сделанный взнос сторицей. Я мог, однако, удостовериться, что в действительности этого почти нет. Организация этой ассоциации очень скоро приняла латинский характер.
§ 3. СИНДИКАТЫ РАБОЧИХ
Синдикаты имеют целью группировать под общим управлением лиц с тождественными интересами и чаще всего принадлежащих к одной и той же профессии. Число и могущество их ежедневно возрастают. Они зародились в силу условий, созданных современным развитием промышленности.
Именно рабочие классы сумели лучше всех извлечь пользу из синдикатов, и достигнутые ими результаты заслуживают самого внимательного изучения. Действительно, не всеобщая подача голосов, но, главным образом, синдикаты дали рабочим их нынешнее могущество. Эти синдикаты сделались оружием малых, слабых, которые могут отныне договариваться на равной ноге с самыми богатыми и влиятельными денежными и промышленными тузами. Благодаря этим ассоциациям, отношения между хозяевами и рабочими, нанимателями и служащими начинают совершенно изменяться. Хозяин уже не является для них тем неограниченным властелином, всеопекающим отцом, который ведет дело бесконтрольно, управляет массами трудящегося люда по своему усмотрению, устанавливает условия работы, разрешает вопросы о сохранении здоровья, о гигиене и т. д. Навстречу воле хозяина, его фантазиям, слабостям или заблуждениям выдвигается теперь синдикат, представляющий из себя, благодаря численности и единству воли, силу, почти равную его собственной. Сила, без сомнения, деспотическая для его соучастников, но она свелась бы на нет, если бы перестала быть таковой.
Латинские синдикаты требуют от своих членов безусловного повиновения, и благодаря своей безымянности могут обращаться с ними круче любого тирана. Вспомним историю с рабочим- литейщиком, которого синдикат плавильщиков меди подверг бойкоту за то, что он отказался оставить службу на заводе, бывшем под бойкотом у самого синдиката. Не находя нигде работы, так как заводчики, принявшие его к себе на службу, подвергли бы свои мастерские запрещению, он был вынужден, чтобы не умереть с голоду, искать удовлетворения судом. Благодаря многолетней настойчивости, он добился решения, заставившего синдикат уплатить ему 5.000 фр. Выходит, что рабочий может отделаться от одной тирании лишь при условии подпасть под другую, но, по крайней мере, эта последняя может оказать ему некоторые услуги. Общественные власти крайне страшатся синдикатов и считаются с ними, как с действительной силой. Внимание всего мира обращено на них. Когда угрожала общая забастовка французских рудокопов, газеты следили за совещаниями полдюжины рабочих депутатов, заседавших в винной лавке, с таким же интересом, как если бы дело шло о государственном совете, решающем вопрос о войне или мире. Министры принимали представителей синдиката, как принимали бы они послов иностранной державы, и почтительно обсуждали их самые невероятные требования.
Эти синдикаты являются, по-видимому, необходимым следствием современной эволюции, поэтому они так быстро и распространяются. В настоящее время даже вне рабочей среды нет корпорации (бакалейщики, угольщики, метельщики и др.), которая не объединялась бы в синдикат. Естественно, что и хозяева, со своей стороны, вступают в синдикаты для самозащиты; но во Франции хозяйских синдикатов 1.400 со 114.000 участников, тогда как рабочих синдикатов 2.000, и число членов их превышает 400.000. Существуют синдикаты, например, железнодорожных служащих, насчитывающие по 80.000 членов. Это могущественные армии, которые беспрекословно повинуются своим начальникам, и с которыми, без условно, нужно считаться. Они составляют силу, часто слепую, но всегда грозную, оказывающую трудящимся услуги во всех случаях, хотя бы только для поднятия их нравственного уровня или превращения боязливых наемников в людей, имеющих право на уважение и с которыми нужно обращаться, как с равными.
Так как латинские народы, к несчастью, одарены очень властолюбивыми наклонностями, то у них синдикаты рабочих проявляют такой же деспотизм, каким отличались прежде их хозяева. Участь последних в настоящее время стала далеко незавидной. Следующие строки из речи бывшего министра Барту дают понятие об их положении.
