Кузнецова: Американцы — 1,8. Европейцы — приблизительно 600. А потери какие? Вы потери знаете финансовых институтов и банков? Какие были потери? Вот Вы нам сказали сумму, которую я даже не смогу повторить — 3 800 триллионов. А какие реальные потери банков и финансовых институтов?
Сванидзе: Сами ответьте, Екатерина Станиславовна.
Кургинян: О чем вы говорите, о каких банках? Обо всех?
Кузнецова: Обо всех, мировых.
Кургинян: О лопнувших «Леман Бразерс»…?
Кузнецова: Обо всех.
Кургинян: Обо всех вместе?
Кузнецова: 7,4 триллиона, а влили уже, как минимум, 4.
Кургинян: Ну?
Кузнецова: Понимаете. Вот сопоставление, вот Вам реальные цифры.
Кургинян: Значит, я… Я знаю цифру 9 и..
Кузнецова: Деривативы, вот Вы назвали сумму 3,500… В действительности, 680 триллионов. Это сумма всех страховок. Из них реально потери, реальные, могут оцениваться только в 4,2.
Кургинян: Не говорите — «в действительности». По Вашим оценкам… Мы ведь тоже берем оценки не из воздуха.
Кузнецова: Это не мои оценки, я ссылаюсь на уважаемых экономистов.
Кургинян: Давайте все вместе с экспертами обсудим эти оценки. Вы не верите Базельскому Банку Международных Расчетов?
Кузнецова: Верю, как самой себе.
Кургинян: Если Вы верите, то там 3 855. И внизу написано, «Банк Международных Расчетов в Базеле». У Вас свои оценки.
Нечаев: Это просто сумма деривативов.
Кургинян: Так о чем мы говорим?
Нечаев: Причем, оборот.
Кургинян: По Вашим оценкам, потому что мы, опять-таки, Вам скажем, по Базельскому «Банку международных расчетов», по оценкам ключевых рейтинговых агентств, по разным оценкам, эта сумма составляет от 9 до 18 триллионов долларов. Количество денег, которыми залили кризис. Вы, как специалист, считаете, что заливать кризисы деньгами эффективно, да или нет? Да или нет, не в том смысле, что Вы должны ответить. Вы можете как угодно отвечать, развернуто.
Кузнецова: Понимаете, это реально произошло…
Кургинян: Это эффективно?
Кузнецова: И это оказалось эффективно.
Кургинян: Оказалось, да?
Кузнецова: Потому что кризиса платежей не произошло.
Кургинян: Понятно.
Кузнецова: Понимаете? Произошло схлопывание кредитов, банки перестали выдавать кредиты на определенный этап.
Кургинян: Хорошо, хорошо.
Кузнецова: На определенном периоде времени.
Кургинян: Хорошо.
Кузнецова: Но кризиса платежей… Вы слышали о банкротствах, допустим, банков, когда бы вкладчикам в Европе или Америке массово не выплачивали деньги? Такого не было. И это благодаря тому, что эти западные государства заливали эту проблему деньгами…
Кургинян: А издержки?
Кузнецова: Это, по сути, произошло.
Кургинян: А издержки? Вот Вы же, так сказать…
Кузнецова: Здесь вспоминали всемирный день коррупции..
Кургинян: Вы же сдавали какие-нибудь курсы. Вы понимаете, какие будут издержки от того, что кризис заливают деньгами?
Кузнецова: Я так понимаю — борьбы с коррупцией. Вот я думаю, там издержки намного были бы больше.
Кургинян: Нет. Вы вообще, ну вот как экономист, считаете, что заливать кризис деньгами — безыздержечная операция?
Кузнецова: Не, ну… Понимаете, это, конечно, есть издержки. И что?
Кургинян: А какие? Enumerate, please. Назовите.
Кузнецова: Я не экономист, я не могу Вам сказать точно.
Кургинян: Ах, Вы не экономист, понятно. Тогда все. Тогда у меня к вам вопрос. Вы не прокомментируете мне вот такое высказывание Вильгельма Хаккеля, бывшего главы денежно- кредитного департамента Министерства финансов Германии, блестящего экономиста: «Не нужно быть одаренным экономистом или опытным банковским регулятором, чтобы понять, что когда разрыв между кредитным и реальным экономическим развитием достигает огромных масштабов, а именно так было с 90-х годов по всему миру, в Европе, в Германии, то речь идет о чрезвычайной ситуации, о красном уровне тревоги»?
Сванидзе: Кому вопрос?
Бовт: Можно комментировать?
Кургинян: Я думаю, к господину Бовту.
Бовт: Смотрите, во-первых, когда западная пресса и западные публицисты и экономисты пишут какие-то вещи в алармистском ключе, то это надо для нас делить на 10. Это первое. Значит, когда они говорят «катастрофа» — это, по-нашему, вообще «тьфу». Во-вторых…
Кургинян: Почему так?
Бовт: Почему так? Потому что это…
Кургинян: У нас это как слону дробина, да?
Бовт: Потому что это стилистика западной масс-медиа.
Кургинян: Понятно, понятно.
Бовт: Значит, далее комментирую. Во-вторых, разрыв кредитный действительно сам по себе опасен. Вопрос о методах и о способности этот кредит преодолевать…
Кургинян: Заливать его деньгами можно?
Бовт: Вы говорите о катастрофе? Или о том, что заливание деньгами — катастрофа сама по себе?
Кургинян: Я говорю, что заливание деньгами это отсроченная катастрофа.
Бовт: Вы говорите, что это отсроченная катастрофа…
Сванидзе: Время завершилось, господа.
Бовт: Но не рисуете, как это будет выглядеть на практике.
Кургинян: А можно я тогда на образе? Вот говорят всегда на образе…
Бовт: Как это будет выглядеть на практике?
Кургинян: Помните, у всех … Помните, у всех… Что же было там? «Дети капитана Гранта», что ли? Помните, да? Там вдруг говорится, что: «Буря!» Им надо зайти в какую-то гавань. Говорят: «Давайте сейчас этими бочками её зальем…».
Сванидзе: Жиром, жиром. «Дети капитана Гранта» — жиром заливали. Да.
Кургинян: Жиром, да? «И тогда можно будет проскочить — и мы в гавани». Так вот, смысл заключается в том… А потом опять будет бушевать.
Так смысл в том, что когда заливают деньгами кризисы, то действительно, рождается вот как «жиром» отсутствие этой бури. Через какое-то время она утраивается. А тихой гавани нет.
