Женщины, входя, накидывают на голову платочки. Вскоре у входа остаются лишь двое. Огромный толстый человек и маленький худенький паренек.
— Не пойду я туда! — гудит толстый, почти испуганно глядя на храм.
— Ты чего?! — маленький удивленно таращится на него.
— Словно стена какая… — толстый необычайно серьезен, отчего маленький удивляется еще больше. — Чую что не место мне там! Не знаю как словами сказать… Не место…
— А я бы сходил! — маленький глядит на храм грустными глазами.
— Так иди!
— А как же ты? — поворачивается маленький к толстому. — Тем более Маруська там…
— Арргумент! — расплывается Бидон в улыбке. — Ну ладно! Пойдем в автобус! Я знаю, где водка спрятана…
Солнце заливало храм любопытными шустрыми лучами. Лики святых торжественно глядели со стен. В нос ударил приятный запах ладана. Сотни свеч, словно маленькие маячки горели у стен. Виталик и Вера шагнули внутрь. Здесь их уже ждал пожилой священник в белой ризе и молодой безбородый диакон в очках. Виталик дрожал от возбуждения и торжественности момента. Священник и диакон начали петь на два голоса. Голос священника был тихим и плавным, зато диакон пел густым чистым басом, разносившимся по всему храму. Время от времени их поддерживал невидимый хор. Виталик так боялся ошибиться, сделать что-то не так, что не мог ни о чем думать. Он плохо запомнил церемонию. А Вера сияла! Это была самая счастливая минута ее жизни…
— Имеешь ли ты, Виталий, свободное и доброе желание и твердое намерение взять в жену сию Веру, которую здесь перед собою видишь? — Вера и Виталий стояли на против иконостаса, священник и молодой диакон прямо перед ними. Позади толпились друзья и родня. Виталик слышал, как тяжело вздыхает свидетельница Света — подружка Веры, переминаясь с ноги на ногу. Виталик с гордостью покосился на Игоря. Тот, как всегда невозмутим — стоит, словно окаменел.
Локоток Веры ткнулся в бок. Виталик вздрогнул, возвращаясь из дум, огляделся. Вокруг мертвая тишина, священник вопросительно глядит на него. Что? Я что-то пропустил?
— Э-э!.. Имею!.. — спохватился он. Поспешно добавил. — Честный отче!
Хорошо, что прочитал десяток книжек про венчания. Да еще и Вера лекцию прочитала. И все для того, чтобы не ударить в грязь лицом. И все равно едва все не испортил!
— Не обещался ли ты другой невесте? — строго спросил священник.
— Нет! Конечно нет! — твердо ответил Виталик. Потом поспешно добавил. — Честный отче!
Священник удовлетворено повернулся к Вере. Та стоит рядом, личико сияет счастьем, глаза так и лучатся. Она так прекрасна, что все разом вылетает из головы. И строгий поп, и церемониальная торжественность. Остается лишь она! А священник тем временем говорил:
— Имеешь ли Вера свободное и доброе желание и твердое намерение взять себе в мужья сего Виталия, которого здесь перед собою видишь?
— Имею, честный отче! — звонким голосом ответила Вера. Она глянула на него, в храме стало светлей от ее улыбки. Боже, как она прекрасна. Виталику вдруг захотелось подхватить ее, закружить. Ликование рвалось из груди, хотелось, чтобы все видели его счастье! Их счастье! Так хотелось!
— Не обещалась ли ты другому мужу? — строго спросил священник, почему-то глядя на него. Неужели я что-то не так делаю? Виталик тяжело вздохнул, подобрался. Ноги устали стоять, спина затекла — даже переминаться с ноги на ногу боялся. Воск со свечи капнул на руку. Виталик вздрогнул, едва не вскрикнул. Нет! Я не могу подвести Веру!
— Не обещалась, честный отче! — ответила Вера, и Виталик затрепетал. Так приятно ощущать, что ты единственный. Что тебя любят! Что ты кому-то нужен!
— Благословенно Царство Отца и Сына и Святого Духа, ныне и присно, и во веки веков! — пропел тихий голос священника.
— Аминь! — ответил ему хор.
— Миром Господу помолимся! — затянул второй священник, который и не священник вовсе, а диакон. Виталик надулся от гордости — уже различаю ихние тонкости! Скоро совсем ученым стану, на радость Вере!
