привилегий и королевской судебной власти от посягательств инквизиции.
Снималась же эта епитимья лишь через публичное покаяние, что было весьма
позорно.
Мы увидим, как инквизиторы, порицая часто совершенно противоположные
воззрения в угоду Риму, всемогущему испанскому духовенству и монастырям,
преследуя магистратов и ученых за их взгляды, способствовали тем самым
падению вкусов в испанской литературе с эпохи Филиппа II до Филиппа V и в
итоге сами оказались на грани полного невежества относительно подлинных норм
католического права; как они, чрезмерно раболепствуя перед схоластической
цензурой, бросающейся в своих изысканиях из одной крайности в другую, от
доктрины Лютера к ей противоположной, не были способны задержаться где-то
посередине, где открывается истина, а осуждали всякую правду как ересь и
лютеранство.
Узнаем также, как много способствовала святая инквизиция запустению
испанской земли, в разные эпохи, вынудив эмигрировать многие семьи, изгнав
евреев, мавров и морисков, предав огню около четырехсот тысяч человек и
именем религии преградив путь расцвету искусств, ремесел и торговли, в коих
преуспевали в то время Англия, Франция, Голландия и другие страны, несмотря
на их протестантизм.
Вы узнаете о процессах против герцогов: де Альба, де Альмодовар, де
Ихар, де Нахера, де Оливарес и де Вильяэрмоса; против маркизов: де Авилес,
Альканисес, Ариса, Наррос, Поза, Приего, Сьетеиглесиас и Терранова; против
графов: де Аранда, Атарес, Беналькасар, Кабра, Ласи, Монтеррей, Монтихо,
Мората, О'Рейли, Рикла, Састаго и Трульяс, против баронов и сеньоров: де
Альбатена, Агравьесо, Аррайо, Айербе, Барболес, Бьескас, Кадрейта, Кастели,
Кларавалье, Конкас, Лагуна, Лартоса, Лусеник, Монклус, Пинилья, Пуррой,
Сьетамо и Сисамон, и против многих других детей, братьев и близких
родственников испанских грандов, как, например, дон Педро Кардона,
губернатор и капитан-генерал Каталонии, сын герцога Кардовского; дон Хуан де
Арагон, правнук католического короля; дон Хуан Понсе де Леон, сын графа де
Байлена; дон Луис де Рохас, наследник маркиза де Позы; дон Альваро и дон
Бернадино де Мендоса, из рода герцогов Астурийских; дон Мигель де Гурреа,
близкий родственник герцога де Вильяэрмоса; дон Хаиме Палафокс; маркиз де
Ариса; дон Фадрике Энрикес де Рибера, брат герцога де Алькалы; дон Хуан
Фернандес де Эредиа, сын графа де Фуэнтеса, и других, осужденных в
большинстве своем из-за юридических споров.
Вам станет известно, как инквизиторы дерзнули отлучить от Церкви
епископа Мурсии и безвинно бросить его вместе с одним каноником в тюрьму за
то, что оба чтили короля в лице его прелата. Подобно этому был осужден
епископ Картахены в Америке, который, весьма прозорливо, отказал им в
судебной власти. Они оскорбили епископа Толедо в самом его соборе и увели
оттуда в свои застенки кантора хора и одного каноника прямо в облачении; а в
другой раз в архиепископском соборе Севильи отлучили от Церкви регента и
судей Королевского суда за отказ уступить в нем главенствующее место святому
трибуналу.
Кроме уже сказанного вы узнаете о том, что великий инквизитор и
инквизиционный трибунал не подчинялись буллам Его Святейшества, когда те шли
в разрез с их интересами, ссылаясь на противоречие папских приказов законам
испанского королевства и указам правительства. При этом трибунал, когда
хотел, не подчинялся и королю, грозя несогласным буллами с отлучениями; и,
наконец, иногда инквизиция не подчинялась ни королю, ни папе, и дело втайне
предавалось забвению, как это произошло с буллой Бенедикта XIV, Sollidta et
provida, и указом Карла III, запрещающим объявлять вне закона литературный
труд любого католика без слушания дела в суде под наблюдением короля или, в
случае его смерти или отсутствия, какого-либо иного защитника. Под видом
неразглашения тайны ничего из этого выполнено не было.
Эта тайна и есть душа и суть инквизиционного трибунала, она дает жизнь,
поддерживает и укрепляет его судебную власть; с ней инквизиторы
осмеливаются, скрывая необходимые бумаги, пренебрегать многими судебными
соглашениями Кастилии, Арагона, Каталонии, Валенсии, Майорки, Сардинии и
Сицилии; с ней они возбуждают и поощряют множество скандальных споров лишь
для того, чтобы после снять богатый урожай: аресты и отлучения дворцовых
советников, алькальдов, председателей суда, регентов, судей, прокуроров и
алькальдов королевского апелляционного и окружного судов, главных алькальдов
и коррехидоров городов и районов; с ней же они обманывают (ибо истина - это
часть их тайны) пап, королей, министров, советников, вице-королей,
капитан-генералов и разного рода других должностных лиц, извлекая из дела
бумаги, добавляя, уничтожая и исправляя процессуальные документы перед тем,
как им попасть в руки папы или короля (поэтому из предосторожности их не
нумеровали, как в документах архиепископа Толедо, главного нотариуса
Арагона, и других), что в конце концов привело к неповиновению внутри самой
инквизиции, ведь если великий инквизитор не повинуется королю и не исполняет
его приказы, трибунал инквизиции, в свою очередь, поступает также и с ним,
действуя по своему усмотрению в спорных случаях, а трибуналы провинций в
своих внутренних делах не подчиняются центральному трибуналу. Но в одном они
единодушны - все это делается в атмосфере строгой секретности, ибо без нее
развалилось бы все здание.
Вам станет очевидно, что Фердинанд V использовал иудаизм лишь как
предлог для введения инквизиции, действительной же его целью было узаконить
конфискации, а папа стремился, как обычно, расширить пастырскую вотчину
Рима, желание, с которым Карл V не расстался по причине своего фанатизма,
полагая что только так можно избежать вторжения лютеранства в Испанию;
Филипп II сохранил его из-за предрассудков и деспотизма, превратив
инквизицию в министерство полиции, вопреки Антонио Лопесу, и в главное
таможенное управление по борьбе с контрабандой лошадей во Францию,
приравнивая это преступление к ереси; Филипп III, Филипп IV и Карл II -
из-за тех же предрассудков, опасаясь множества еврейских семей, вернувшихся
в Испанию после объединения португальского королевства; а Филипп V - из-за
ошибочной политики, унаследованной от деда, Людовика XIV, короля Франции,
который полагал, что имея подле себя сорок церковников, можно считать, что
корона в безопасности, ибо отсутствие религиозного единства- дурное знамение
для трона; Фердинанд VI и Карл III - по той же причине, услышанной ими от
отца, и Карл IV - потому, что революция во Франции послужила для него
наглядным подтверждением этого суждения, чему также способствовали великие
инквизиторы, которые не переставали упрочивать свои позиции и расширять
влияние, как будто нет средства лучше и надежнее для укрепления королевской
власти, чем террор.
Беседуя в Париже и Лондоне с некоторыми правоверными католиками, я
много раз слышал от них, что инквизиция полезна Испании для сохранения
