договорились, что он за мной заедет и подвезет, чтобы мне на транспорте не добираться! Естественно, там пробыла какое-то время, я же к подруге приехала!
– Так, дальше, – обратилась к Алекперову.
– Я думал потом... Много думал, – проговорил тот.
– Ты у нас прямо мыслитель, – хмыкнул один из милиционеров.
– Зачем обижаешь? – укоризненно нахмурился Эльдар. – Понимал, что у нее денег все равно нет, думал, что она на его живет. Вот и решил сначала к нему пойти, поговорить как с мужиком, пусть за свою бабу расплачивается!
– Вы разговаривали с Сергеем? – спросила я.
– Говорил, говорил! Он открыл мне, я сразу вошел и стал объяснять все. По-мужски хотел разобраться, по-человечески. А он сказал, что не его она женщина и что про деньги ничего не знает и возвращать не будет. А я... ушел.
– Вот прямо так взял и ушел? – язвительно сказал Арсентьев.
– Вы угрожали ему? – прямо спросила я.
– Зачем угрожал, зачем... – забормотал Алекперов.
Все жестко смотрели на него.
– Сказал, что еще вернусь, – признался Эльдар. – И ушел. Решил к ней ехать, что еще оставалось? Раз это не его женщина, он не станет платить!
– А Сергей что?
– Не знаю, что Сергей, ушел, и все, никогда не видел его больше! Даже извиниться могу, если обидел человека.
Я думала, что Алекперов говорит правду. А Колокольцев, не отличавшийся бойцовскими качествами, видимо, просто сбежал, напуганный угрозами неизвестного бородача. О том, где его искать, предстояло думать в Тарасове. Да и вообще, этим занимались люди Мельникова. А вот что касается пропавших денег Бережнова и смерти его брата, то здесь история с Марианной не продвинула меня вперед. А значит, расследование в самом разгаре. Правда, у меня на очереди пока был только писатель Лева Бурштейн, но сейчас рано было предполагать, поможет ли он мне приблизиться к разгадке.
– Что ж, нам все-таки нужно заканчивать эту историю, – со вздохом произнесла я, отряхиваясь от своих мыслей. – Давайте решать, что будем делать.
– Этого – вам, – тут же решил Арсентьев, указывая местным милиционерам на Алекперова. – Вы его закрываете за киднеппинг. А ее, – презрительный кивок в сторону Марианны, – мы берем с собой и по месту жительства оформляем. Ты в каком районе живешь? – строго спросил он у Марианны.
– В Ленинском, – всхлипнула та.
– Вот мы тебя по-ленински решительно и закроем, – рубанул Арсентьев. – Там опера классные, у меня, кстати, друг там работает. Вот его и попрошу тобой заняться.
Гордеев только сокрушенно качал головой и вздыхал.
– Собирайтесь! – приказным тоном отрезал Арсентьев.
Марианна снова попыталась зареветь, но лейтенант смерил ее таким тяжелым взглядом, что она отвернулась, часто-часто заморгав. Алекперов явно заволновался. Он подошел к одному из милиционеров и, неуклюже взмахнув руками в наручниках, заискивающе взял его за рукав:
– Слушай, командир... Давай договоримся, а?
– Никаких договоров! – оборвал его Арсентьев, и Алекперов переметнулся к нему как к старшему по званию.
– Да я не имею к ней претензий, совсем не имею! Ну, погуляла, выпила, туда-сюда, что, убивать, что ли, ее? Я себе еще заработаю!
– Ты меня похитил, силой взял! – капризно заверещала Марианна.
– А, раз такое дело... – пожал плечами Алекперов. – Бери, начальник, пиши! Опись будем составлять, что пропало. Значит, так... Двадцать пять тысяч деньгами, вещи, золото, шуба песцовая... Все найдете там у нее. Квитанции, чеки могу найти, вещи дорогие все...
– Не найдете вы у меня никакой шубы! – вдруг злорадно сказала Марианна.
– Разберемся, – мрачно процедил сквозь зубы Арсентьев.
– Я сразу предупреждаю: было похищение – была кража, не было похищения – не было кражи, – предлагал Алекперов решить дело мирным путем.
Однако Арсентьев ничего не хотел слушать. Но здесь уже Гордеев очнулся от своих тяжких раздумий и встрепенулся. Видимо, его абсолютно не прельщала перспектива увидеть свою сестру в суде, где она будет обвинена в воровстве. К тому же это был удар и по его репутации: в Тарасове быстро становятся известны такие вещи.
Одним словом, Гордеев отвел Арсентьева с милиционерами в сторону и принялся тихо их в чем-то убеждать. И Марианна, и Алекперов тоже притихли и сидели как мыши.
Арсентьев слушал нахмурившись, наконец я увидела, что он не очень охотно кивнул.
Через некоторое время подошел ко мне и сказал:
– Ладно, возвращаемся домой.
Все с облегчением вздохнули и потянулись к выходу. Марианна бросилась плакать на груди Гордеева, но брат не был расположен проявлять к ней сочувствие. Он оттолкнул сестру и, устало проговорив «пойдем, Таня!», прошествовал к двери.
Несмотря на то что время было очень позднее, решено было все-таки ехать в Тарасов, не оставаясь на ночлег в Оренбурге.
Возвращение домой проходило почти в полном молчании. Я сосредоточенно следила за дорогой и думала о том, как продолжать расследование. Гордеев, хоть и успокоился тем, что его сестра не попадет в тюрьму, угрюмо смотрел в окно, отодвинувшись от Марианны как можно дальше. Сама Марианна со скорбью в глазах думала над тем, как и на что ей жить дальше. Один Арсентьев был более или менее благодушно настроен. Он по дороге купил пива, с удовольствием потягивал его и даже отважился рассказать пару анекдотов, таких же твердолобых, как он сам. Я улыбнулась первому из вежливости, но на второй никак не отреагировала, и лейтенант замолк.
– Я вот о чем подумала, – повернулась к Арсентьеву, когда мы уже въехали в город. – У меня есть соображения насчет Колокольцева. Думаю, что он просто боится и скрывается где-то. Вы бы посоветовали вот что: пусть его жена пошлет ему эсэмэски, что все в порядке и бояться ему нечего.
– Так у него же вроде мобильный отключен, – сказал Арсентьев.
– Неважно, можно попробовать. Он же может его периодически включать? Глядишь, включит и увидит послание от жены. Только пусть она обязательно пошлет со своего номера!
– Хорошо, посоветуюсь с Андреем Александровичем, – важно кивнул Арсентьев.
В Тарасове я высадила лейтенанта первым, у РУВД, сама же заходить туда не стала. Гордеев попросил довезти их с Марианной до его дома, что я и сделала. Марианна вышла поникшая, понимая, что ей придется выслушать немало упреков от брата за собственное поведение. Артур был немногословен, сказав лишь на прощание, что позвонит позже.
Глава 11
Первым делом я позвонила Владимиру Бережнову и вкратце рассказала о том, что произошло в Оренбурге, попутно сообщив, что о судьбе Сергея Колокольцева так ничего и не удалось выяснить. Владимир в свою очередь поведал, что звонил несколько раз Кате, но та сказала, что никаких новостей нет. Эсэмэску мужу она послала.
Чувствуя себя уставшей после дороги туда-обратно, я пошла принимать душ. Странно, но голода не ощущала, хотя последний раз обедала еще вчера. Открыла холодильник, достала новую коробку апельсинового сока и с удовольствием выпила два стакана. В этот момент зазвонил телефон.
