оскорблен за юношу и за дочь, которые оба подверглись оскорблению, но хотел вместе с тем помочь отечеству, устранив Массанассу, и когда последний возвращался в Ливию из Иберии, вследствие смерти отца, он послал с ним в качестве провожатых всадников, которым приказал незаметно устроить на него покушение и убить его, как сумеют.
11. Заметив это, Массанасса ускользнул от них и старался укрепить унаследованную власть, собирая всадников, у которых и днем и ночью было одно дело: действуя большим количеством дротиков, все время налетать и отступать и опять налетать. И вся битва у них состоит в бегстве и преследовании. Эти номады умеют и переносить голод и зачастую питаться травой вместо хлеба; а пьют они вообще только воду. И конь у них совершенно не знает даже вкуса овса, всегда питаясь травой, пьет же с большими промежутками. Собрав таких всадников до двадцати тысяч, Массанасса выводил их на охоту или на грабеж других народов: он полагал, что это является и выгодным делом, и военным упражнением. Карфагеняне и Сифакс, считая, что приготовления юноши направлены против них (так как они не могли не сознавать, что оскорбили его), решили воевать сначала с ним, пока не покончат, и тогда уже встретиться с римлянами.
12. Сифакс и карфагеняне намного превосходили его численностью, но отправились они в поход с повозками и тяжелым багажом для всякого рода роскошной жизни, Массанасса же для всех был примером перенесения трудностей, у него была только конница и не было ни вьючных животных, ни продовольствия. Поэтому он легко и убегал, и нападал, и отступал в недоступные места. Часто, уже будучи окружен, он разделял войско на мелкие отряды, чтобы они убегали по частям, кто как может. Сам же он скрывался где- либо с немногими, пока ночью или вечером к нему в назначенное место не собирался весь отряд. Однажды он сам-третей скрывался, спрятавшись в пещере, когда вокруг пещеры стояли лагерем враги. Он не имел определенного места для лагеря, но все его военное искусство более всего состояло в том, чтобы скрывать, где когда он бывает. Поэтому враги не имели возможности непрерывно (synexvw)[414] нападать на него, но только отражали его нападения. Что бы им ни захватывалось под вечер — местечко, деревня или город, — все давало ему возможность получать продовольствие каждый день: грабя все, он разделял награбленное между всеми. Поэтому к нему стекались многие из номадов, хотя он не платил определенного жалованья зачисленным в строй, но они получали значительные выгоды.
13.[415] Так Массанасса воевал с карфагенянами. Сципион же, когда у него все было приведено в надлежащий порядок в Сицилии, принес жертвы Зевсу и Посейдону и отправился в Ливию на пятидесяти двух длинных кораблях, на четырехстах грузовых; много следовало за ним разведочных и мелких судов. Он вел войско в количестве шестнадцати тысяч пеших и тысячи шестисот всадников.[416] Вез он с собой метательное и оборонительное оружие, разнообразные машины и много продовольствия. Так совершал свою переправу Сципион. Узнав об этом, карфагеняне и Сифакс решили в настоящий момент обмануть Массанассу и притворно заключить (|pagag] suai)[417] с ним дружбу до того времени, пока они не одолеют Сципиона. Массанасса не мог не знать, что его собираются обмануть; отвечая на коварство коварством и сообщая все Сципиону, он прибыл к Гасдрубалу, как заключивший с ним мир, со своими всадниками. И они стали лагерем недалеко друг от друга, около города Утики: Гасдрубал с Сифаксом и отдельно Массанасса; около Утики стал лагерем и Сципион, занесенный сюда ветрами. Гасдрубал отстоял от него на небольшое расстояние, имея войска до двадцати тысяч пехотинцев, семи тысяч всадников и ста сорока слонов.[418]
14. Между тем Сифакс, или боясь, или оказавшись отчасти неверным по отношению к обеим сторонам, под предлогом, что соседние варвары проявляют враждебные действия против державы, уехал домой; а Сципион стал посылать небольшие отряды, чтобы вступать в схватки с Гасдрубалом, и даже из городов некоторые присоединились к нему. Ночью тайно Массанасса прибыл в лагерь Сципиона и, дружески принятый, научил его на следующий день послать не более пяти тысяч человек в засаду, небольшую крепость, отстоявшую от Утики стадиев на тридцать, где есть башня, выстроенная тираном сиракузян Агафоклом.[419] С наступлением дня Массанасса стал убеждать Гасдрубала послать начальника конницы Ганнона разведать число врагов и быстро занять Утику, чтобы ввиду приближения врагов ее жители не устроили какого-либо переворота, а сам обещал, если ему будет приказано, следовать за ним. И вот Ганнон повел тысячу отборных карфагенских всадников и некоторое количество ливийцев, Массанасса же вел своих номадов; как только они прибыли к башне и Ганнон с небольшим числом всадников поскакал в Утику, появилась некоторая часть тех, которые находились в засаде, и Массанасса велел стоявшему во главе карфагенских всадников напасть на врагов, так как (_w),[420] говорил он, их мало. И сам следовал на близком расстоянии, как бы собираясь им помогать. Когда ливийцы оказались в середине между римлянами и Массанассой, бывшие в засаде появились в большем количестве и с обеих сторон, перекололи их копьями, римляне с одной стороны и Массанасса — с другой, кроме четырехсот, которые были взяты в плен. [421] Когда все это было закончено, Массанасса спешно двинулся, как друг, навстречу возвращающемуся (]pani ti)[422] Ганнону; захватив Ганнона, он отвел его в лагерь Сципиона и отдал его Гасдрубалу в обмен на свою мать.
