правильно сделал: через три дня Ривис вернулся в редакцию с огромным рекламным контрактом от… самого Коллиса!
Как Джеймсу удалось попасть на прием к магнату, навсегда останется маленькой тайной этого необычного человека. Добившись аудиенции, Ривис с порога изложил Хантингтону свой бизнес-проект: он сказал, что приобрел бесценную мексиканскую дарственную бумагу, которую в ближайшее время собирается пустить в дело. По всему выходило, что Джеймс Ривис не сегодня-завтра получал в собственность добрую половину территории штата Аризона, поэтому спешил осчастливить Хантингтона предложением века: Ривис готов был предоставить магнату концессию на строительство юго-западной железнодорожной магистрали на всей территории Аризоны. В обмен на сущие пустяки: какие-то 50 тысяч долларов и – совсем уж мелочь – рекламный контракт для приятеля, редактора «Экзаменер». Что и говорить – предложение удивительное. Еще более удивительно, что Хантингтон стал торговаться. В конце концов ударили по рукам на 2 тысячах предоплаты, а остальное – по мере легализации дарственной Мигеля Пералты. Итак, снова загадка: неужели прожженный капиталист поверил сказке? Уверен, что нет. Однако в Ривисе он усмотрел главное: невероятную убежденность в своей правоте. Джеймс Ривис не просто рассказывал о Мигеле Пералте, он искренне верил в таинственного мексиканского благодетеля. «С таким напором, – подумал Хантингтон, – неровен час, этот тип отправится к Джею Гулду и переманит негодяя на свою сторону». Джей Гулд, железнодорожный магнат с Восточного побережья, злейший враг и конкурент Хантингтона, денно и нощно думал, как бы протянуть свои стальные щупальца на Дикий Запад в вотчину Коллиса. Этого нельзя было допустить ни в коем случае. Так Джеймс Ривис стал «человеком Хантингтона».
Читатель наверняка уже догадался, что Джеймс Ривис сделал королевскую ставку на Мигеля Пералту. Никому не ведомый летучий мексиканец со своей земельной дарственной, которую Ривис даже в глаза не видел, превратился для нашего героя не просто в инструмент быстрого обогащения, но в нечто гораздо большее: что-то вроде жизненного кредо. Прежде чем Ривис выступил с публичным заявлением и дал ход юридическому рассмотрению своих территориальных притязаний, он полных семь лет тщательно готовил удар и выверял каждый шаг. В общем и целом операция «Мигель Пералта» оформилась в мае 1880 года. На заключительном совещании, проведенном Коллисом Хантингтоном и его финансовым управленцем Чарльзом Крокером, было принято решение запускать Берлагу: Ривис покинул солнечный калифорнийский край и отправился на завоевание Аризоны. Первым делом он поехал в Прескотт, на родину покойного Виллинга, и выкупил у наследников ворох бумаг, оставшихся после доктора. Увиденное Ривисом было даже хуже, чем он предполагал. Договор с Мигелем Пералтой представлял собой какие-то совершенно нечитаемые каракули на оберточной бумаге. Вместо подписей свидетелей стояли крестики, как выяснилось впоследствии, принадлежавшие двум безграмотным неграм-чернорабочим. Контракт был датирован 20 октября 1864 года. Ривис навел справки и узнал, что Виллинг в то время находился совершенно в ином месте. Короче, дарственная Мигеля Пералты оказалась полнейшей липой, что проясняло два обстоятельства: теперь было понятно, отчего Виллинг так и не решился дать ход своим территориальным притязаниям, а также почему никому не показывал эти документы.
Однако Джеймс Ривис ничуть не огорчился, так как давно уже наметил план действий, который вообще не предусматривал использование бумаг Виллинга. В истории с Мигелем Пералтой его интересовала исключительно идея в чистом виде. Иными словами, Джеймс Ривис принял решение о тотальной мистификации всего проекта с самого начала и до конца. Такого в истории мирового аферостроительства еще не случалось!
Ранней осенью того же года Ривис уехал в Мехико и Гвадалахару, где на долгие месяцы погрузился в изучение государственных архивов. Просеивая сотни королевских эдиктов, дарственных, грантов, миссионерских отчетов, топографических заметок, Ривис усваивал все тонкости ведения бюрократической документации в старинном испанском стиле, изучал каталанскую фразеологию и правописание, специфику бумажной фактуры, химический состав чернил. Кое-что Джеймс переписывал прямо в читальных залах, остальное распихивал втихаря по карманам и уносил с собой.
