истина есть душа истории и первый долг пишущих ее, я обязан сказать, что
Гизы были главарями этого заговора. Николай де Невиль, сеньор Вильруа,
министр и первый статс-секретарь при Карле IX, Генрихе III, Генрихе IV и
Людовике XIII, оставил подробности этого дела в мемуарах, найденных после
его смерти среди других бумаг и напечатанных вместе с ними под названием
Тайны мемуаров де Вильруа. Я думаю, современник, осведомленный о тайнах
французского правительства и не помышлявший о публикации своих трудов при
жизни, заслуживает больше доверия, чем какой-либо другой историк.
VIII. Этот министр рассказывает, что главным организатором заговора был
кардинал Шарль Лотарингский. Получив одобрение плана от Филиппа II, он
поручил исполнение его некоему Диманшу, капитану роты солдат, находившейся в
земле басков. Диманш отправился в Бордо, чтобы условиться с надежными
людьми, он запасся письмами от кардинала и от его племянника Анри
Лотарингского, герцога Гиза, который после смерти отца стал играть
значительную роль в делах. Письма эти были адресованы барону Монлюку [27],
барону Анри д'Апремону [28], виконту д'Ортесу, коменданту замка А [29] в
Бордо, и другим именитым дворянам, которые были членами лиги и с рвением
вступили в заговор; по крайней мере, именно желанием служить католической
вере многие из них объясняли свое поведение. Диманш имел письма к Филиппу II
и к герцогу Альбе: их извещали, что, если они помогут предприятию полками,
находящимися в Барселоне, король будет скоро избавлен от всех протестов по
поводу Наваррского королевства. Капитан Диманш проехал в Испанию, где герцог
Альба дал ему письма для Филиппа, находившегося в то время в Монсоне, близ
Лериды, где были собраны кортесы арагонской короны. Французский офицер
заболел в Мадриде и был принят одним из своих соотечественников по имени
Веспье, причисленным к штату королевы Изабеллы в качестве золотошвея; Диманш
поверил ему тайну, уверяя, что не пройдет и двух месяцев, как принцесса
Беарна и двое ее детей будут заключены в тюрьму святой инквизиции в
Сарагосе. Для доказательства своего сообщения он показал Веспье письма,
адресованные королю и герцогу Альбе герцогом Гизом.
IX. Веспье родился в Нерахе и, следовательно, был подданным Жанны
д'Альбре, к штату которой он был когда-то причислен. Он поспешил сообщить
тайну раздаятелю милостыни при королеве Испании; тот помог передать это
известие принцессе, которая поспешила уведомить своего брата Карла IX, свою
мать Катерину Медичи и барона де Сен-Сюльписа, в то время посланника Франции
в Монсоне. Все три письма были поручены гасконцу, слуге раздаятеля
милостыни, который приехал в Монсон раньше капитана. Посланник, узнав его
приметы, велел следить за ним и убедился, что тот три раза за ночь входил к
испанскому королю в сопровождении дона Франсиско д'Алавы, камергера Его
Величества, а затем посланника во Франции и при других дворах. Он отправил
письма Карлу IX и его матери вместе с собственноручным посланием королеве
Жанне через доверенное лицо, своего секретаря по имени Руло. Королева
поручила посланнику сообщить все подробности первому статс-секретарю де
л'Обепину [30]. Хотя было бы очень легко задержать Диманша, этого не
сделали, потому что парижский государственный совет был предан испанцам, как
впоследствии уверял коннетабль Монморанси [31]. Как бы то ни было, замысел
не удался, так как он был раскрыт, еще не осуществившись. Вот вся правда по
этому историческому вопросу (вопреки тому, что писали французские авторы,
которых я назвал), если бы даже изменить имена людей и способы, которыми
заговор был раскрыт.
X. Филипп II старался извлечь выгоду из этой попытки, хотя исход ее не
оправдал его надежд. Он красочно расписал папе, какой еретической опасности
подвергаются его подданные в пограничных областях Франции; ему удалось
получить приказ об отделении от епархии Байонны деревень Бастанской долины в
королевстве Наваррском, а также деревень протоиерейского прихода Фуэнтеравии
в провинции Гипускоа. Кардинал Эспиноса и совет инквизиции приказали
допросить свидетелей, утверждавших, что епископ Байонны - признанный
гугенот. Между тем в Риме объявили таковыми только кардинала Шатильона,
архиепископа Экса и епископов Валянса, Труа, Памье, Шартра, Экса, Юзеса,
Лескара и Олерона. Повторные настоятельные просьбы Филиппа доставили ему в
1568 году буллу от святого Пия V, по которой он отделял от епархии Байонны
две названные выше территории и присоединял их к территории Памплоны, к
которой они принадлежали до X века, о чем можно прочесть в подлинных
грамотах, напечатанных мною в труде, озаглавленном Исторические сведения о
трех баскских провинциях. Епископ Калаоры был назначен митрополитом этих
областей. Таким образом жители были приближены к суду второй инстанции,
который должен был разрешать их церковные тяжбы. Я имел случай рассматривать
некоторые из этих дел, когда состоял генеральным викарием, официалом [32] и
духовным судьей Калаорской епархии.
Статья пятая
I. В 1563 году мурсийская инквизиция приговорила к унизительным
наказаниям другого государя, по имени дон Филипп Арагонский, сына султана
Феца и Марокко, отрекшегося от магометанства и принявшего крещение. Я
говорил о нем в XXIII главе этой Истории.
II. В 1568 году скончался трагически дон Карлос Австрийский, принц
Астурийский, единственный сын Филиппа II, предполагаемый наследник его
престола. Процесс этого принца, если исключить допущенные ошибки, показался
мне достаточно важным, чтобы занять отдельную главу.
III. В 1589 году принц Алессандро Фарнезе [33], герцог Пармский,
генерал-губернатор нидерландский и фландрский, правивший от имени Филиппа
II, который был его дядей и братом Маргариты Австрийской, его матери, был
оговорен перед инквизицией Испанского королевства, в котором воспитывался; в
доносе сообщалось, что он заподозрен в лютеранстве и пособничестве еретикам.
Утверждали также, что он помышлял о захвате верховной власти во Фландрии,
где был губернатором, что для успеха этого предприятия связался с
протестантами, одобрял большинство их нововведений и убеждал в том, что
примет их сторону, если они попытаются стать независимыми. В Мадриде были
получены показания нескольких свидетелей, но в этих показаниях не было ни
одного доказательства личных еретических мнений, и дон Гаспар де Кирога,
кардинал и архиепископ Толедский, велел прекратить преследование. Причина
гонения на принца Фарнезе была, конечно, в большом количестве оговоров,