«Находясь постоянно под угрозой законов, охраняющих свободу синдикатов, постоянно рискуя подвергнуться грубым проявлениям законной власти и тюремному заключению; не имея больше действительного авторитета над рабочими, обремененные расходами по кассам прогулов, несчастных случаев, вспомогательным на случай болезни и старости; лишенные возможности относить эти расходы на счет рабочих ввиду громадности, могущей вызвать возмущения народа; обижаемые еще прогрессивным налогом на капитал, приобретенный ценой всех этих трудностей и всех этих унижений; оставаясь хозяевами лишь по названию с тем, чтобы испытывать несчетные случайности и подвергаться всякому риску — обескураженные хозяева, стоящие во главе промышленных предприятий, откажутся, отрекутся или, по крайней мере, будут работать без увлечения и без энергии, уклоняясь от своих занятий; как сборщики податей последних веков Римской империи».
Такие жалобы раздаются не только во Франции. Даже в Англии, где роль рабочих синдикатов в течение долгого времени считалась полезной, начинают признавать их слишком деспотичными как по отношению к хозяину, так и к рабочему. Особенно боятся их политического значения, которое может сделаться значительным ввиду того, что члены этих синдикатов образуют в настоящее время четверть всего состава избирателей.
Сила, стоящая выше всех установлений, а именно необходимость, несомненно, смягчит столь натянутые и полные горечи в настоящее время отношения. Рабочий, относящийся теперь к хозяину враждебно, поймет в конце концов, что интересы хозяев заводов и работающих на них однородны, и что как первые, так и последние повинуются общим господам: покупателям и экономическим законам, единственным действительным регуляторам заработной платы.
Во всяком случае, прежние семейные или самовластные отношения между хозяевами и рабочими, господами и слугами теперь окончательно исчезли. Мы можем сожалеть об этом, как мы сожалеем об умерших, отлично зная, что больше их не увидим. В будущей мировой эволюции все будет управляться лишь экономическими интересами. Чтобы охранять и защищать себя, человек уже не будет обращаться к благотворительности и милосердию, но исключительно к солидарности. Милосердие и благотворительность — это мертвые и лишенные обаяния пережитки прошлого, умирающего на наших глазах. Будущее уже не будет их знать.
§ 4. ПРОМЫШЛЕННЫЕ ПРЕДПРИЯТИЯ С ОБЩИННЫМ УПРАВЛЕНИЕМ. МУНИЦИПАЛЬНЫЙ СОЦИАЛИЗМ
Современный век — век тесно сплоченных сообществ. Цивилизация — вещь слишком сложная и слишком трудная, чтобы громадное большинство людей могло легко в ней разобраться. Им необходима помощь, поддержка. Мы наблюдаем, как все больше создается разных учреждений, вызываемых этой настоятельной потребностью.
Для однородных нужд известной ограниченной группы, заключающей в себе лиц одной профессии, существуют синдикаты. Для различающихся между собой нужд, имеющих все-таки коллективный характер, например, для ги гиенических условий города, существовали во все времена местные управления, но никогда еще не пытались они брать на себя такие многочисленные и разнообразные обязанности, как то наблюдается в некоторых странах в настоящее время. Круг их ведения расширяется с каждым днем.
Движение это особенно развивается в Англии, стране, как известно, очень мало склонной к социализму. Городские управления приняли теперь там на себя, исключительно, впрочем, в экономических соображениях, целый ряд предприятий: освещение, перевозку и т. д. Они часто имеют успех просто потому, что во главе их стоят способные люди с практической складкой, что встречается далеко не у всех народов.
По словам Бурдо, «полнейшее переустройство города в самый короткий срок было произведено в Глазго. Город обязал домовладельцев снести все дома, признанные вредными для здоровья; рабочие кварталы были преобразованы. Воздвиглись громадные корпуса общественных построек, которые сдаются в наем самим городским управлением по умеренным ценам. Город устроил бани, прачечные, скотобойни, художественные галереи, музей, библиотеки, богадельни, промышленные школы и т. д., и все это благодаря доходам, получаемым городом от взятых им в руки разных успешно работающих предприятий общественного пользования: трамваев, водоснабжения, газового и электрического освещения.. Стоимость газового освещения была значительно понижена».
Вот несомненный социализм, если хотят дать этому слову неопределенно широкое толкование, но тогда следовало бы называть социалистическими также все кооперативные и даже акционерные общества. Между тем известно, что Англия, практикующая этот вид общинного социализма, почти не посылала социалистов в парламент.
Немецкие города идут по следам английских городских управлений; там также способные люди не редкость, и потому они тоже преуспевают в своих предприятиях, хотя и не в такой степени, как в Англии.
«Города Империи, свободные от партийного духа, организовали профессиональные школы, библиотеки, страховые кассы, бесплатные конторы для предоставления мест; они изыскивают средства против безработицы. Вопрос о городских аптеках, стоявший на очереди, решен в Кельне. Многочисленные города работают над
