, услышав голос Джонни Г.
— Алан, перезвони мне как можно быстрее. У меня для тебя новости.
Он поднял трубку телефона и сказал:
— Джонни? Что происходит?
Голос Джонни казался взбудораженным.
— Честно говоря, Алан, я не знаю, дружище. Но до меня донесся слушок, что Джорджио приговаривают за очередное ограбление. На улицах болтают, что он вляпался во что-то серьезное.
— Со всем уважением, Джонни, — голосом, полным сарказма, произнес Алан, — мы все время слышим подобные слухи. Я слышал их о себе…
— Что? — перебил Джонни. — Ты слышал, что ты погряз в этом зверстве тоже? Но там речь шла только о Джорджио.
— В зверстве! — Алан не верил своим ушам. — У тебя что, крыша поехала, парень?
Джонни Г. засмеялся.
— Я понимаю, что это звучит, как бред, но я только говорю тебе то, что слышал, Алан, и не больше.
— Ты скажи об этом кому угодно, — решительно отмел обвинения Алан, — всем, кто распространяет эту ложь. Я знаю Джорджио Бруноса с детства и знаю, что он ни за что не втянулся бы ни в какие зверства. Это верно так же, что он — не наркоман. Кто тебе об этом сказал, Джонни? Давай я сам с этим разберусь.
Джонни что-то сказал так тихо, что Алан подумал, что он неправильно расслышал его.
— Повтори еще раз, Джонни. Кто?
— Ник Карвелло, а ты знаешь Ника. Он хочет узнать счет.
Алан повесил трубку, уверенный, что весь мир сошел с ума.
Ник Карвелло был не из тех, кто будет что-то зря болтать, однако его мысли насчет зверств были просто легендарными. Если он думает, что Джорджио замешан в чем-то подобном, тогда Джорджио следует на прощание поцеловать прыжок, а заодно и проститься с ногами.
Он снова взял телефон, набрал номер и почувствовал, что руки у него при этом трясутся.
Но его ждал куда больший шок.
Донна взяла трубку только после того, как женщина-полицейский кивнула, разрешив ей сделать это.
— Алло, — тонким, испуганным голосом пролепетала она.
Она слушала голос Алана и оборвала его.
— Я не могу говорить, мама, здесь полиция, они обыскивают дом.
Она положила трубку на место и снова посмотрела на женщину-полицейского, которая тоже поглядела на нее так, словно Донна была готова на нее напасть. Донна смущенно опустила глаза. Она слышала пронзительный голос Долли, доносившийся из кабинета:
— У вас хватает наглости приходить сюда и переворачивать все вверх дном в доме у законопослушных людей! Что вы делаете? Я только что все здесь привела в порядок! Надеюсь, вы все сами за собой уберете?
Донна опустилась в кресло в гостиной и стала прислушиваться к шуму и суматохе вокруг нее. Ящики столов были выдвинуты, ковер скатан, хрустальная посуда в кабинетах в шкафу разбросана повсюду. Сейчас они поднимали половицы в спальне, и Донна слышала тупое звяканье инструментов и приглушенные голоса офицеров полиции, шутивших и смеявшихся во время работы.
Она встала и подошла к двери. Женщина-полицейский немедленно преградила ей дорогу.
— Вы никуда не выйдете, леди.
У нее был низкий, мужеподобный голос, и Донна видела презрение в ее лице и слышала его в ее голосе. Она почувствовала прилив злости и грубо оттолкнула женщину с дороги.
— Вы в любом случае заполучили «леди». Но сейчас я хочу поговорить с кем-нибудь ответственным, я должна знать, что у вас за основания врываться и переворачивать мой дом!
Она вырвалась в вестибюль и неуверенно постояла там несколько мгновений, не зная точно, что ей делать. Потом взяла телефон из оникса, что стоял в холле, и набрала номер Гарри и Банта. Ответил сам Гарри.
— Алло, Гарри? Полиция переворачивает мой дом, а ты говорил, что если мне понадобится помощь, то мне надо только попросить тебя. Ну, так вот, я сейчас прошу. Джорджио уже отбывает восемнадцать лет. Что еще нужно этим проклятым людям? Что, как они полагают, он еще натворил? — Она задавала Гарри вопросы, словно тот мог ответить на них. И это от него не укрылось.
— Успокойся, Донна. Я посмотрю, что можно сделать.
Она мрачно улыбнулась в микрофон.
— Сделай, Гарри. Сделай.
Она швырнула трубку телефона и ворвалась вверх по лестнице в свою спальню. Мужчина-офицер из службы уголовного розыска держал в руках ее прозрачный черный бюстгальтер; он явно только что пошутил, и Донна почувствовала, как внутри нее вскипает ярость.
— Что ж, как вы видите, молодой человек, он вряд ли достаточно велик, чтобы в нем можно было что-нибудь спрятать. Тогда положите мое белье обратно в шкаф, будьте хорошим мальчиком, а потом убирайтесь к чертовой матери из моего дома!
Фрэнк Лоутон стоял в проеме огромной ванной комнаты и на мгновение испытал сочувствие к женщине, стоявшей перед ним. Он видел, как ей больно, как она боится и как смятена.
— Мы всего лишь выполняем свою работу, дорогая, — решительно сказал он ей. — У нас есть информация, имеющая отношение к преступлениям, в которых, как мы полагаем, замешан ваш муж. И нам надо это расследовать.
Донна посмотрела этому человеку в лицо и сквозь стиснутые зубы сказала:
— Что ж, я надеюсь, вы сумеете это доказать, потому что у меня никогда не было серьезнее нарушения, чем штраф за неправильную парковку. Это мой дом, я владею этим строением и всем прочим и знаю свои права. Я притащу ваши задницы в суд за это, парни, за преследование, за что угодно. Но я прослежу, чтобы вам заплатили за вашу работу. Это последнее, что я сделаю, но я заставлю вас улыбнуться кривой улыбочкой. Мой муж посажен на восемнадцать лет, этого вам недостаточно, мистер Лоутон? Что мы еще вам сделали, а? Из-за чего весь этот сыр-бор?
Лоутон не мог смотреть ей в лицо. Вместо этого он подошел к ее туалетному столику и засунул ее белье в ящик.
— Ваш муж злостный преступник, хотите вы это признавать или нет, дорогая. Его допрашивали на суде и приговорили к заключению в соответствии с законами этой страны. Мы располагаем информацией, как я вам уже сказал, что ваш муж, Джорджио Брунос, замешан и в других преступлениях. Человек, который был арестован на основании убийства и ограбления, выдал имя вашего мужа, а теперь нам выпала честь проверить обвинения, сделанные им.
Донна сжала кулаки и сказала Лоутону:
— Значит, вы думаете, что я прячу деньги под половицами, не так ли?
— Не вы, дорогая — засмеялся Лоутон. — Может, ваш муж что-нибудь спрятал. Об этом и раньше было известно.
