Воспевая красоту души простого человека, художник достиг здесь подлинного пафоса. Маленький Чарли выходит победителем из столкновений с окружающей жестокой средой; испытания выявляют скрытую силу его духа, незаметное мужество, неистребимую любовь к жизни. Он выходит победителем не потому, что благодаря случайности обретает богатство, — вся сюжетная линия, связанная с золотоискательством, как раз больше всего пародийна и даже гротескна. Его победа рассматривалась Чаплином прежде всего в моральном плане, она в каждой сцене, в каждом эпизоде, где гуманность торжествует над звериными законами буржуазного общества. Его победа находит свое выражение также в завоевании им любимой девушки, сердце которой сначала было отдано самоуверенному красавцу золотоискателю Джеку Камерону. Не случайно в финальных кадрах Чарли, ставший миллионером, облекается в старые, жалкие лохмотья и, уже в прежнем своем облике, находит счастье. Лирический мотив заглушает все другие и в немалой степени способствует созданию поэтического, несмотря на внешнюю комичность, образа героя фильма.
В комедии «Золотая лихорадка» Чаплин продолжил начатую в драме «Парижанка» углубленную разработку характеров. В интервью, опубликованном в «Моушн пикчер мэгэзин» вскоре после выпуска фильма на экран, он заявил, что в кино наметился теперь поворот к повествовательному жанру, к изучению характеров. Именно этот поворот, по его словам, придает особое значение «Золотой лихорадке», которая по содержанию представляет собой «всего-навсего простую историю о бедном маленьком «человечке», попавшем в Аляску и пытающемся в абсолютном одиночестве делать все, что в его силах».
«Золотую лихорадку», как и «Парижанку», отличают органическая целостность, чеканная форма, подлинно ювелирная отделка, предельно точный, лаконичный и выразительный кинематографический язык. Одна скупая деталь, один маленький штрих — и перед зрителями целое событие, яркая черта психологического портрета. Общий поток движения, все без исключения комедийные трюки подчинены основной задаче раскрытия характеров, и в первую очередь — характера главного героя. Об этом свидетельствуют сюжетные коллизии фильма.
…Суровые, бескрайние пространства Аляски. К перевалу в горах идет большая группа золотоискателей. Стороной плетется Чарли. У него нет ни теплой одежды, ни оружия, лишь за плечами висит какой-то тюк. На нем неизменный котелок, куцый пиджачок, большие башмаки. Безрассудный человечек! Его явная неприспособленность к жестоким условиям и предстоящей борьбе воспринимается как комедийное преувеличение, но одновременно со смехом рождает также сочувствие. На каждом шагу его подстерегают опасности— бездонные пропасти, дикие звери. В снежный буран Чарли спасается в одинокой хижине, хозяин которой, золотоискатель Блэк Ларсен (артист Том Мюррей), встречает его весьма неприветливо. Когда же в хижине появляется еще один золотоискатель, Большой Джимми (Мак Суэйн), Блэк Ларсен пытается выставить непрошеных гостей за дверь. Чарли с трепетом следит за его дракой с Большим Джимми. Тот оказывается сильнее и заставляет Блэка примириться с присутствием нежданных пришельцев.
Голод вынуждает случайных сожителей искать выхода из положения. Бросают жребий, кому идти на поиски припасов. В путь отправляется Блэк Ларсен. Вскоре муки голода, которые терзают оставшихся, становятся нестерпимыми. Чарли варит в кастрюльке на железной печке один из своих башмаков. Большой Джимми забирает себе кожаный верх, а Чарли достается жесткая подошва, утыканная гвоздями. Он стоически примиряется со своей худшей долей и с бесподобной естественностью обсасывает гвозди, будто это куриные косточки.
Муки голода еще более усиливаются, и у Большого Джимми начинаются галлюцинации: Чарли представляется ему большим, жирным цыпленком. В минуты просветления он просит у Чарли прощения за то, что чуть было не убил его. Однако галлюцинации возвращаются вновь, и он с ружьем гоняется за несчастным Чарли, мечущимся от страха.
