Разговор прерывается Познером только тогда, когда в полемическом задоре Леонтьев говорит явно «не то». Демократия – демократией, свобода слова – свободой слова (эти понятия – для дурачков), а вот про финансовую политику Китая в эфире лучше не говорить – народу «вредные» (для власти) мысли в голову могут прийти.
Леонтьев срывает аплодисменты – на этот раз явно искренние. Его горячая речь, да ещё упоминание успехов Китая – явно публике по сердцу.
Познер ловко уводит разговор в сторону: у нас нет лишних денег. Поэтому – реклама…
Часть 2.
Вопрос Вьюгину: а как вы считаете – в России колониальная система?
Вьюгин явно не боец. Он не «держит удар» (сразу видно – не привык на публике лгать). Нет, отвечает он, чуть помявшись, и тут же подставляется: в России нет колоний.
Применение подобного приёма в дискуссии свидетельствует: человек оказался не готов к тому, что бы солгать, не моргнув глазом, или сказать с абсолютной уверенностью: да вы что, какая колония!? Вы вокруг посмотрите – разве это колония!? (Он и не может так сказать – если «посмотреть вокруг», то его слова могут показаться как минимум спорными). Поэтому Вьюгин сводит всё к шутке: в России нет колоний! Но для шутки, когда человек шутит от уверенности в своей правоте, у него предательски дрожит голос…
Тут же второе объяснение – по поводу Китая (заметим: хотя этого вопроса у Познера не было, Вьюгин лезет «развенчивать» сказанное Леонтьевым о Китае так, словно его Познер об этом попросил…). И снова не очень удачное: привыкнув по обыкновению нынешних представителей российской элиты забалтывать проблему наукообразными терминами, выступающий выглядит на фоне «резких и прямых» доводов Леонтьева не очень убедительным. К тому же камера мастерски показывает скептическую усмешку Леонтьева – ну кому ты, мол, лапшу на уши вешаешь? – и опасливо косящегося на него Вьюгина – а не выкинет ли тот ещё что-то? Вообще, Вьюгин словно специально подобран Познером так, что бы вызывать недоверие ко всему, что бы он ни говорил…
Для повышения «достоверности» происходящего в студии и для того, что бы зритель не заснул под монотонное бормотание предыдущего «оратора», Познер умело разыгрывает сценку со «свежей головой» — по поводу того, «беспокоит ли американцев падение» доллара»? «Голова» удачно говорит, Познер не менее удачно «подтверждает». Объективная передача…
Однако оборот с «беспокойством» американцев нужен Познеру ещё и для того, что бы перейти к традиционному сюжету.
Сам сюжет создаёт неожиданное ощущение. Во-первых, грядущих перемен в США, а во-вторых – явное недоверие к тому, что говорит некий «экономист-профессор». Его интонации – глуховато- неразборчивые – его неуловимый «не наш» акцент, его поза – он сидит чуть подавшись вперёд, не свободно («будто аршин проглотил» — говорят в таких случаях в народе), напряжённо растопырив пальцы – всё это вызывает стойкое недоверие к сказанному «профессором».
А уж то, что он говорит…
Одно утверждении о том, что «экономика поднимается на военных заказах» у внимательного и вдумчивого человека вызовет оторопь: не русский ли шпион таким образом подрывает имидж США в мире? А у обычного зрителя – смутное ощущение неудобства и беспокойства (сказывается генетическая память русских людей, не раз становившихся жертвами агрессий «западного мира»). Если в первом акте на стене висит ружьё – в последнем оно обязательно выстрелит…
Оптимизма и уверенности в американской экономике не добавляет и упоминание: каждая американская семья должна семьдесят четыре тысячи долларов. И тут же – радостная физиономия «профессора», объясняющая: долг страшен для того, у кого его могут потребовать. Для России, например…
Вопрос Леониду Григорьеву – действительно ли американские политические интересы диктуют то, что происходит с долларом? – автоматически влечёт за собой ответ (собственно – ответ уже заложен в вопросе): никаких заговоров не бывает!