— Господи помилуй! Господи помилуй! Господи помилуй!
Хор нудно тянул одну и ту же фразу, а Виталику было все равно. Хоть что они там пой. Он глядел на Веру и не мог оторвать глаз. Едва не потерял ее! Что бы я делал, если бы ее не стало? Что? Я бы не смог жить! Мир исчез бы вместе с ней! Я сам, своими руками чуть не разрушил нашу любовь!
— О рабах Божиих Витилие и Вере, ныне сочетающихся друг другу для брачного обращения, и о спасении их, Господу помолимся. О том, чтобы благословиться этому браку, как невеста в Кане Галилейской, Господу помолимся…
Вера была счастлива в тот миг! Самое настоящее неземное счастье снизошло на нее, закружило теплым вихрем, укутало бережно спокойствием и теплом. Все, что было — минуло, все что будет — впереди! Сейчас есть лишь радость и великое счастье исполняющейся мечты! И ОН стоит рядом. ТОТ, которого я так долго ждала и искала! ТОТ, с которым можно будет разделить путь!
Потом священник провел их к самому иконостасу, к аналою со священными предметами. Они встали на полотенце, прямо напротив торжественных ликов святых. Вера вся затрепетала. Пресвятая Дева, спасибо за счастье, что мне выпало! Спасибо!
Священнослужители долго молились, глядя на иконы и по очереди вознося молитвы за Веру и Виталия. Потом диакон торжественно удалился и вскоре появился с подносом, на котором возлежали два венца.
Священник повернулся к ним, взял большой венец, благословил им Виталия.
— Венчается раб Божий Виталий рабе Божией Вере, во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь.
Он поднес венец к Виталику. Тот как и учили поцеловал. Затем венец водрузили ему на голову. Виталик замер, страшась шевельнутся. Не дай Бог уроню — Вера убьет!
— Венчается раба Божия Вера рабу Божию Виталию во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь.
Вера тоже целует венец. И вот он уже на ее голове. Дальше снова продолжительные молитвы поочередно священника, диакона и хора. Диакон снова величественно уходит и возвращается с подносом, на котором стоит чаша. Священник читает молитву над чашей, подходит к новобрачным. Они по очереди пьют сладкое вино. Три глоточка они сделали, поочередно передавая ковшик. Виталик видел как румянец играет на щеках Веры, как блестят счастьем глаза. По телу разлилась теплая волна. Неужели от вина?! Выпил всего капельку…
Но додумать не успел. К ним шагнул священник, соединил их руки, положил сверху свою и повел их вокруг аналоя. Три раза.
Круг — символ вечности. На аналое лежит Евангелие. Хождение вокруг напоминает новобрачным, что брачную жизнь надо строить на христианских принципах, данных в Евангелие. Вера вспомнила это и в груди зародилась тоска. По лицу проскользнула тень. Да, они сошлись снова после трагедии, Виталик на коленях умолял о прощении, говорил, что любит ее, что не может без нее! Она верила, он и правда любил! По настоящему любил! Ведь он пытался забыть ее и не смог! Даже Люда не смогла помочь… Но любовь — это еще не главное! То, что они вместе не снимает главной проблемы — как они будут вместе! Веря тяжело вздохнула, тут же глянула вверх, на лики. Христос глядел на нее торжественно и строго. Глаза Пресвятой Богородицы как всегда сияют пониманием и прощением.
— Прости, Боже! — прошептали ее губы. — Все в твоих руках! Я опять ропщу! Не дело хмурится и тревожиться в такой счастливый и торжественный миг. Не дело сомневаться в том, что ты мне подарил!.. Нужно наслаждаться счастьем… Ведь оно так мимолетно.
И Вера улыбнулась и поглядела на Виталика. И встретилась с ним взглядом. Он тут же улыбнулся, но в глазах прячется тревога. Наблюдал за ней и успел увидеть печаль, а то и вовсе прочитал мысли. Все хорошо, улыбнулась она в ответ. Сама ругала себя за недостойное поведение. Теперь он мой муж. А я не должна огорчать мужа! Я должна его слушаться! Все будет хорошо!
А потом они снова встали напротив аналоя, и к небесам полетела новая молитва:
— Благослови этот брак и пошли рабам Твоим Виталию и Вере мирную жизнь, долгоденствие, целомудрие, друг ко другу любовь в союзе мира, потомство многолетнее, в детях утешение, венец
