прекратить повторное проигрывание этого трагического события.
Какая же связь была между этими ограблениями и тем, что он пережил во Вьетнаме? Инсценируя «ограбления», этот человек воссоздавал ту перестрелку, которая окончилась гибелью его друга (а также всего остального взвода). Провоцируя полицию присоединиться к этому повторному проигрыванию, ветеран собрал состав исполнителей, необходимый, чтобы сыграть роль вьетконговцев. Он не хотел никому причинить вреда, поэтому вместо пистолета он использовал свои пальцы. Затем он доводил ситуацию до кульминации, и оказывался в состоянии вызвать необходимую ему помощь в исцелении своих психических ран. Получив ее, он мог разрешить свою злость, скорбь и чувство вины, связанные с жестокой смертью его друга и с ужасами войны.
Если мы посмотрим на поведение этого человека, не зная ничего о его прошлом, то мы можем подумать, что он сошел с ума. Однако, получив немного дополнительной информации, можно понять, что его действия были блестящей попыткой устранить глубокий эмоциональный шрам. Его повторное проигрывание снова и снова ставило его на самый край, до тех пор, пока он не смог, в конце концов, освободиться от кошмара войны, овладевшего им.
Во многих так называемых примитивных культурах естественность эмоциональных и душевных ран этого человека была бы открыто признана всем племенем. Он получил бы поддержку и поощрение поделиться своей болью с другими. Целительный ритуал проводился бы в присутствии всей деревни. С помощь людей человек смог бы воссоединиться со своим утерянным духом. После этого очищения было бы радостное торжество, где этого человека приветствовали бы, как героя.
Связь между повторным проигрыванием и первоначальной ситуацией может и не быть такой очевидной. Травмированный человек может ассоциировать травматическое событие с другой ситуацией и повторять эту ситуацию вместо исходной. Периодически повторяющиеся несчастные случаи являются одним из распространенных проявлений этого вида проигрывания, особенно если эти несчастные случаи в чем-то схожи между собой. В других случаях, человек может продолжать подвергать себя каким-то определенным ранениям. Растянутые лодыжки, вывихнутые колени, травмы шеи, спины и позвоночника, и даже множество так называемых психосоматических заболеваний являются распространенными примерами повторного проигрывания на физическом уровне.
Как правило, ни один из этих так называемых «несчастных случаев» не выглядит ничем другим, кроме как несчастным случаем. Ключ к идентификации их в качестве симптомов травмы, находится в том, как часто они повторяются и в частоте, с которой они происходят. Один молодой человек, подвергшийся сексуальному насилию в детстве, за три года попал в более дюжины серьезных автомобильных столкновений, врезаясь в машины сзади. (Ни в одной из этих «аварий» вина его не была очевидна). Частое повторное проигрывание — это самый интригующий и сложный симптом травмы. Этот феномен может быть привычкой-фикст (custom-fit) для человека, с начальным уровнем «схожести» между повторным проигрыванием и первоначальной ситуацией. В то время как некоторые элементы повторного проигрывания вполне понятны, другие, похоже, не поддаются рациональному объяснению.
Джек — это очень застенчивый и серьезный человек лет пятидесяти пяти, который живет на северо-западе. Он был сильно смущен той причиной, по которой он обратился ко мне. Однако под этим смущением лежало заполнявшее его чувство унижения и поражения. Прошлым летом, заводя свою лодку в док, он с шутливой гордостью объявил жене: «Ну, как, здорово у меня получается?» В следующий миг он, его жена и ребенок оказались лежащими на спине. Вот что произошло: пока он пришвартовывал лодку, одна из веревок попала в зажим (муфту) дросселя. Внезапно лодка накренилась вперед. (Левый мотор во время швартовки он поставил на нейтральную передачу). Джек и его семья были сбиты с ног. К счастью, никто серьезно не пострадал, но он врезался в другую лодку, что вызвало повреждения на 5000 долларов. К ушибу прибавилась обида, и совершенно униженный Джек вступил в словесную перепалку с владельцем пристани, когда тот (возможно, подумав, что Джек пьян) начал настаивать на том, чтобы пришвартовать лодку вместо него. Так как он был опытным лодочником и рос в семье моряков, то этот эпизод более чем выбил почву у него из-под ног. Джек должен был быть осторожнее и не оставлять мотор на холостом ходу во время швартовки.
