знаком действительности дара. «Отойдем, — говорит он, — от вредного и еретического учения и предположения тех, кто говорит, что слава Божества Господа Иисуса не открывается ныне в нас верных через дар Святого Духа. Ибо дар дается в откровении, и откровение действует через дар. Итак, ни Духа Святого никто не получает, если Он не открывается и не бывает видим умственно, ни откровения не видит, если не просветится во Святом Духе, ни может называться истинно верным, если не получил Духа Божия» [829]. На сознательном характере духовного опыта пр. Симеон особенно настаивает. В другом месте, сказав, что «плод Святого Духа … есть любовь, радость, мир, благость … за которыми прекрасно следует Божественное познание, мудрость Слова и бездна сокровенных мыслей и тайн Христа» [830], он описывает испытываемое человеком изменение, которое называется «беременностью Святым Духом» и которое происходит в неизреченной радости, когда кто достиг бездны смирения: «Кто достигает до такого состояния и, окачествованный в нем, изменяется добрым изменением и из человека становится ангелом. Здесь он телом вращается с людьми, и в небесах передвигается духом и живет вместе с ангелами, и от невыразимой радости расширяется в любовь Божию. К этой любви никто из людей не может приблизиться никогда, если раньше не очистит своего сердца покаянием и многими слезами и не достигнет глубины смиренномудрия, и не станет беременным Пресвятым Духом (??????? ??? ???????? ??????? ?????????)» [831].
В другом месте пр. Симеон говорит о Духе, Который дарует нам видение божественного света, с которым Он почти отождествляется. Так, преподобный говорит, что «когда … мы насытимся неизреченных благ Царства Божия утешением Духа, далее … приобретем чистое сердце в совершенном бесстрастии и узрим Бога, то есть Самого Духа Святого, действующего и сказующего в нас сокровенные тайны Царства Божия … тогда мы сможем отдать себя, как последних рабов, на пользу других» [832]. Отметим, что здесь, и часто в других местах, пр. Симеон говорит о видении Духа как бы мимоходом, среди других божественных даров, во всяком случае не ставит перед собой цели дать его подробное описание. В другом месте он снова возвращается к видению света. Он говорит о необходимости очистить нашу душу слезами «для приятия Божественного света, Самого Солнца правды Божией. Он и оправдает нас даром Святого Духа Своего, и покажет нас праведными соединением с Собою, соделав общниками неизреченных благ Своего царства» [833] . Здесь скорее Христос, Солнце правды, является божественным светом, но дар Духа дает нам Его видеть.
Присутствие Духа проявляется в нас любовью и видится нами как свет: «Кто утешит боль моего сердца? — вопрошает пр. Симеон в Гимнах, и отвечает: — Но говоря «боль», я обозначил вожделение Спасителя, а вожделение Духа является действием, вернее, существенно является Его присутствием, видимым внутри меня воипостазированным во свете. А свет этот несравним, всецело неизречен» [834]. Здесь дано апофатическое описание света, но в других местах он говорит о нем как о благоухающем: «Вместо мира и ароматов да облагоухает тебя умно благоухание Святого Духа. Запах Его неизречен и испарения световидны для обоняния» [835]. Наконец, пр. Симеон говорит нам о сладости Духа Утешителя, пребывающего в достигших полного очищения. Так, он восстает против тех, кто не верит в возможность подобного духовного состояния. «Почему они претерпевают это? — спрашивает он. — Потому что не знают сладости и приятности всецелого очищения, более того, не верят в него и убеждают себя, что невозможно человеку совершенно очиститься от страстей и приять в себя существенно всего Утешителя» [836]. И, кроме того, пр. Симеон говорит о «странном наслаждении», подаваемом Духом [837].
