проезжали обратно по той же улице, заезжали на парковочную площадку для того, чтобы тут же выехать с нее, — однако, не переставая кружить, старались при этом оказаться как можно дальше от Манхэттена и того кровавого месива, которое они там оставили.
Они проехали Куинс и Бруклин, затем по мосту Верразано-Нэрроуз переехали на Стейтен-айленд и направились по Ричмонд-Паркуэй на юго-запад, в сторону Нью-Джерси.
Перевязав раны бинтами из аптечки Аполлона, Алиша достала ноутбук и принялась бешено стучать по клавишам. Брейди понимал, что так она справляется со стрессом: ей нужно было перевести свои переживания в слова и записать. Боковым зрением он видел, как проносятся по ее лицу пятна света от уличных фонарей. Если не считать примерно одинакового роста и телосложения, Алиша и Карен были абсолютно разными. Его покойная супруга был темноволосой и загадочной; Алиша — блондинка, непосредственная настолько, что кажется — вся как на ладони (хотя Брейди знал, что это не так). Карен чаще всего осторожно, после долгих раздумий, объясняла Брейди, в чем и почему она с ним не согласна; Алиша выкладывает свои возражения сразу и без обиняков. В тревожную минуту Карен тянулась за Библией; Алиша хватается за пистолет.
Но все же какое-то новое чувство шевелилось в душе Брейди от сознания того, что Алиша здесь, рядом с ним, бок о бок перед лицом неведомой опасности. Может, просто радость от того, что напарница не погибла, думал он, ведь дважды за эту ночь она могла просто перестать существовать. А потом Брейди вспомнил, какое яростное желание защитить ее испытал, узнав о покушении Малика. И вот теперь — новое ощущение: тепла и уюта. Правда, это далеко до того чувства, которое вызывала в душе Брейди Карен, но после ее гибели он впервые испытывал нечто подобное. Это новое пугало его — и рождало надежду.
Пальцы Алиши вдруг замерли над клавиатурой. Брейди посмотрел на свою спутницу: она привалилась к дверце, закрыв глаза. Он осторожно закрыл компьютер.
— Я не сплю, — заявила она, не открывая глаз, затем, секунд через двадцать, прибавила: — Почти не сплю.
— Нужен «Рэд Бул»? — осведомился Брейди, вспомнив, как однажды во время бессонной ночи напряженного расследования она опорожнила три банки этого энергетического напитка. Он и сам мог бы выпить парочку.
— Да нет, нужна койка. Я вот-вот вырублюсь.
— Понял, сейчас поищем.
Нужно было место, где они могли бы отдохнуть и подумать, что делать дальше. Брейди слыхал, что хорошие солдаты никогда не отказываются от возможности лишний раз поесть или поспать. То и другое восстанавливает силы, а в бою не угадаешь, когда еще представится такая возможность. Да, это была страшная правда: они с Алишей — солдаты и ведут битву за собственные жизни.
Он свернул к первому попавшемуся мотелю — это оказалась какая-то «Уютная гостиница» на окраине Балтимора. Три штата и три часа езды отделяли их от того номера в отеле «Мариотт», где криминалисты скоро обнаружат их отпечатки пальцев и образцы ДНК — или уже обнаружили.
Брейди, не спрашивая, знал, что Алиша тоже не хотела бы, чтобы они поселились в разных номерах. Нет, это был не тот случай, когда опасность и близость смерти подталкивают двух людей в объятия и в постель друг к другу. Он просто хотел, чтобы она была на виду, поблизости… хотелось знать, засыпая, что она дышит где-то рядом. Брейди даже не был уверен, что ему нужна именно Алиша — или его устроил бы какой-нибудь другой товарищ по оружию. Но ему казалось, что дело именно в ней.
Он попросил номер с двумя раздельными кроватями. Впервые со дня смерти Карен ему предстояло ночевать в одной комнате с другим взрослым человеком.
