– Ты лучше молись, чтобы самой добраться до дому живой. Когда-нибудь, оглянувшись на весь этот кошмар, ты будешь рада, что я тебя не слушал. Ты захочешь навсегда забыть эти страшные дни. Стереть их из своей памяти. Забыть о том, что вытворяли с тобой краснокожие.
– Это не они, а вы со мной обходитесь отвратительно! – возмутилась Тэсс и испугалась, что он снова ударит ее.
Но вместо этого Боинг сложил руки лодочкой, подставляя их под ногу Тэсс, чтобы она могла взобраться на лошадь.
– Садись! – скомандовал он. – Хватит болтать!
Тэсс показала ему связанные руки. Он так замотал их веревкой, что Тэсс было трудно двигаться.
– Зачем вы меня связали? Я не могу так ехать верхом. Развяжите!
– Развязать? И дать тебе шанс еще раз сбежать от меня? Ну нет уж. Я и так достаточно сил потратил, чтобы поймать тебя. Ты один раз от меня сбежала. Залезай, а не то я сам втащу тебя на лошадь.
Тэсс ничего не оставалось, как поставить ноги на сложенные руки Боинга и сесть в седло.
– Скажи спасибо, что цела, вот что я тебе скажу, – ворчал Боинг. – Кинулась прочь от меня, как бешеная. А Роза…
Тэсс не могла это слышать. Ей хотелось заткнуть уши. Она знала, о чем он будет говорить. Он уже дважды рассказывал ей об этом, пока они скакали прочь от места побоища.
– Да, картина была, прямо тебе скажу, жуткая. Они сначала сняли с нее живой скальп, а потом принялись сдирать с нее кожу. Я бы многое дал, чтобы избавить ее от страданий. Но в тот момент на меня напали двое французов и индеец. Я не мог…
Тэсс опустила голову и зажмурилась, стараясь не слушать Боинга. Помимо ее воли, в глазах стояло лицо не Розы, а Джоселин. Она снова слышала ее предсмертные крики.
«Господи! Да что же происходит с моей жизнью? – взмолилась Тэсс. – Как же мне теперь жить после всего этого?»
Боинг все говорил и говорил, почти сводя Тэсс с ума. Не закрывая рта, он залез на лошадь и ударил ее хлыстом. Кобыла медленно зашагала под тяжестью двух всадников.
Они направлялись на восток, в сторону колонии Мэриленд. Туда, где когда-то был дом Тэсс. Вернее, то место, которое она когда-то называла своим домом.
Через неделю после разгрома армии Брэддока на Черепашьем Ручье Ворон привел своих воинов в родную деревню.
Женщины обступили их. Одни, не веря своей радости, ощупывали руки и ноги тех, кто вернулся живым, другие кричали и рвали на себе волосы, не дождавшись возвращения мужа или сына.
Ворон увидел, как, узнав о смерти сына, вскрикнула и лишилась чувств мать Летящего Орла, а Женщина Грез бросилась ей на помощь.
Испугавшись крика, На-Ки рванулся прочь, но Ворон вовремя поймал его за руку.
– Все хорошо, На-Ки. Не бойся, – сказал он, гладя его по руке, как маленького. – Пойдем в твой родной вигвам. Ты там сможешь полежать на своей любимой постели и попить чай из своей кружки.
На-Ки забормотал что-то бессвязное, с опаской поглядывая на скопление народа в центре деревни.
С тех пор как Ворон увел всех с поля боя, На-Ки почувствовал себя немного лучше. Но все-таки с головой у него было явно не в порядке. Он пугался всякого громкого звука, зажмуривался от яркого света и вообще вел себя как ребенок.
По дороге в деревню они убили оленя, чтобы приготовить еду, и даже это так напугало На-Ки, что он кинулся бежать по лесу, не разбирая дороги. Хорошо, что Ворон бегал быстрее, он скоро догнал его и привел на стоянку.
Ворон повел На-Ки в родной вигвам, где мать и сестра могли позаботиться о нем. «Что это? – подумал он. – Наказание На-Ки за его ложь и воинственность? А может, это замысел Создателя, который послал На- Ки болезнь, чтобы предотвратить то зло, которое он мог принести своими делами народу ленапе?»
Ворон очень хотел поговорить с шаманом. Может, мудрый человек поможет Ворону разобраться в этом.
Путано объяснив, что произошло с На-Ки, Ворон оставил его на попечение матери и сестры, а сам пошел к вигваму Женщины Грез.
Он шел по тропинке и вспоминал, как шел здесь в последний раз.
Рядом с ним была Тэсс. Она была совсем рядом, а он не ценил этого. Он даже думал, что может отпустить ее. Он и не предполагал, что не может жить без нее. Он не знал, что Тэсс – его единственная любовь. Теперь Ворон потерял ее, и, возможно, навсегда.
Он потерял и своего лучшего друга, Таандэ. И теперь он должен был сообщить о его гибели своей матери.
Женщина Грез встретила сына у дверей. По ее лицу текли слезы. Она расцеловала его в обе щеки.
Не давая сказать ему ни слова, мать повела сына в дом. Она знает. Без сомнения, она уже все знает.
– Пойдем, сынок, – сказала она. – Я приготовлю тебе чай. Садись, мой милый воин.
– Мама… – начал Ворон.
Она подняла вверх руку, останавливая его. Потом приложила палец к губам.
«Какая она красивая! – подумал Ворон. – Даже сейчас, когда она такая грустная».