Очистительный и преобразующий опыт Святого Духа, опыт болезненный и радостный одновременно, этот «огонь Духа», пр. Симеон сравнивает с горящей печью: «Не заблуждайтесь! Бог есть огонь, и огонь пришел, и Он бросил его на землю. И он обходит все, ища вещества, чтобы схватить его, то есть благого расположения и произволения, дабы упасть на него и зажечь. А в тех, кого он зажег, он устремляется вверх, как большое пламя, и достигает до небес, и не дает возгоревшемуся быть праздным или спокойным. И не неведомо … пожигает воспламенившуюся душу, ибо она не бесчувственное вещество, но в чувстве и познании и нестерпимой боли в начале, ибо она чувствительна и разумна. После этого, очистив нас совершенно от грязи страстей, он становится в нас пищей, освещением и непрестанной радостью и нас самих соделывает светом по причастию. Ибо как загорающаяся печь вначале более чернеет из–за испускаемого веществом дыма, но когда она сильно разгорится, то становится совсем прозрачной и подобной огню, и от того часа не принимает по причастию от дыма никакой черноты, таким точно образом и душа, начинающая разжигаться божественным вожделением, сначала видит мрак страстей, исходящий в ней в огне Духа, как дым, и созерцает, как в зеркале, присущую ей из–за дыма черноту, и оплакивает это, и чувствует, что терновные мысли и подобные хворосту навыки всецело пожигаются и испепеляются. Когда же все это истребится и останется одна сущность души, без страстей, тогда существенно соединяется и с ней божественный и невещественный огонь. И сразу она зажигается и становится прозрачной, и причащается, как печь, этого чувственного огня. Так и само тело становится огнем по причастии божественного и неизреченного света» [838]. Отметим здесь это преображение всего человека, тела и души, огнем любви Святого Духа.
До сих пор мы рассматривали главным образом те моменты, когда преподобный говорит о Святом Духе, не упоминая другие Лица Св. Троицы, Сына в особенности. Тем самым мы пытались определить особенное место Святого Духа в мистической жизни и то действие, которое Он оказывает на нас. Следует, однако, констатировать, что нам не удалось во всех случаях «изолировать» Святой Дух, и в наших цитатах не раз вместе с Ним упоминается также и Христос, настолько действие их нераздельно. Теперь мы постараемся написать об этом подробнее.
Прежде всего действие Святого Духа проявляется в откровении Сына Божия. «Уста Божии, — говорит up, Симеон. — есть Святой Дух, глагол же и слово Сын Божий и Бог. Почему же Дух называется устами Божиими. а Сын глаголом и словом? Потому что, как через наши уста находящееся в нас слово происходит и открывается другим, и невозможно иначе сказать или выявить его, если не через звук уст, так и Сын Божий и Слово, если не будет высказан, как устами, Святым Духом, то есть не будет раскрыт, не может быть познан или услышан» [839]. Пр. Симеон развивает сравнение, объясняя, что откровение Слова происходит в нас осиянием Духа: «Подобно тому, как если мы не откроем наши уста, ибо, когда они закрыты, наше слово не может из них выйти, так и уста Бога, Сам Святой Дух Его, если не откроются происшедшим в нас осиянием, не Дух, но осияваемый Им наш ум, Сын и Слово Божие не бывает видимо или познаваемо и, конечно, не открывается нашему зрительному и слуховому чувству» [840].
Нераздельное единство откровения и видения Сына в Духе Святом исследуется пр. Симеоном в троичном контексте: «Итак, образ Отца Сын, а образ Сына Дух Святой. Поэтому видевший Сына видел Отца, видевший Духа Святого видел Сына, ибо … апостол хорошо сказал, что Дух есть Господь в Его вопиянии «Авва, Отче!» Не так, будто Сын есть Дух, да не будет! но что во Святом Духе видим и созерцаем Сына Божия. И что никогда Сын без Духа или Дух без Сына не открывается кому–нибудь, но что Сын в Самом Духе и посредством Духа вопиет Сам «Авва, Отче!» [841] Имея в виду тот же контекст, пр. Симеон увещевает нас: «Да будем мы восхищены в Духе в самой истинной жизни до третьего неба, вернее же — духовно в самое небо Святой Троицы» [842].
В этих же троичных текстах пр. Симеон говорит о Сыне Божием, Божественном Логосе, открываемом нам Святым Духом. В других, может быть более многочисленных, местах пр. Симеон учит, что откровение Христа дается благодатью Святого Духа. Впрочем, между обоими высказываниями нет никакого противоречия, потому что для пр. Симеона Христос всегда истинный Бог воплощенный, только здесь более выдвигается само воплощение. Так, пр. Симеон говорит, что благодать Святого Духа просиявает в нас Христа: «Ты Царство Небесное, Ты, Христе, земля кротких… Ты и радость и упокоение, Ты сладость и слава, Ты и веселие и радование, и возблистает, как солнце, благодать Твоя, Боже мой, Пресвятого Духа во всех святых, и воссияешь, неприступное солнце, посреди них, и все воссияют соответственно их вере, деяниям, надежде и любви, очищению и просвещению от Твоего Духа, о Боже» [843]. Духом совершается единение человека со Христом: «Тот, кто соединил с