Машину они поставили в дальнем углу стоянки, подальше от входа. Багаж привычно затащили в номер. Алиша тут же разложила компьютерные причиндалы на пластмассовом столике с обколотыми краями.
— Малик рассказал интересные вещи, — объяснила она свой всплеск трудовой активности. — Хочется прогнать их через NCIC[13]. Посмотреть.
— Прямо сейчас?
— Я недолго, — заверила Алиша. — Полчасика.
Через тонкие занавески на единственном окне номера начинало просвечивать утреннее небо. Брейди задернул другие, более плотные шторы и пошел проверить, можно ли в «Уютной гостинице» принять горячий душ. Когда через двадцать минут он вернулся, компьютер не работал, а Алиша спала — она уснула, не раздевшись и не сняв с постели покрывала.
Проснувшись, Брейди почувствовал, что каждое из его век весит килограммов по пять; они страшно давили на глаза, а чтобы поднять их и удерживать в таком положении, требовалось отчаянное напряжение всех мышц лица. Биение сердца отдавалось в голове и раненой руке одинаково сильной болью. Разбудил его, видимо, яркий луч солнца, коварно пробравшийся через широкую щель между шторами. Брейди встал с постели, чтобы заделать эту брешь.
Алиша успела снять покрывало и укрыться верхней простыней. Воротник блузки, торчавший, как собачье ухо, возле подбородка, говорил о том, что верхнюю одежду она все-таки не сняла. Алиша спала на спине, закинув голову и приоткрыв рот. Что называется, без задних ног.
Брейди пришла в голову молитва, которую его учили повторять на сон грядущий: «Если мне суждено умереть до пробуждения…»
Господи, чему у нас детей учат! Помнится, ему очень не нравилась эта молитва.
В комнате было жарко. Брейди покрутил ручки кондиционера под окном и выяснил, что — крути не крути — он подает только горячий воздух.
На полке в ванной Алиша оставила пузырек ибупрофена[14]. Брейди принял четыре таблетки и, не взглянув на часы, пошел досыпать.
Сон Брейди потревожили ужасы прошедшей ночи.
«Отстань! Ты что, не слышишь? Ты что, ничего не видишь?»
«Да, хозяин! У меня есть кровь! Я приберег ее для вас!»
Брейди перевернулся, отшвырнул простыни, которые вцепились в него, как вражеская рука, и рывком сел. В глаза ему ударил свет, струившийся через открытые занавески. Но ночные кошмары не отступили.
«Алиша…»
«Где Аполлон? Что вы с ним сделали?»
Алиша сидела за столиком. Заметив, что Брейди проснулся, она выключила диктофон, на который записывала допрос Малика. Отголоски страшной ночи замолкли.
— Извини, — сказала Алиша, взглянув на него.
Брейди потер лицо. Веки избавились от избыточного веса, головная боль прошла. Рука, правда, все еще болела, но — так, чтобы напомнить о себе.
— Который час?
Алиша взглянула на свои часы:
— Час пятнадцать. Я уже несколько часов не сплю.
Брейди с кряхтением свесил ноги, сунул их в штанины, встал и при этом одновременно надел брюки. Оглянувшись, он заметил, что Алиша наблюдает за его действиями. И совершенно не скрывает своего любопытства. Он решил сохранять невозмутимость. Его рубашка висела на спинке стула за Алишей. Брейди прошлепал к ней босыми ногами, взял рубашку и стал надевать.
Потом он положил руку ей на плечо. Мышцы у Алиши были жесткие, напряженные. Карен в свое время учила его не разминать мышцы как тесто, а снимать напряжение мягкими нежными прикосновениями.
— Как самочувствие? — спросил он.
— Да вот… — она кивнула на диктофон. — Поверить не могу, что это я.
Алиша начала медленно вращать шеей, ее трапециевидные мышцы расслаблялись под его пальцами.
