указывая, что это следует повторять и объяснять, а доказательств приводить не обязательно, '…ибо не способны талмудисты понять их'. Он пишет это в галахическом труде Мишне Тора: 'Тот, кто считает, что Бог имеет облик или обладает материальной стороной, тот просто еретик', он пишет это в предисловии к главе Хелек в списке догматов иудаизма: 'Не имеет образа и тела и т. п.'. Как мы убедились в том, он посвящает этой теме целую книгу в Море Невухим. Можно считать, что борьба Рамбама за чистое представление божества увенчалась успехом. Спустя уже короткое время всякий правоверный еврей, независимо от степени своей философской подкованности, на вопрос: 'В кого вы верите?' — немедленно мог отбарабанить: 'Я убежден абсолютной убежденностью, в том что Творец… бестелесен и Его не определяют никакие телесные свойства и Ему нет никакого подобия вообще' (третий догмат Маймонида в формулировке, приведенной в Сидурах).
Атрибуты
Понятно, что с интересующимися философией читателями Рамбам говорит иным языком и иной терминологией. Он переходит на язык 'атрибутов'.
О том, что такое атрибуты мы говорили на лекции 7 первого семестра.
Проблема, стоящая перед Рамбамом и всей еврейской и мусульманской схоластикой средневековья довольно простая: Как сказать что-то о Боге, так, чтобы не впасть в очеловечивание Его, если все наши слова взяты из нашего человеческого опыта, приобретенного жизнью на земле, тогда как Бог возвышенная Сущность, вне нашего мира. Такое положение дел вызывает к жизни такого рода пассажи: ' Он (Всевышний) мудр мудростью, которая не мудрость, коя не отличается от Его сущности' — ясно, что автор пытается сказать, что мудрость Бога не похожа всеми степенями непохожести на мудрость человека, но при этом она (мудрость) Ему присуща.
Для того чтобы сделать проблему яснее, попробуем посмотреть на атрибут 'Один'. Нет ничего более тривиального, чем сказать 'Бог один'. В конце концов, символ иудейской веры: 'Слушай, Израиль, Господь, наш Бог, один Господь'. Но понятие единства Бога столь ключевое в иудаизме и в исламе, что оно вызвало огромную литературу по вопросу что понимается под словом 'один'.
При внимательном рассмотрении выясняется, что слово 'один' имеет несколько значений:
1) Числовое: один, а не два.
2) Порядковое — первый, а не второй
3) Единый — в средневековье этот вариант понимания оказался ключевым, Хотя бы по причине того, что следовало каким-то образом описать абсолютное единство, сохраняя воление ('активность') Бога (см. лекцию Неоплатонизм).
4) Исключительный — 'один такой'.
Обсуждение тему Атрибуты Рамбам начинает с положения, что 'Все атрибуты являются атрибутами действия (см.) тогда как качества Ему не присущи' (1:54). Иными словами можно описывать действия Всевышнего, но не Его самого (атрибуты действия, а не атрибуты качества). То есть мы можем говорить о том, что Бог милостивый, но это описывает не Его, а Его отношение к людям.
Далее Рамбам продолжает: 'Все, что подразумевает телесность, должно быть исключено из представлений о Нем' (1:55). К сказанному относятся даже самые очевидные атрибуты, например слов 'Вечный' подразумевает связь со временем и изменением, но к Всевышнему это не относится, а потому даже столько простое слово, употребленной по отношению к Богу, не вполне корректно (1:57). То же самое касается слова 'Один'. Потому как, говоря 'один', мы начинаем счет и подразумеваем принципиальную возможность 'два', а это к Богу не применимо. А поэтому: 'Мы говорим: един не единством'.
Учитывая все сказанное, Рамбам приходит к выводу: 'нет другого пути описания Бога, кроме отрицательных высказываний' (1,58). Иными словами можно сказать, что Бог не конечен, не ограничен в силах, но не верно сказать, что Он бесконечен или всесилен (ибо это наводит на мысль о Его зависимости от пространства), и т. д.
