«Стерегущему». Возможно и памятник в честь чего-либо или кого-либо: памятник в честь запуска первого спутника. Не следует после слова памятник ставить имя собственное в родительном падеже; формы памятник Гоголя (следует Гоголю) или памятник Юрия Долгорукого (следует Юрию Долгорукому) — ведь при этом возникает некая двусмысленность: уж не Гоголь ли построил памятник, как это будет в выражении памятник Аникушина (имеется в виду: работы скульптора Аникушина). Кроме того, если вспомнить значение этого слова («сооружение в память кого-либо или чего- либо»), то станет понятным, почему неприемлемо нередко встречающееся сочетание мемориальный памятник — ведь мемориальный означает «памятный», а памятный памятник не скажет, пожалуй, даже самый закоренелый двоечник.
Памятный, есть слова, которые не сочетаются друг с другом, потому что по смыслу они настолько близки, что между ними как будто возникает смысловое отторжение. Существительное сувенир, например, имеет значение «памятный подарок». И вы, вероятно, без дополнительных объяснений поймете, почему невозможно сочетание памятный сувенир.
Панацея, этим именем была названа дочь Асклепия, одного из многочисленных героев греческой мифологии. Кентавр Хирон обучил Асклепия искусству врачевания, и Асклепий решил воскрешать мертвых, за что был убит разгневанным Зевсом. Конечно, дочь такого героя не могла не стать причастной к врачеванию, и в Древней Греции она стала персонифицированным воплощением исцеления. Да и само это имя по-гречески означает «всеисцеляющая». В средние века алхимики искали не только философский камень, но и средство, которое излечивало бы от всех болезней. Такое средство они назвали панацея. Повторим: панацея — это лекарство от всех болезней (конечно, не существующее). Казалось бы, все ясно. Но если все ясно, то откуда берутся такие перлы: Медики ищут панацею от всех болезней. Чтобы понять всю нелепость этой фразы, воспользуемся алгебраическим приемом и подставим в приведенный пример вместо слова панацея его определение: Медики ищут лекарство от всех болезней от всех болезней. Ну конечно же, журналист опять перестарался, считая, видимо, что маслом кашу не испортишь. Ан нет — испортил. Достаточно было сказать: Медики ищут панацею.
Пара, в полном соответствии с определением этого слова («два однородных предмета, употребляемых вместе и составляющих единое целое») мы можем сочетать с ним только существительные из достаточно узкого круга. В этот круг входят такие парные предметы, как сапоги, перчатки, лыжи и т. п. Можно вспомнить пару гнедых из старинного романса — ведь они, будучи впряжены в экипаж, образуют единое целое. Что же касается таких сочетаний, как пара минут, пара дней или пара гвоздей, то мы не рекомендуем пользоваться ими, поскольку ни гвозди, ни дни, ни минуты в пары не объединяются, а в русском языке есть для таких случаев слово два — две минуты, два года и т. п.
Парашют, откуда в русском языке появилось выражение прыгать с парашюта, сказать уже никто не может, но оно живет вопреки здравому смыслу. Вот бы посмотреть на того, кто хоть разик прыгнул с парашюта. Если уж вы непременно собрались прыгать, то мы советуем только с парашютом, поскольку в этом случае приземление будет значительно мягче.
Первый, это порядковое числительное называет того или тех, кто в чем-то опередил других. Ну, скажем, Сборная России на этих соревнованиях была первой. Однако нужно помнить, что числительное первый сочетается не со всеми глаголами, потому что есть действия, носящие единичный, разовый характер. И в самом деле, такие действия, как разбить, уничтожить, убить, воскресить, открыть можно произвести только один раз, а потому числительное первый (как, впрочем, и второй, и третий и т. д.) в сочетании с ними неуместно. А вот пример из одного печатного издания, подтверждающий эту неуместность: Колумб первым открыл Америку. Позвольте, а разве Америку можно было открыть дважды? Открыть Америку можно было только один раз. Другое дело, что ведутся споры о том, кто же это сделал — викинги или Колумб. Но это уже вопрос не лингвистический. Вероятно, автор этого предложения хотел сказать: Америку открыл Колумб (а не кто-то другой). Этого было бы вполне достаточно, чтобы донести до слушателей авторскую мысль. Наряду с глаголами, плохо сочетающимися с числительным первый, есть и существительные, словно бы отторгающие это слово: Мое первое знакомство с компьютером состоялось десять лет назад. Но ведь познакомиться можно только один раз, и нам приходится констатировать, что автор этого предложения переусердствовал. Вполне достаточно было сказать Мое знакомство с компьютером состоялось десять лет назад. (См. также дебют.)
Переодеть, при употреблении этого слова нас подстерегают неожиданности. Широко распространенное переодеть платье — грубая ошибка. В чем здесь ошибка, можно без труда понять, вернувшись к разъяснениям, которые мы приводили для слова одеть (см.). И в самом деле, если можно сказать переодень ребенка, то нельзя тот же глагол применять к платью, поскольку он обозначает совсем другое действие. Можно сказать поменяй платье, например, или переоденься.
Перспектива, видимо, под воздействием ошибочного восприятия этого слова как якобы начинающегося с приставки пере возникло неправильное переспектива; однако повторим, для того чтобы лучше запомнить, верное: перспектива. Неправильное понимание значения этого слова бывает источником еще одной ошибки. Перспектива — это то, что должно или может наступить, то, что мы ждем от будущего, а поэтому выражения вроде будущие перспективы или перспективы на будущее неправильны, ведь в значении слова перспектива будущность и без того присутствует.
Пертурбация, это слово заграничного происхождения и начинается отнюдь не с приставки пере; так же как и в случае со словом перспектива (см.), здесь возникло ошибочное переосмысление: перетурбация, а то и того чище — перетрубация (здесь уже и русская труба была привлечена, чтобы иностранное слово звучало «роднее»). Верным, однако, остается единственное: пертурбация.
Пионер, это слово практически вышло из употребления как обозначающее члена
