И это важное было сказано, сказано убедительно, доходчиво, откровенно, смело. Смело, как все, что он делал.
Смысл его речи сводился к следующему:* Откинув ложное честолюбие, самолюбие, личные отношения, мы должны правильно понять свое место в общем трудовом процессе: конструкторское бюро — это голова, а производство — это руки. Только голова знает, что делать рукам. Руки без головы не могут работать. Но общая радость в том, что и голова и руки принадлежат одному организму, здоровому и дееспособному».
После выступления Павла Осиповича кое-кто на заводе пытался говорить, вот-де, мол, что получается: конструкторы — это «голубая кровь», а мы… — но успеха эти высказывания не имели, и все встало на свои места.
Бескомпромиссность — это тоже черта Сухого. Очень важная и нужная конструктору черта…
* * *
Задумывая Су-7Б, генеральный конструктор отчетливо представлял, что военная авиация, как никакой другой вид техники, подвержена быстрому моральному старению. Поэтому Павел Осипович рассматривал новый самолет не только как боевое средство сегодняшнего дня, но и как базовую конструкцию для непрерывной последующей ее модернизации. [163]
Жизнь полностью подтвердила предвидение генерального конструктора. Самолет Су-7Б явился родоначальником многих модификаций истребителей-бомбардировщиков.
Вот одна из таких модификаций — сверхзвуковой самолет, который может совершать посадки на грунт.
Как известно, бетонированные аэродромы — дорогостоящие инженерные сооружения, количество их ограничено. А в случае войны такой аэродром очень заманчивая цель для авиации противника — достаточно разбомбить взлетно-посадочную полосу, и десятки самолетов вынужденно будут простаивать без дела, снижая военный потенциал противоборствующей стороны.
Сухой прекрасно понимал это. Поэтому способы базирования самолетов постоянно находились в поле его зрения. Перед компоновщиками, аэродинамиками и шассистами Сухой поставил задачу найти во что бы то ни стало возможность эксплуатации Су-7Б с грунтовых аэродромов.
«Грунтовой орешек» оказался более прочным, чем это представлялось поначалу. В какой «обуви» самолет смог бы «бегать» по грунту? Лыжи? Самолеты, «обутые» в лыжи, садятся на снег и лед. А что, если и для грунта сделать лыжное шасси?
Этой работой занимались большие энтузиасты грунтовой эксплуатации: доктор технических наук И. В. Крагельский, главный конструктор Н. Г. Зырин, инженеры Л. И. Бондаренко, А. Э. Баумгартэ, Е. М. Диапоп, С. И. Дякин.
Обычное лыжное шасси не подошло. Его можно было использовать только на очень влажных почвах, на сухом твердом грунте и тем более бетоне оно работать не могло.
«Нужно сделать так, чтобы самолету в критических ситуациях мог подойти любой аэродром, — говорил Павел Осипович своим помощникам. — Он может взлететь с бетонированной дорожки, но вовсе не исключено, что садиться ему придется на грунт любой плотности. Значит, шасси должно быть универсальным».
Так генеральный пришел к идее колесно-лыжного шасси.
Основа его — обычное колесное шасси, а рядом с колесом небольшая лыжа. При взлете с бетонированного аэродрома или твердого грунта лыжа не нужна и поэтому поднята, в работу она вступает лишь при углублении [164] колеса в мягкий грунт, беря на себя часть нагрузки и не давая колесу проваливаться.
Просто, не правда ли? Особенно сейчас, когда система опробована на практике и доведена до эксплуатационной годности. А тогда, двадцать лет назад, все было не так просто.
«Когда мне, только что закончившему МАИ, поручили эту работу, я воспринял ее как подарок судьбы, — вспоминает Л. И. Бондаренко. — Еще бы, разве это не счастье работать рядом с генеральным конструктором! Начинать пришлось почти с ничего. Не было методик расчета, много неясностей в совместной работе колеса и лыжи и так далее и тому подобное. Постепенно появилось понимание предмета, идея облекалась в цифры и линии. Павел Осипович заходил к нам в бригаду чуть ли не ежедневно, подолгу стоял у моего кульмана… Не было в этих визитах никакой парадности, был деловой, инженерный разговор, разговор на равных.
Сам Павел Осипович, прошедший путь от чертежника до генерального конструктора, ценил и уважал нашу нелегкую работу. Наше самолюбие. Конструктор — творец, все, что он сделал, порой выстрадано в муках. Нетактичные реплики, ирония в адрес его творчества тяжело ранят… У меня до сих пор краснеют уши, когда вспоминаю, какие решения по молодости лет я предлагал тогда Павлу Осиповичу. Но не было случая, чтобы он хотя бы намеком дал понять, что это наивная чепуха. Он либо находил время и терпение доказать, почему такое решение не годится, либо предлагал еще подумать, посчитать.
К шасси Павел Осипович, по-моему, питал особую слабость. Прекрасно понимал физику процессов, игру сил, чувствовал кинематику, распределение нагрузок… Благодаря его вниманию колесно-лыжное шасси было спроектировано, изготовлено и испытано в рекордно короткий срок.
Прошли первые рулежки по мягкому грунту, уточнено взаимное положение колеса и лыжи («лыжонка», как ее сразу окрестили). Наступил день первого вылета. Велика была моя радость, когда Павел Осипович пригласил и меня
В архиве конструкторского бюро есть кинофильм, посвященный эксплуатации самолетов Су-7Б с грунтовых аэродромов. Наиболее впечатляет один фрагмент. На грунтовом аэродроме безнадежно застрял автомобиль-заправщик, вызволять его из грязи пришлось мощному трактору С-80. А в это время самолет Су-7Б, поднимая при своем движении фонтаны грязи, объезжает застрявшую технику и уходит на взлет…»
В заключение рассказа о истребителях-бомбардировщиках приведем еще несколько отзывов о них.
Вот что рассказал Герой Советского Союза, маршал авиации Сергей Игнатьевич Руденко:
«Конструкторское бюро Сухого постоянно нацелено в будущее. При обсуждении параметров нового самолета Павел Осипович принимал к разработке наивысшие данные на грани возможности науки и техники, и даже чуть больше.
Военно-воздушные силы всегда опирались на достижения этого КБ. Огромный конструкторский талант Павла Осиповича не был «шумным», он его никогда не рекламировал. За него говорили и говорят его замечательные самолеты, которые он создавал уверенно и убежденно. Истребители-бомбардировщики Су — очень веское и важное слово Сухого в авиационной науке и технике».
Слово маршалу авиации Герою Советского Союза И. И. Пстыго:
«Су-7Б — целая эпоха в нашей авиации. Этот самолет долгое время был самым главным ударным комплексом всей фронтовой авиации, Тем же стали для нас его многочисленные модификации, в которых он живет более двадцати лет и будет жить еще долгие годы». [166]
Глава VII. Перехватчики
У треугольного крыла свои «но». «Как я полечу на «треугольничках»? Парад 24 июня 1956 года в Тушине. «На суховской «балалайке» можно играть не хуже, чем на скрипке…». У серии свои трудности. «Сбей его, сбей!» Ох уж этот помпаж! Самолет с боковыми воздухозаборниками. Есть мировой рекорд скорости! «Ему не было равных в мире!»