15. После этого Сципион и Массанасса опустошали страну и освобождали тех из римлян, которые скованными, копали на полях землю; они были присланы Ганнибалом из Иберии или Сицилии, или из самой Италии. Когда они осаждали большой город, которому было название Лоха, [423] и перенесли много трудностей, и когда уже приставлены были к стенам лестницы, жители Лохи через глашатаев дали знать, что, если они получат обещание сохранить им жизнь, они покинут город. И Сципион приказал трубить отбой, чтобы отозвать войско; но воины вследствие гнева за то, что они претерпели, не послушались приказа и, взойдя на стены, стали избивать женщин и детей; оставшихся в живых жителей Лохи Сципион отпустил невредимыми, а войско лишил добычи, относительно же центурионов, которые оказались виновными в непослушании, велел перед всем собранием солдат бросить жребий и троих, на которых пал жребий, наказал смертью. Совершив это, он стал опять грабить страну. Гасдрубал же устроил им засаду, послав начальника конницы Магона с фронта, сам же двинувшись с тыла. Оказавшись между ними, Сципион и Массанасса разделили между собой командование боем и, обратившись каждый из них на каждого из врагов, убили пять тысяч ливийцев, тысячу восемьсот взяли в плен, остальных же загнали в скалы.
16. Тотчас после этого Сципион напал и с суши и с моря на Утику; соединив две пентеры, он поставил на них башню, откуда и посылал на врагов стрелы в три локтя длиной, большие камни и тем причинил врагам много потерь, но и сам взамен много потерпел, так как его корабли разбивались; он воздвиг большие валы и, когда ему удавалось приблизиться, громил стену таранами, срезая косами шкуры и все другое, что было повешено на ней в качестве прикрытия. Жители города подрывали насыпи, отводили петлями косы и ослабляли силу таранов, набрасывая наискось бревна; они делали вылазки с огнем на машины, когда им удавалось подстеречь дуновение ветра в их сторону. Поэтому Сципион, отказавшись от мысли взять таким образом город, перешел к его осаде.
17. Сифакс, узнав о происходящем, пришел с войском и остановился недалеко от Гасдрубала. Еще притворяясь, что он друг обеим сторонам, и решив затянуть войну, пока у карфагенян не появятся другие уже строящиеся корабли и не придут какие-либо наемники из кельтов и лигуров, он попытался стать посредником в переговорах и считал справедливым, чтобы ни римляне не вторгались воевать в Ливию, ни карфагеняне в Италию и чтобы римляне удержали Сицилию, Сардинию и, если они имеют, какие-нибудь другие острова, а также Иберию. Если же кто отвергнет эти условия, он будет союзником, сказал он, тex кто их примет. Он одновременно делал это и пытался привлечь к себе Массанассу, обещая закрепить за ним державу массилиев и из дочерей, а их было три, отдать за него замуж, какую он захочет. Тот, кто должен был это сказать Массанассе, имел с собой и золото, чтобы, если Массанасса не будет им убежден, дать тому из его слуг, который пообещает убить Массанассу. Посланный, не убедив Массанассу, дал кому-то золото для убийства Массанассы; тот же, взяв золото, показал его Массанассе и уличил давшего.
18.[424] Сифакс, не надеясь после этого, что сможет долее обманывать, явно соединился с карфагенянами и взял с помощью предательства город Толунт, находившийся внутри страны,[425] где было военное снаряжение римлян и много хлеба, из охранявших его он перебил тех, кто не захотел уйти под охраной договора, и
