- Значит, туда ей и дорога! - рявкнул Смерть и осёкся. Серебряные глаза потемнели, голос задрожал. - Прости… - заскулил временной маг, бухнулся на колени и сквозь слёзы забормотал: - Прости, хозяин… Я больше не буду…
Артём уткнулся лицом в край кровати. Плечи его дрожали, из горла вырывались непонятные булькающие звуки, хрип…
- Тёма! - Дмитрий валиком скатился с постели, поднял друга с колен и прижал к себе. - Не надо, Тёма! Ты ни в чём не виноват! Пожалуйста, успокойся! Хочешь я…
- Я хочу, чтобы ты перестал хандрить… Пусть ты не будешь повелителем Лайфгарма, но зачем же хоронить себя в четырёх стенах? Давай устроим вечеринку, - причитал Артём, шмыгая носом. - В карты поиграем, я наложниц притащу…
Дима усадил друга на кровать, сел рядом и тихо заговорил:
- У меня нет никого ближе тебя, Тёма. Твоя жизнь мне дороже жизней всех лайфгармцев. Прекрати думать о новом повороте Времени! Пусть всё идёт, как идёт! Потому что, коснувшись Времени, ты можешь умереть, а этой потери, я уж точно не переживу. - Маг замолчал, ласково погладил друга по растрёпанным пшеничным волосам и заглянул в мокрые шоколадные глаза. - Потерпи немного, Тёма. Я разберусь, обязательно разберусь: и с Фёдором, и с миром, и с женитьбой. - Артём судорожно всхлипнул, и Дима с жаром продолжил: - Если тебе хочется, я стану повелителем Лайфгарма! Только не плачь, прошу тебя! - Маг сотворил белый носовой платок и бережно вытер слёзы друга: - В конце концов, кому, как не запретному сыну Хранительницы, править Лайфгармом? Тем более, такое уже было, а история, как говорят, развивается по спирали… Мне нужно успокоиться, всё обдумать…
- Думай, - неожиданно резко произнёс временной маг. - Только не долго. Иначе, я сам завоюю Лайфгарм и положу его к твоим ногам, хозяин.
Артём отобрал у друга платок, шумно высморкался и исчез.
- А он ведь может, - пробормотал Дмитрий, перенёсся в свои покои и подошёл к окну.
Апельсиновое солнце стояло в зените, щедро даря миру тепло. И ему, похоже, было наплевать, кто будет править Лайфгармом: запретный сын Хранительницы или маг-экспериментатор. Оранжевый раскалённый шар просто делал свою работу и беспокоился лишь о том, чтобы её не лишиться.
Глава 7.
Чужая жизнь и первая охота.
Пузырьки жались к хрустальным стенкам, словно пытаясь вырваться на свободу, и Маруся подумала: 'Совсем, как я. Только… - Девушка шевельнула бокал, пузырьки выпрыгнули на поверхность и лопнули. - Что будет со мной, когда я узнаю правду?'
Вот уже несколько дней хозяйка успешного туристического агентства 'Путешествуем по миру' чувствовала себя, что называется, не в своей тарелке, а, точнее, не в своей шкуре. Марусе казалось, что она по ошибке заняла чужое место и живёт чужой жизнью. 'Каким образом у меня появилась собственная фирма и роскошный особняк?' - спрашивала себя девушка, но ответа не находила. Память упорно отказывалась предоставить хозяйке нужную информацию, а если Маруся упорствовала, заставляя себя вспоминать, у неё начиналась дикая головная боль. Так и сейчас, задумавшись о своём туманном прошлом, и не менее туманном будущем, девушка ощутила надвигающийся приступ мигрени. 'Ой, не надо!' - мысленно воскликнула она, сосредоточилась и, как выяснилось, вовремя.
- … sont prets a signer le contrat a long terme (готовы подписать долгосрочный контракт), - донёсся до слуха приятный, чуть рокочущий голос.
Хозяйка компании 'Путешествуем по миру' обворожительно улыбнулась собеседнику, чуть заметно кивнула, и импозантный мужчина с лёгкой проседью в чёрных, как смоль, волосах с воодушевлением продолжил:
- Et moi, en depit du bon sens, on vous voulait communiquer sur cela non dans l'atmosphere ennuyeuse officielle, mais ici, par le restaurant confortable et calme. Parce que vous etes charmants, Maria! (И мне, вопреки здравому смыслу, хотелось сообщить Вам об этом не в скучной официальной атмосфере, а здесь, в уютном и тихом ресторанчике. Потому что Вы обворожительны, Мария!)
