Через день она рассуждает следующим образом:
– Он мог сказать, что убил человека. Или что он педофил. Или что он смертельно болен. Или наркотиками торгует.
Ей не становится легче. Но боль немного притупляется. Остается выждать немного времени и научиться нормально общаться с ребенком. Преодолевая глубоко спрятанную брезгливость.
Папа допивает коньяк и решает поговорить с женой об усыновлении девочки. Потом внимательно смотрит на пустую бутылку, после чего вспоминает, что теперь девочки тоже с изрядным приветом случаются. И вот что странно – в этот момент жить ему не хочется. Вспоминается фраза «всех убью – один останусь». Хочется уйти из дома, в котором поселилось чудовище. Тогда он хватает в руки калькулятор и начинает вычислять, могут ли они себе позволить снимать жилье и отселить монстра с глаз долой. Жизнь обретает новый смысл.
Вот и поговорили.
Совет: по мнению моих знакомых, самое сложное – пережить первый момент. Когда родители узнают о проблеме. Первый откровенный разговор на эту тему надо просто пережить. Как болезнь. А потом все как- то само собой утрясается. В том смысле, что через пару месяцев при нормальном общении родители перестают остро реагировать и привыкают к мысли о необычности своего ребенка.
Большинство так никогда и не смирятся. И, быть может, даже успеют родить себе еще одно чадо. Или как-то иначе утешатся.
Самое грустное – они никогда не поверят, что гомосексуальность не свободный выбор избалованного эгоиста, а что-то иное. Быть может, они даже что-то прочитают про проблему. Хуже, если им покажется, что они сами виноваты в необычности ребенка. И тогда – новый стресс и проблемы психического и физического здоровья.
Кстати, среди субкультурных детей геев гораздо меньше, чем принято считать, так что дальше эту серьезную тему мы разбирать не будем. Тем более что ученые пока не пришли к единому мнению, каковы причины появления сексуальных меньшинств.
К.
– Я так и не смог признаться родителям, что я… – А ты? Ты? Нет, правда? Вот черт! Мы же с тобой в сауне недавно были…Черт! Черт! Черт!
Гадство! Почему я все узнаю последним! – А что такого? Сегодня – гей, завтра – не гей.
И вообще, родителям-то какое дело? Им главное, чтоб человек хороший.
– Убьют.
– Ага. Сначала родили, растили, а теперь убивать. Что они, звери, что ли?
– Я не этого боюсь. Я боюсь, что они расстроятся.
– А ты что думал – конфетку дадут и спасибо скажут?
– Послушай умного совета – зачем вообще что-то им рассказывать? Никому такая правда не нужна. И потом, согласись, дела интимные обсуждению не подлежат. Ведь родители тебе не говорят, как они сексом занимаются?
– А все-таки, какой именно реакции родителей ты боишься?
– Презрения. Я не вынесу, если они станут меня презирать.
– Давайте его убьем, а? Чтоб так не мучился.
– Из гуманных соображений? Не вопрос!
Итак, родители узрели, что ребенок изменился. Поговорили, как сумели. Если после разговора родителям все еще нужен ребенок. И если после первого разговора по душам: – ребенок не сиганул с 12 этажа, – не убил родителей, – не убежал в поисках новой семьи. То – скорее всего, он заперся в ванной и пытается резать вены. Думая: «Вот помру, тогда они пожалеют!»; – или преспокойно отправился потусоваться; – или нацепил наушники и сидит себе преспокойно в своей комнате; – а может, сидит в Интернете, обсуждая проблему отцов и детей; – или перебирает в мыслях все сказанное сгоряча в споре и приходит к выводу, что с родителями ему повезло; – не факт, что спустя неделю вам всем станет проще – потому что все недомолвки разъяснились и теперь можно перестать бояться.
К. в блоге
Frei_Engel:
– Гомосексуализм – это сложная тема, боюсь, просто под субкультуру не покатит. Воздержусь что-то говорить конкретное, но… кажись, сложнее будет улаживать дела с предками, если ты гей, чем если ты панк.
Ю. Л.:
– В этом я не сомневаюсь. Тема спорная. Вопросов много, а ответов нет. Почти. Но у меня есть друг. И он гей. И хуже он от этого для меня не стал. Хотя я так из-за этого нервничала, когда узнала. Будто он заразный какой-то. Теперь самой стыдно. Он умнее меня в тыщу раз.
Катюшка:
– Да… Как будто он заразный… Просто для меня, как, наверно, и для многих, гомосексуализм не является чем-то обыденным, и поэтому он иногда вызывает одобрение, а иногда бурю сумбурных эмоций…
Ю. Л.:
– Наверное, я жутко испорченная. Он как мне про ЭТО сказал, я дня три «нечаянно» представляла, как и с кем он ЭТО делает. То есть про него как про человека и друга забыла, а про ЭТО думала. До сих пор стыдно.
Катюшка:
– Да, хочется подарить миру счастье))) А про друга не думай что стыдно было, лучше подумай что ты все-таки его поняла и приняла его таким, какой он есть, побольше бы таких верных друзей)))
Д.:
– А если любимое чадо вообще би? То-то папа удивится – вчера мальчик приходил, сегодня девочка, завтра опять мальчик и т. п. Гы!
Ю. Л.:
– М-да. Новая тема. Актуальная. Бедный папа…
Блин. Почему именно сейчас столько волнений на эти темы? Если наших родителей спросить – на кой черт их предкам было заморачиваться вопросами – какая ориентация у их детей?
Может, это вирус? Я лично своих предков, бабушек, дедушек в роли геев или би вообразить не могу.
Может, и правда вирус? Типа – в форточку подуло и фокус-покус: среди молодежи туча нестандартной ориентации.
Д.:
– По мне так ориентаций нестандартных вообще не бывает: она либо есть, либо её нет. Последнее, впрочем, трагично.
Ю. Л.:
– Смешно. Беру свои слова обратно. В самом деле, нельзя путать ориентацию с импотенцией.
Импульсивность в подростковом возрасте доставляет самим подросткам массу проблем. В чем она выражается? Сначала сделать, а потом подумать.
Глава 9
Это вы на юзерпике?
Ваш позрослевший ребенок, он взрослый лишь на уровне амбиций и желаний, а так, как и прежде, – дите неразумное.
Как от дитя неразумного от него требуют беспрекословного послушания, как от взрослого – инициативы и самостоятельности. Естественно – вашему подростку приходится трудно.
Особенно в вопросах отношений между противоположными полами.
Секс так разрекламирован и опошлен, что тайна, тщательно охраняемая родителями, уже вовсе и не тайна. А вот теплые отношения между родителями помогут вашему подростку сделать правильный