Однако так как человек все же говорить должен, а изъясняться одними отрицаниями невозможно, Рамбам готов признать право на положительные высказывания при условии, что говорящий их будет подразумевать стоящее за ними отрицание: 'Живой' подразумевает 'Не мертвый', 'Вечный' — подразумевает 'не ограниченный временем' и т. д.
На самом деле здесь не игра слов. Да, с точки зрения аристотелевой логики двойное отрицание — то же, что и утвердительное суждение. 'Не мертвый' означает 'живой', 'Не ограниченный' означает 'Бесконечный' и т. д. Но в данном случае, Рамбам говорит о полном отрицании. Простой пример выглядит так. Сравним два высказывания: 'Реувен не слышит' и 'Камень не слышит'. Понятно, что камень и Реувен 'не слышат' по-разному. Реувен, как и большинство людей мог бы слышать, но он глухой — не слышит. Камень не слышит по самой своей природе, камень не имеет слуха. Последнее отрицание в некотором смысле, намного сильнее первого. Так вот Бог 'Не мертвый' в том смысле, что понятие 'смерть' к нему не относится вовсе. Он 'Вечный', что через отрицание означает 'не ограничен во времени', но на самом деле Рамбам подразумевает: Бог вообще не имеет отношения ко времени и т. д.
Вернувшись к нашему примеру со словом 'один' мы получим: Он один, но не так, как одинокий человек, Он Первый, потому как понятие последовательности во времени к Нему не применимо, Он Един, но не так, как един человек (в последнем случае, в человеке можно выделить части тела, а в Боге — нет и т. п.). Он — особый в смысле 'Нет похожего на Него'.
Рамбам. Сотворение мира
Мы уже рассказывали, что тема Сотворения мира является ключевой для Саадии в его системе доказательства бытия Божьего. Исходя из того, что мир не может существовать вечно, Саадия доказывает, что тем самым Некто его создал, а тем самым у мира есть Создатель. Более того, для Саадии тот факт, что Всевышний является Творцом, оказывается основой для всей его теологии. Все божественные качества он выводит именно из атрибута Творец.
Подход Рамбама в корне иной. В первую очередь он считает, что для того, чтобы доказать бытие Божье не обязательно доказывать, что мир не мог существовать вечно. И в предположении, что вселенная вечна, равно, как и в предположении, что она существует конечное время, можно доказать, существование Бога. Достаточно вспомнить, что неоплатоники не спорили с тем, что Бог существует, и полагали Бога источником мира, но при этом считали, что мир существует вечно. (Правда, следует попытаться понять, насколько Бог неоплатоников похож на Бога в еврейских представлениях см. Неоплатонизм). Тем самым получается, что вопрос о вечности мира не является основой спора о существовании Бога. Ведь существование Бога признают и те, кто верит в вечность Вселенной.
Сам Рамбам приходит к заключению, что ключевой вопрос состоит в следующем: Если мир, существует, как эманация Бога, то есть существовал всегда, и у нас есть вечно существующие рядом друг с другом Бог и материя, то возникает существенная проблема, связанная с волей Божьей (напомним, что по Плотину Бог эманирует мир непроизвольно, без желания). Тогда как в схеме, связанной с сотворением мира акт Творения является актом волевого решения Бога. И тем самым появляется серия проблем, связанная с вопросом: 'Как совершенство, которое не может по определению, ничего желать, решает что-то сделать, например наш мир?'
Рамбам анализирует оба варианта представления о сотворенности мира: вечная вселенная и созданная вселенная. Отмечает, что основные возражения против того, что мир был создан, базируются на допущении, что законы ныне существующего мира действовали до акта Творения. Сам Рамбам утверждает, что это не так и, до Творения никакие законы нашего мира не действовали. Например, время — это свойство нашего материального мира и до сотворения мира не было материи, а тем самым и времени, а тем