Блеск светло-зелёных глаз будущего партнёра напомнил Марусе взгляд охотящегося за воробьями кота, и она едва не рассмеялась - очередная деловая встреча превращалась в любовное свидание.
- Merci pour la confiance, Philippe. J'espere, la cooperation de nos compagnies sera feconde et profitable (Спасибо за доверие, Филипп. Надеюсь, сотрудничество наших компаний будет плодотворным и прибыльным). - Маруся подняла бокал. - Pour le succes! (За успех!)
- Sur, oui! (О, да!) - восторженно отозвался партнёр, выпил вино и махнул рукой. - Du champagne! Le meilleur! (Шампанского! Лучшего!)
Молодой, элегантный официант поклонился и бросился было выполнять заказ, но Филипп остановил его, поманил к себе и что-то зашептал на ухо.
- Sera execute, monsieur! (Будет исполнено, месье!) - понимающе кивнул официант и умчался, успев, однако, бросить на Марусю восхищённо-удивлённый взгляд.
'Н-да… От этого, пожалуй, будет не просто отделаться!' - подумала про себя девушка, продолжая обворожительно улыбаться не в меру разгорячившемуся партнёру.
Немолодой солидный мужчина с юношеским пылом сыпал комплиментами в её адрес, а уж смотрел так, что у любой другой женщины сердце непременно растаяло бы. Но не у Маруси. И это было странно: до недавнего времени её тоже радовали и восхищённые мужские взгляды, и комплименты, а теперь хвалебные слова как будто бы исчезали в зияющей пустоте. Девушка опустила взгляд в бокал с шампанским, представляя, как некто в чёрном вырезает ей сердце и аккуратно помещает в банку с формалином, чтобы сохранить в качестве экспоната своей коллекции. Живое воображение тут же дорисовало огромную холодную комнату со множеством стеллажей, на которых громоздились литровые банки с сердцами… Бр-р. По лицу Маруси скользнула тень недовольства, и Филипп отреагировал мгновенно.
- Ce n'est pas cela, Maria? (Что-то не так, Мария?)
- Est absent-est absent… Ici un peu froidement, il ne vous semble pas? (Нет-нет… Здесь немного прохладно, Вам не кажется?) - Плавным движение девушка накинула на обнажённые плечи невесомое серебристо- белое манто и, мило улыбнувшись, подняла бокал. - Nous boirons? (Выпьем?)
- Pour vous, en lavant l'associee charmante! (За Вас, моя обворожительная компаньонка!)
Маруся сделала несколько глотков вина, обдумывая вежливый и тактичный способ расстановки точек над 'i', но тут возле столика, как по волшебству, возник официант с небольшим серебряным подносом, на котором стояла тонкая ваза с дивной орхидеей. Нежные восковые лепестки пламенели оранжево-алыми прожилками, и, казалось, что на ветке горят маленькие живые огни… Девушка заворожено смотрела на чудесный цветок, и вдруг из глубин памяти, как пузырёк воздуха со дна бокала, стремительно вспорхнуло воспоминание. Предвкушая сладостный миг раскрытия тайны, Маруся замерла, но бархатный голос Филиппа, вмиг ставший неприятным и резким, пророкотал: 'Acceptez cette image de mien негасимой de l'amour de vous, Maria! (Примите этот образ моей негасимой любви к Вам, Мария!)', и пузырёк- воспоминание лопнул, не достигнув поверхности. Лицо девушки побледнело, глаза стали отрешёнными и больными, а изящные пальцы сжали бокал так, словно хотели раздавить.
- Merci, Philippe, (Спасибо, Филипп), - едва шевеля губами, произнесла Маруся, аккуратно поставила бокал на стол и замерла, глядя прямо перед собой.
- Il vous est mauvais? (Вам плохо?) - забеспокоился незадачливый поклонник. - Appeler le medecin? (Позвать врача?)
- Oui. Non (Да. Нет). - Голос девушки был тих и бесцветен, губы дрожали. - Philipppe me faut a la maison (Мне нужно домой, Филипп).
- Certes-certes (Конечно-конечно).
Филипп выскочил из-за стола, метнулся к девушке, помог ей подняться и, бережно поддерживая под