Затем он вернулся в Сан-Франциско и втайне от всех приступил к титанической работе по лепке своего Голема: из поддельных печатей, специально состаренной бумаги, собственноручно замешанных чернил и испанской стилистики XVII века на свет появлялась мифическая дворянская династия Дона Мигеля Немесио Сильва де Пералта и де ла Кордоба! «Дон Мигель» происходил из рода де ла Фалсес, родственников испанского короля Филиппа Четвертого, бывшего, в свою очередь, тестем Людовика XIV, французского «Короля-Солнце». Матушку Дона Мигеля величали Дона Франсеска Мария де Гарсия де ла Кордоба и Мунис де Перес. Джеймс вкладывал в эти сладостные имена не только всю свою душу, но и полный багаж грез и мечтаний о гипотетическом дворянстве, усвоенный с молоком своей испанской матери.
Дон Мигель родился в 1708 году и девятнадцати лет от роду поступил в гвардейские драгуны. Через пятнадцать лет безупречной службы его назначили королевским смотрителем (visitador de rey) города Гвадалахара в Новую Испанию (читай – Мексику), куда он и отбыл на корабле для исполнения обязанностей. Прибыв на место и разобравшись в сложной обстановке, Дон Мигель тут же раскрыл страшный заговор ордена иезуитов, который выражался в поголовном мздоимстве, за что приказом короля иезуитов изгнали из Нового Света в 1767 году. Фердинанд VI, сын Филиппа, отметил заслуги Дона Мигеля присвоением звания капитана-генерала, а также – вот она, центральная зацепочка! – даровал «триста квадратных лиг земли» и титул Барон Колорадо. Ривис снабдил соответствующим документом каждый шаг прохождения земляной дарственной: изначальный грант, датированный 1758 годом, официальное подтверждение права собственности за подписью короля Карла Третьего от 1772 года, а также заключение Высшего Суда Испании от 1776 года. Все чин-чинарем, бумажка к бумажке, подпись к подписи, печать к печати – комар носа не подточит. В 1770 году Дон Мигель взял в жены прекрасную Софию Аве Марию Санчес Бонилья де Амая и Гарсия де Ороско, а в возрасте 73 лет заделал наследника, сыночка Мигеля Сильву Хесуса. Здесь Ривис соорудил самый главный документ – «Завещание Пералты», в котором Дон Мигель называет супружницу Софию и отрока Дона Мигеля-младшего своими наследниками. В том же завещании Дон Мигель предусмотрительно оговаривает, что индейские поселения не являются составной частью его владений. Тем самым «испанский гранд» проявил тонкий дар ясновидения, поскольку вся уместность оговорки становилась очевидной лишь сто десять лет спустя: она лишила Федеральное правительство возможности оспорить земельные претензии Ривиса на том основании, что они ущемляли интересы коренных жителей, загнанных в многочисленные резервации на землях Пералты. В 1778 году Дон Мигель ушел в отставку и уединился в своих бескрайних угодьях. Там он поселился недалеко от Каса Гранде, а затем скончался в библейском возрасте 116 лет.
Дон Мигель-младший женился, по семейной традиции, поздно, в 41 год. Его избранница – представительница гвадалахарской аристократии Дона Хуана Лаура Ибарра. У них родилась дочка по имени София Лаура Макаэла. Стоит ли говорить, что все это трогательное семейство чуралось своей законной земельной собственности, как черт ладана? Вы же сами понимаете: в дикой Аризоне повсеместно скачут и гикают кровожадные индейцы и грязно ругаются не менее неотесанные янки. Поэтому при первом удобном случае от земли обетованной поспешили отделаться: Дон Мигель Пералта продал права собственности американскому гражданину Виллингу, а наследники последнего все уступили Джеймсу Ривису. Круг замкнулся.
Каждый изгиб витиеватых биографий Дона Мигеля-старшего и Дона Мигеля- младшего сопровождался соответствующим документиком, расписочкой, выпиской, метрикой, грамотой, дарственной, виртуозно сфабрикованными гением каллиграфии Джеймсом Ривисом. Со всем этим неоценимым богатством 3 сентября 1882 года он и прибыл в город Таксон и сразу же сделал ход конем: распечатал листовку, которую тут же развесили на каждом столбе – на вокзале, почте, телеграфе, в салунах, гостиницах, банках и на дверях частных домов. Листовка гласила: «Все держатели недвижимости незамедлительно приглашаются в офис мистера Сирила Барратта, юриста и генерального агента, представляющего интересы мистера Джеймса Эдисона Ривиса, для регистрации права имущественного найма и подписания соглашения во избежание судебного преследования за нарушение границ частной собственности с последующим принудительным выселением, как только Земельный Грант Пералты пройдет формальную ратификацию Правительством Соединенных Штатов».
Поначалу все очень долго смеялись и шутили, однако потом возникла тревога: а что, если в самом деле этот шут Ривис не шутит?! А шут Ривис взялся за
