церковных судах) должным образом принять и вести дальше и те, которые будут
вновь представлены, самолично или через другого, как было сказано,
выслушивать, расследовать и определять им должное окончание. Их состояние и
содержание, а также имена и фамилии аудиторов и судей, расследующих эти
дела, и светских и духовных лиц, которых это касалось, их сан и отличия
церковные и мирские, которыми они пользовались, нам были точно известны, и
мы по собственному побуждению из нашей любознательности их вытребовали.
Что касается возможности апеллировать на самого архиепископа Иньиго (и
на тех, кому он в апелляционных делах передал свои полномочия для выслушания
и расследования их) до или после произнесенного архиепископом Иньиго
приговора в этих апелляционных делах (как и на нас, кого замещал архиепископ
Иньиго и его уполномоченные, представлявшие нашу особу), то мы апостольской
властью постановили, что на окончательный приговор, произнесенный по делу о
ереси, апелляция невозможна.
Чтобы в процессах и делах о ереси против жителей города Севильи и его
епархии апеллянты в дозволенных законом случаях, под предлогом, что
означенный архиепископ Иньиго вступается напоследок как церковный судья, не
лишились судьи, который выслушал бы эти апелляционные дела, мы решили, что
означенный архиепископ Иньиго в делах инквизиции еретической испорченности
против подчиненных его церковной юрисдикции может применять свою юрисдикцию
сколько раз придется вместе с вышеназванными инквизиторами не сам лично, а
через своего церковного судью. Апелляционные дела, которые этому церковному
судье случится представить в дозволенных законом случаях, он, как
апостольский уполномоченный, может выслушивать, расследовать и должным
образом заканчивать, в силу нашего послания, пока он призван им к этому делу
инквизиции.
Сверх того мы отменили все вообще и в частности привилегии, дарованные
нами и апостольским престолом крещеным евреям или происходящим от еврейских
предков касательно примирений и отречений от ереси, произведенных не по
законной форме. Это полнее изложено в особом вышеозначенном послании нашем,
смысл коего мы точно передаем в настоящем.
Когда же до нашего сведения дошли серьезные опасения граждан и жителей
города Севильи и его епархии, как бы в задержанных и порученных делах этого
рода строгость не перешла границ закона, и ввиду этого не безопасен доступ к
ведению этих дел; что, хотя очень многие из граждан обоего пола из города
Севильи и его епархии (которые и были найдены виновными в преступлении ереси
и отступничества, и ославлены), искренне обратившись, получили разные
послания отпустительные, оправдательные, восстановительные и содержащие
нечто другое, необходимое в этих обстоятельствах, выданные либо нашим
епитимийным судом, либо с нашего особого и специального одобрения, причем
некоторые из них были выпрошены как подлежащие исполнению в римской курии и
вне ее, а некоторые остаются еще нерешенными. Однако, несмотря на это,
инквизиторами и благочинным или его уполномоченными против лиц, получивших
отпущение или в силу этих посланий могущих и долженствующих получить
отпущение и восстановление в правах, тянется до сих пор процесс, и он
ведется ежедневно, к позору получивших отпущение или долженствующих получить
его и кающихся, причем несколько статуй с их именами было сожжено светским
судом. Итак, принимая во внимание, что, при содействии божественной
благодати, как и раньше, так особенно в настоящее время, в римской курии
находится очень много людей, искусных во всех науках, а особенно в
богословии, каноническом праве и других областях знаний, преимущественно
апостольского дворца, которые могут благоразумно, точно, осторожно и
проницательно все понять, рассмотреть, разобрать, справедливо и
беспристрастно регулировать, мудро обсудить, решить и умело определить, и
уврачуют нашу совесть, так как нашу душу волнуют как эти дела, так и
некоторые другие, - мы, по собственному побуждению (motu proprio), (не по
просьбе, принесенной гражданами или кем другим, но по нашей исключительно
воле), желая примешать к строгости милость, получив точное извещение,
апостольской властью по смыслу настоящего послания снова поручаем все вообще
и в частности дела по апелляциям на притеснения, поступившие в означенную
курию относительно образа действия инквизиции еретической испорченности,
жалобы на ее судей, нами отклоненные, в том состоянии, в каком дела
находились у них или у судей по этим отклоненным жалобам, - снова поручаем
для ведения, выслушания, решения и окончания должным образом. При этом все,
что этими судьями в означенных делах было решено, сделано и проведено
судебным порядком, хотя бы они дошли до окончательного приговора или подошли
к решению и определению, мы по собственному побуждению и своей властью
подтверждаем и одобряем, так как они по справедливости постановлены,
восполняя все недостатки права и факта, если таковые встретятся. Также по
собственному побуждению, ведению и власти мы постановляем, решаем и
объявляем и равным образом подтверждаем, что послания епитимийного суда по
делам ереси и отступничества, до сих пор выданные и которые будут выданы
впредь, никоим образом не подлежат и не должны подлежать отмене; что они и
все их последствия имеют силу и должны во всем пользоваться полнотою силы в
равной степени, как если бы они были выданы за нашей печатью.
Иногда позор публичного покаяния доводит заблуждающихся до полного
отчаяния, так что они предпочитают умереть в грехе, чем вести жизнь в
бесчестии, мы сочли нужным прийти к ним на помощь и согласно евангельской
заповеди вернуть погибающих овец в стадо истинного пастыря Господа нашего
Иисуса Христа милостью апостольского престола.
По этой причине мы по собственному побуждению, ведению и власти
повелеваем архиепископу Севильскому и другим достопочтенным братиям нашим
архиепископам и епископам, как в римской курии, так и вне ее, в
вышеозначенных и других государствах находящимся, под страхом запрещения в
священнослужении в силу принесенной нам и апостольскому престолу присяги на
верность и послушание, чтобы они допускали к тайному отречению [от ереси]
всех вообще и в частности граждан города Севильи и его епархии, жителей
обоего пола, прибегающих к кому-нибудь из них смиренно и с сердечным
сокрушением и желающих тайно исповедать свои заблуждения, тайно отречься от
них и от всякого рода ереси и отступничества и жить, как подобает католикам,
хотя бы они были исповеданы, изобличены, публично или тайно обвинены,
опозорены, заподозрены, увещеваемы, преданы суду или арестованы, или
исполняли иудейские обряды и церемонии, или не указали виновных в этом
преступлении, или побеждены испытаниями, или по признаниям некоторых лиц
отмечены таковыми и заклеймены позором, или вышеозначенными инквизиторами,
ассистентом и благочинным или кем-либо другим объявлены еретиками и
отступниками, или по произнесении окончательного приговора и по
представлении светскому суду ввиду их отсутствия с подобающей
торжественностью были сожжены их статуи, или иначе против них было строго