Сергей Юткевич говорил об этой знаменитой сцене в своем выступлении на Всесоюзном творческом совещании работников советской кинематографии в 1935 году: «Я был поражен в «Золотой лихорадке». Чаплина сценой голода. На фоне деревянных стен стояли стол и два стула, причем они нахально, по- театральному были обращены в сторону зрителя. Вся сцена построена на исключительно обнаженной гротескной игре двух актеров в течение целой части. Когда Чарли в глазах противника превращается в курицу, то он, даже не наплывом, оказывается облаченным в грубо бутафорское чучело курицы, убегающей чаплиновской походкой. И это так смешно, что этому веришь, несмотря на чучело, воспринимаешь как сильно действующую кинематографическую условность». Подобные условности встречаются в чаплиновских фильмах чуть ли не в каждом эпизоде; они сродни жанру эксцентрической комедии и ни в малой степени не разрушают ее реалистической основы.
Появление вблизи хижины медведя и удачная охота спасают Чарли от ужасной смерти, а Большого Джимми— от преступления и умопомешательства. Они вдоволь запасаются мясом и после прекращения бури покидают хижину, разойдясь в разные стороны.
Большой Джимми, открывший самую богатую в Аляске золотоносную жилу, отправляется на свой участок. Там он находит Блэка Ларсена, который до того убил и ограбил двух стражей закона, а теперь намеревается присвоить собственность Джимми. Блэк наносит Джимми лопатой сильный удар по голове и, думая, что убил его, спешит скрыться. По дороге бандит погибает, свалившись в пропасть. Большой Джимми, полузанесенный снегом, приходит в сознание, но не узнает места, где находится. Потеряв от удара память, он бродит по безлюдной пустыне в тщетных поисках своего золота.
Между тем Чарли добирается до небольшого городка. Его робкая фигурка появляется в дверях просторного деревянного бара. В руках у Чарли тросточка, но на правой ноге вместо съеденного башмака накручено какое-то тряпье. Он застывает на месте, оказавшись снова среди людей, увидев все блага «цивилизованной» жизни. В глазах его застыло выражение глубокой грусти: здесь веселятся, играет музыка, звенит золото, рекой льются напитки. А он, вечный неудачник, возвратился из своих страшных скитаний еще более оборванным и нищим, чем был раньше.
Невзрачный, убого обставленный бар скоро начинает казаться Чарли не только олицетворением желанной обетованной земли, но чуть ли не лучшим, райским уголком на свете: его пленяет несравненная красота местной «звезды» (артистка Джорджия Хейл). Прекрасная девушка влюблена во всеобщего кумира, красавца золотоискателя Джека Камерона (Малколм Уайт) и, судя по всему, немало страдает от его ветрености. Чтобы проучить своего непостоянного возлюбленного, она отказывает ему в очередном танце и приглашает первого попавшегося под руку. Этим счастливцем оказывается Чарли.
Он обвивает рукой талию своей мечты и танцует с ней, тщательно и смешно выписывая па, несмотря на несносные штаны, которые все время сваливаются. Танец оканчивается неожиданно: чья-то большая собака, погнавшаяся за кошкой, валит Чарли с ног, и тот, выпустив партнершу, с позором грохается на пол.
Джек Камерон не может простить, что Джорджия предпочла ему какого-то жалкого и смешного бродягу. Он преследует ее, но маленький Чарли мужественно встает на защиту своей дамы. Издеваясь над маленьким рыцарем, силач Джек нахлобучивает ему на глаза котелок. Несчастный пережил слишком много унижений, чтобы стерпеть еще и это. Он сослепу бьет изо всей силы, — как он рассчитывает, по негодяю Джеку, но на самом деле попадает в столб. Джек делает шаг назад, и тут сама судьба мстит за оскорбленного Чарли: со стены срываются часы прямо на голову обидчику, и тот теряет сознание. Чарли стягивает с глаз котелок и видит лежащего на полу Джека. Естественно, он уверен, что это его кулак сокрушил такого здоровенного молодца. Чарли расправляет плечи, принимает гордую осанку и с победоносным видом окидывает взором окружающих.
В этой сцене Чаплин-актер искусно продолжил начатую еще в прежних фильмах игру на психологических контрастах. Когда Чарли думает, что совершает какой-либо необыкновенный поступок, он
