деликатесам обычно подаются сухие вина или шампанское, к закускам — сухие, полусухие или розовые вина, к дичи — красные. Ароматные кусочки ферментированных сыров (рокфора, дор блю, камамбера) требуют марочного вина, прочие сыры — сухого или розового. Наконец, к сладкому десерту рекомендуют заказывать шипучие вина или шампанское.
Андрей Нечаев, наш спец. корр. | Фото автора
Земля людей: На Сентозе под Новый год
Я разглядываю каменного зверя, стараясь понять, кто это: голова львиная, а хвост русалочий. Это чудо-юдо на набережной Сингапура вроде городской марки или символа, как Эйфелева башня в Париже, и даже носит, под стать своему необычному виду, такое же странное имя: «Мерлайон» (морской лев). Стоит оно на постаменте, в устье реки, и смотрит в сторону моря, словно ожидая чего-то. Может быть, того махараджу, который высадился здесь давным-давно и сразу встретил на берегу неизвестное животное, «быстрое и красивое, с красным телом, черной головой и белой грудью», приняв его за льва, за знак судьбы, ниспосланный свыше и спасший махараджу и его свиту от разгневанной морской стихии. «Здесь быть городу, — указал повелитель перстом на прибрежный песок, — и носить ему имя «Сингапура», то есть «город льва».
Это не единственная легенда о происхождении названия города, рассказанная мне местным журналистом Амиром Япу, другую он вспомнил, когда я отправился на остров Сентоза, что всего в 15 минутах от банковского центра «азиатского Нью-Йорка», по которому мы путешествовали с Амиром. Мы с Амиром медленно двигались по малайским кампонгам (селениям, но здесь это значит «квартал»), китайскому городу и индийским кварталам, вдыхая пряные ароматы и впитывая звуки и краски чужой для меня яркой жизни, калейдоскоп которой, стоило закрыть глаза, словно переносил в далекие страны: Китай, Индию или на Суматру, не говоря уже о близкой Малайзии. На улицах азиатских кварталов невольно начинает оживать в памяти известная мелодия песенки «В бананово-лимонном Сингапуре», но стоит попасть в западные кварталы, где высятся небоскребы банков и известных фирм — из стекла, бетона, пластика, пятизвездочные отели и универмаги с лифтами и эскалаторами, мелодия Вертинского сразу угасает — в этом холодном мире все чинно и упорядочено. Во всем, начиная хотя бы со знаменитой чистоты на улицах, к которой призывают плакаты: «Сохраним город в чистоте», читаю я на щите, и ниже помельче: «За брошенный окурок — штраф 500 долларов». Впрочем, плакаты и объявления здесь на каждом перекрестке призывают включиться в какую-нибудь кампанию. Это несколько напоминает китайские мероприятия (помните призыв «к малой металлургии» или борьбу с воробьями), но здравый смысл все же есть в том, что призывают не рубить деревья, не губить птиц (их очень мало осталось на острове) и объявляют за нарушение несоразмерно гигантские штрафы в тысячи долларов.
Когда я был в Сингапуре, проходил конгресс чаеводов Азии под лозунгом «экологически чистый чай». И моментально в кафе и ресторанах появились таблички с рекламой, что именно здесь вы можете выпить чашечку самого качественного чая, выращенного без всякой химии. Такой быстрой реакции на все новое остается только позавидовать.
Заблаговременно и обстоятельно сингапурцы готовятся также и к Новому году (по лунному календарю), который еще называют «восточным» или «азиатским» в отличие от европейского. Ведь если встретишь его радостно, празднично, удачливо — значит, так и будешь жить целый год.
— Вечером вся семья обязательно собирается у главы дома, и младшие желают отцу, матери всяческих благ, свершения надежд, много лет и здоровья. А чтобы удача не миновала дома, двери и окна должны быть открыты, дня три не метут полы (вдруг выметешь какой-нибудь подарок судьбы), а члены семьи и гости надевают все новое, чтобы к ним не цеплялись старые несчастья, — рассказывает мой спутник.
Особенно ждут новогодней ночи дети: для них по углам спрятаны подарки, игрушки и пакетики из красной фольги (это цвет солнца, дающего жизнь) с несколькими монетами на счастье. Обязательно дарят золотистые, круглые (знак полной жизни) мандарины, персики — символ долгой жизни. В большом блюде на столе непременно красуется рыба, обещающая достаток в доме. Когда хотят пожелать успеха уважаемому человеку — дарят карпа.