Дальше Григорьев не говорит ничего существенного – обычное расхваливание устойчивости экономики США. Кроме, разве что, того, что для выхода из кризиса в США с чистой совестью приняли дефицитный бюджет. Чего ж тогда, спрашивается, нам наше руководство все беды объясняло тем, что нужно во что бы то ни стало добиваться бездефицитного бюджета? Этот аспект – а его Григорьев ляпнул явно сгоряча – он объясняет путано и неубедительно. Весьма показательный штрих в портрете наших «экономистов»…
Следующим выступает Леонтьев. Он метко характеризует американского «профессора» как «афериста, договорившегося с прокуратурой». Аналогия с Мавроди просто изумительна. Вообще, после его речи создаётся впечатление, что наконец-то нашёлся хоть кто-то, каким-то неведомым образом вырвавшийся на телевидение (благодаря правдоискателю Познеру и его объективной передаче) и называющий вещи своими именами.
Познер – что показательно – его не перебивает. А когда Леонтьев начинает весьма убедительно говорить о том, что «американская экономика системно больна» (этого сейчас не видит разве что слепой) – показывают лицо Вьюгина. Он смеётся так, как смеётся человек на допросе радуясь, что из дела пропала важная улика против него.
По всему ходу передачи очевидно: Познер намерено выставляет под зрительские симпатии того, кто показывает бесперспективность США. Причём – весьма убедительно…
Познер даёт слово Вьюгину. Тому очень не хочется говорить – понимает, что Познер его подставляет под удар. Он не рвётся в бой – и это заметно.
Вероятно, поэтому он и несёт полную ерунду о том, что и «японцы, и китайцы» тоже инвестируют в экономику США. Они что – тоже глупые? – интересуется Вьюгин, умалчивая, что и у тех, и у других есть политика, направленная не на проедание собственных ресурсов, а на создание, развитие и сохранение своей экономики. В отличии от России…
Его речь и аргументы настолько не убедительны, что он и сам понимает это. И в конце, под явно иронично-издевательским взглядом Познера, он просто разводит руками – ну, не верят мне, что ж я могу?...
Далее – вопрос аудитории: доверяете ли вы доллару? Да или нет?
Пока идёт подсчёт голосов – тот же вопрос Геращенко.
Тот, как водится, доверяет «силе американской экономики» и только в силу этого «объективного факта» – доллару (подразумевается: он патриот, и больше всего на свете любит рубли… Но вот экономика… – против неё не попрёшь).
Геращенко, как уже отмечалось, чрезвычайно осторожен как в эмоциях, так и в высказываниях. Говорит так, что бы его ну никак, ни при каких обстоятельствах нельзя было «схватить за язык». И он, похоже, настолько привык к этой своей «безопасности», что, расслабившись, делает оговорку: «долларовых накоплений у меня не так мало…»…
Разумеется, он тут же, не моргнув глазом (просто опустив очи долу) поправляется: «не так много». Но слово – не воробей, лучше бы помолчал… Хохот зала, сдержанная улыбка Леонтьева (он, похоже, абсолютно убеждён в своей роли «героя-победителя» на этой передаче; интересно – с чего бы такая уверенность?), радостный хохот Вьюгина (тот, как ребёнок новой игрушке, радуется возможности посадить на роль «мальчика для битья» вместо себя кого-то другого) добивают Геращенко… И, вероятно впервые за всё время, у нас есть возможность увидеть Геращенко, почти потерявшего самообладание… На его объяснения – меня, мол, не так поняли – Познер только скептически кивает головой: ну-ну, мол, давай- давай, рассказывай…
Геращенко рассказывает, что мы, конечно, инвестируем в США, покупая доллары, но выхода-то иного нет! Так что нечего и дёргаться. Однако Познер его обрывает: вот, уже и «результаты голосования» готовы.
Та-ак, «удивляется» Познер, напугался народ. Доверяют доллару уже меньше.
Вопрос Ивантеру – а вы что об этом думаете?
Ответ логичен: если денег немного – то и не дёргайтесь. Вариант беспроигрышный: «дёргаться» всё равно никто не будет. А если и побегут от доллара – то к евро, что для мировой финансовой олигархии
