деградацией. Они обожают своих учителей и вывешивают их портреты в школах.
— Мрак. Именно об этом предупреждают нас в монастырях.
— Напротив, люди Запада провозглашают этот мрак.
— Теперь я совсем не понимаю тебя, Дон Мен. Что тебе в этой деградации духа человеческого. Зачем ты взялся развивать орган сознания, который несёт страдания?
— Чем-то ты напоминаешь мне людей Запада, У Сян. Ты же знаешь, что я сторонник факта. У людей Запада состоялся ум в размерах уничтожения их. Этот орган представляет факт сознания. Ты тоже им пользуешься. Обязан ли он служить только деградации?
— Ты же сам перечислил факты деградации духа людей Запада.
— Знаком ли ты с «Девятью Колесницами»?
— Ровно насколько мне преподали учителя в монастыре.
— Образно разобьем их на три: Винайю, Ваджраяну, Дзогчен. Винайя предлагает путь избегания ядов. Ваджра рекомендует добавлять к ядам средства, так чтобы яды превращались в нектар. Дзогчен практикует так, что нет ни ядов, ни нектара — всё есть материал жизни.
— Это мне нравится, хотя признаюсь, что практиковать Ваджру мне удавалось плохо.
— Не огорчайся. Люди Запада увлечены только Винаей. Они всё время от чего-то очищаются и избегают чего-то низменного. Им даже идея Ваджраяны не приходит в голову.
— Неужели они настолько дикие?
— Чтобы знать насколько человек дикий, нужно иметь для контраста нечто другое. Но и до этого «другого» нужно созреть.
— Ваджраяна не предлагает нечто надуманное. Это практика жизненных процессов. Каждый человек тянется к лучшему.
— Для них лучшее — это механическое обеспечение себя так, что бы меньше исполнять дел.
— Для духовной практики…
— Нет, для новых дел, словесных схем и ожидания, что прекрасные в переживаниях эмоции явятся однажды сами.
— Если это так, то это люди, живущие во мраке. У них нет даже шанса.
— Вот о шансе и идёт речь. Если я постигну яд ума, то, будучи практикован в Ваджраяне, возможно, смогу из яда сделать нектар.
Дон Мен придержал У Сяна за плечо, так как тот шел на змею…
Глава 3
Искусство боя
То, что У Сян опять не зрит граничную ситуацию и идёт на змею, не подозревая о зреющем конфликте, для Дон Мена говорило о многом. Конечно, обыденному монаху не свойственно знать границу жизненного пространства. Однако искусства боя изучают в монастырях для того, чтобы уметь на граничном состоянии изыскать вариант жизни для себя и окружающего. Бывает ли граница существования? А для чего тогда изучать искусство боя?! Но и отличие от боя Запада боевое искусство ставит в задачу не уничтожить, а сохранить противника. Твоя победа в случае уничтожения препятствующего и есть твоё поражение. Что же тогда бой для монаха? Рано или поздно вы обязаны наткнуться на препятствие. Жизненный путь не бывает без границ. Это означает, что мера вашего свершения в этом направлении достигнута. Прекрасный сигнал! Благородный носитель сигнала вашей меры не должен пострадать. Но, с позиции Запада, носитель вести о вашем исчерпании себя и есть причина. Поэтому на него набрасываются с жаждой уничтожить. Западному человеку мниться, что, уничтожив препятствие, он будет продолжать. Наивно. Препятствие лежит в форме существования самого человека. Каждый человек в исполнении этапа своего существования применяет пакет свойств и метод. Нет безмерия в методе. Прогрессивный вначале метод, становится угрозой при изменяющейся ситуации. Вот тут-то и является вестник о том, что ваш метод подлежит изменению. Носитель этого благородного сигнала служит вашей жизни. Какой же дикарь набросится на него?!
Что сигналили собой барс и змея У Сяну? В горах не достаточно тех человеческих навыков, которые У Сян наработал в монастырях. Следовательно, граница жизненного пространства будет являться часто с предупреждением. Когда она предстанет как неизбежный факт, то нужно будет решить конфликт в пользу жизни экстремальными приемами. Эти экстремальные приемы и есть тот «запасной ход», который представляет высшее искусство жизни.
Были споры среди патриархов: заузит ли экстремальный вариант боя дальнейшие свершения жизни?
Дон Мен не участвовал в дискуссиях, так как дискуссия — это уже бой. Дискутируя, монахи отображают непосредственное знание на область ума. Дон Мен не владел умом. Это теперь он углубился в новый мир, который отторгали ещё со времён древнейших Упанишад, но который стал основой Запада. Теперь Дон Мен решил освоить источник страданий — ум.
— Какому бою вас обучали в монастырях? — обратился он к У Сяну.
— Обучали владеть телом и духом.
— Разве ты не умеешь владеть телом? Ты ходил по населённым пунктам, прыгал по камням через бурные реки, взбирался на крутые склоны гор. Разве это не умение владеть телом?
— Бой требует специального комплекса движений.
— Это иные движения? Я хочу спросить, эти движения складываются из известных, или вы изучали нечто, не присущее Человеку?
— Конечно, это человеческие движения.
— Итак, вы изучали подобранный комплекс движений. Каких? В чём их отличие от таких же каждодневных движений?
— Нам этого не объясняли…
— А ты подумай сам.
— Обычные движения построены так, что они предназначены для…
— Развёртывания жизненного пространства.
— Согласен.
— Значит, вы не изучали движения контактности, любезности, движения, приятные для других людей, то есть те движения, которые совершенствуют жизнь?
. — Это происходило само собой.
— Иными словами, заведомо полагалось, что вы одарены талантом только к жизни. Поэтому все ваши поступки безоговорочно верные во всём.
— Мудришь ты, Дон Мен.
— Я помогаю тебе думать. Ведь вы не думали о своей непогрешимости раньше?
— Нет.
— То есть считали, что это пустая тема, так как, само собой разумеется, что вы правильные люди.
— У нас нет самомнения.
— А к чему тогда изучать бой?
— Не понял.
Если вы правильные во всем, то конфликт исключён. Конфликт возникает на грани несовершенства. Итак, ваши учителя учили вас бою на случай, когда появится момент вашего несовершенства.
— Именно так. Нет совершенных, кроме Будды.
— Ты эти лозунги отставь. Ты что, Будда? Откуда ты знаешь то, чем никогда не был?! Но вернемся к моменту факта несовершенства. Появилась ситуация. Появился конкретный вестник в виде барса, змеи, человека или ситуации. Как быть?
— Вот, тут и нужно мастерство ведения боя.
— Следовательно, для совершенного человека мастерство боя не нужно?