При помощи телесно ощущаемого чувствования он может переживать, как держит веревку и ощущает, что она дергается, обжигая ему руки, непосредственно перед тем, как он падает на спину. Это вызывает в нем образ самого себя в возрасте пяти лет. Катаясь на лодке со своими родителями, он упал с трапа на спину. Почва ушла у него из — под ног, и он был страшно напуган, так как не мог дышать.
Исследуя это переживание, он живо ощущает свои сильные мускулы пятилетнего мальчика, при помощи которых он хватается за трап, гордо взбираясь по нему. Его родители, занятые чем-то другим, не видят, что он играет на трапе. Когда большая волна наклоняет лодку, Джек падает на спину. Дальше в унизительной серии хождений от одного врача к другому, каждому повторяется вся эта история.
Существует важная взаимосвязь между двумя этими событиями — падением в возрасте пяти лет и его недавним фиаско. В обоих случаях он с гордостью демонстрирует свою отвагу в действии. В обоих эпизодах он падает на спину, когда почва (в буквальном и эмоциональном смысле) выбита у него из-под ног. Лодка его отца называлась «Волнующее море». За неделю до несчастного случая Джек окрестил свою лодку «Волнующее море».
Когда Джек переименовал свою лодку в «Волнующее море», он, как и ветеран Вьетнама, подготовил почву для повторного проигрывания, которое произошло впоследствии. Случайные напоминания об инцидентах часто происходят прямо перед повторным проигрыванием. И, что еще более поразительно для стороннего наблюдателя, эти инциденты и их последующие воспроизведения могут определенно рассматриваться как относящиеся к первоначальной травме. Однако травмированный человек обычно не имеет об этом ни малейшего понятия.
Часто повторное проигрывание будет совпадать не с неосознанными случайными напоминаниями, а с годовщиной травматического события. Это может быть так, даже если сам человек сознательно не помнит, что событие вообще произошло! И даже для тех, кто помнит событие, связь между первоначальным переживанием и повторным проигрыванием, как правило, неосознанна. В самом деле, как мы убедимся позднее, недостаток сознательного осознавания (conscious awareness) играет ключевую роль в бесконечном продолжении этих часто причудливых возвратов.
Попробуйте освободить свой двор от плюща, кустов ежевики или бамбука, просто срезав их у самой земли. Любой, кто пробовал это, знает, что сделать это невозможно. С некоторыми вещами можно справиться, лишь уничтожив их корни. Травма — одна из таких вещей. Когда происходят повторные проигрывания, мы часто рассматриваем результирующее поведение как «отыгрывание вовне» («acting out»). Эти слова хорошо подобраны. Оно называется «отыгрыванием вовне», потому что не является реальным. Что-то еще на самом деле лежит в его основе — что-то, что сам человек не осознает.
Как мы обсуждали ранее, отыгрывание вовне предоставляет организму временное облегчение. Действия сами по себе предоставляют выход для избыточной энергии, генерируемой постоянно действующим циклом возбуждения. Химические вещества, вырабатывающие адреналин, и наркотические эндорфины выпускаются в тело. В то же время организм в состоянии избежать переживания ошеломляющих эмоций и ощущений, которые могли бы сопровождать реальное событие. Отрицательная сторона состоит в том, что, следуя этим запрограммированным действиям, человек очень редко получает возможность испытать что-либо новое или оригинальное. Мало кто из разумных людей сделал бы выбор прожить свою жизнь в тисках травмы, постоянно отыгрывая вовне и оживляя вновь экстремальные переживания.
В основе любого повторного проигрывания всегда будут лежать неосознаваемые модели событий и убеждения, которые, по-видимому, имеют достаточную власть, чтобы создавать наши переживания согласно своим предписаниям. Это навязчивое повторение не является «преднамеренным» в обычном смысле. Преднамеренные действия обычно требуют некоторой сознательности, компонента, который не
