В пещерах гор Нет никого? Живут боги? Я читал в какой-то сказке, Что в пещерах живут боги, И как синенькие глазки Мотыльки им кроют ноги. Через Кропоткина в прошлом, За охоту за пошлым Судьбы ласкают меня И снова после опалы трепещут крылом За плечами. 
А. Волков. «Гранатовая чайхана». Фрагмент.
5 «Мы, ответренные Каспием, Великаны алокожие, За свободу в этот час поем, Славя волю и безбожие. Пусть замолкнет тот, кто нанят, Чья присяга морю лжива, А морская песня грянет. На устах молчит нажива». Ветер, ну? 6 Пастух очей стоит поодаль. Белые очи богов по небу плыли! Пила белых гор. Пела моряна. Землею напета пластина. Глаза казни Гонит ветер овцами гор По выгону мира. Над кремневой равниной овцами гор, Темных гор пастись в городах. Пастух людских пыток поодаль стоит, Снежные мысли, Белые речки. Снежные думы Каменного мозга. Синего лба Круч кремневласых неясные очи. Пытки за снежною веткой шиповника. Ветер — пастух божьих очей. Гурриэт-эль-Айн, Тахирэ, сама Затянула на себе концы веревок, Спросив палачей, повернув голову: «Больше ничего?» — «Вожжи и олово В грудь жениху!» Это ее мертвое тело — снежные горы. Темные ноздри гор Жадно втягивают Запах Разина, Ветер с моря. Я еду. Ветер пыток. 7 Полк узеньких улиц. Я исхлестан камнями! Булыжные лети Исхлестали глаза! Пощады небо не даст! Пулей пытливых взглядов Тысячи раз я пророгожен. Высекли плечи Булыжные плети! Лишь башня из синих камней на мосту Смотрела богоматерью. Серые стены стегали Вечерний рынок. Вороньи яйца! «Один — один шай» — «Один — один шай». Лёви, лови! 8 Пудри роскоши синей, Дикие болота царевичи, Синие негою Золото масла крышей покрыли, Чтобы в ней жили глаз воробьи (Масла коровьего вымени белых небес,