А сейчас все ждут Рождества. Мы шли с Амиром Япу по центральным улицам, где к фасадам домов тянули шеи высокие краны, с которых строители в касках раскрашивали и декорировали фасады разноцветными пластиковыми панелями, превращая их в сказочные замки, укутанные снегом.
Я не утерпел и сфотографировал эту зимнюю сказку в тропиках, а также искусственную елку перед каким-то банком, и отправился восвояси, то есть на остров Сентозу, где остановился. Для переправы можно было выбирать один из трех путей: через мост, на пароме или по подвесной канатной дороге — кому что нравится.
— Зачем тебе Сентоза? — подшучивали знакомые. — В городе есть все, даже ночное сафари, и отели лучше. Ты что-то скрываешь...
И на самом деле у меня была причина пожить на Сентозе, даже не одна.
Вы не можете представить, что за наслаждение после душного шумного Сингапура, когда балдеешь от какофонии звуков, слепнешь от солнца и майка прилипает к мокрой спине, оказаться в мгновение ока в благодатном месте, где веет прохладный бриз, падает тень от раскидистых деревьев, благоухает множество цветов на клумбах и кустах, будто их собрали сюда со всего света, а безмолвие нарушают лишь пение птиц да журчание ручьев, срывающихся подчас водопадами со скал. Недаром сей земной рай прозывается Сентоза, что значит «спокойствие», «умиротворенность».
И, конечно же, новогодняя праздничная суета большого города пробудила во мне некое ностальгическое чувство по простецкой нашей елочке, прямо из леса, с иголками, пахнущей смолой, с хлопушками и шарами, и мне захотелось провести предрождественскую ночь на острове Умиротворения.
Со мной увязался, правда, сын знакомых Сережа Пономарев. Мальчуган весьма смышленый, он первым делом задал вопрос в лоб:
— А где пираты?
Все правильно, раз остров — значит тайна, сокровища, пираты...
Юнец попал в яблочко. И это было еще одной причиной, почему я оказался на Сентозе, которую еще не так давно называли Блаканг Мати, что на малайском означает «За порогом смерти».
— Почему так зловеще? — спросил я еще во время городской прогулки Амира Япу.
Тот, не раздумывая, ответил:
— Ты сейчас можешь проплыть к острову по узкому проливчику между городом и Сентозой, которого весьма опасались древние мореходы. И не зря. Во время раскопок на берегу находили скелеты смельчаков, которые рисковали провозить груз этим путем. К ним на лодчонках подплывали пираты и брали большие суда на абордаж, а купцов убивали, если не могли взять за них выкуп. Вот и еще одна версия названия Сингапура. Чтобы заманить купцов, пираты кричали: «Сингах!» (то есть «заходите»), а те отнекивались: «Пура, пура...», что означало вежливый отказ. Из этой игры слов и родилось якобы имя города — «Сингапур».
Пираты — совсем не легенда. Это подтверждают вспыхивающие время от времени в местной печати острые дискуссии на тему: «Как избавить местных жителей от нападения пиратов?» Вопрос ставится всерьез. Против пиратских шхун, прячущихся где-то в бухтах островов Индийского океана и Южно-Китайского моря, проводятся настоящие военные операции, рыбакам рекомендуется выходить флотилиями. Ну, а так как и Сингапуре все делается обстоятельно, то решено модернизировать весь рыбацкий флот, чтобы суда рыбаков не уступали ни в скорости, ни в техническом оснащении пиратским. Вот как жизнь дополняет старые сказания Сентозы.
Но на Сентозе все опасения моментально улетучиваются — остров создан для отдыха и развлечений. Хотя уже темно, однако всюду бурлит жизнь, все открыто, от аттракционов до ресторанчиков, и хозяева зазывают гостей.
Сережа видит монорельсовую дорогу и уже тянет меня за руку. Вроде бы что такого — объехать остров в маленьком вагончике. Но получилось просто фантастическое путешествие: в окнах мелькают скалы, зеленые заросли, в которых лучи света выхватывают экзотические растения. Мы выходим на остановке: «Аквапарк». Это не просто аквариум, а целый подводный мир, заключенный в прозрачные километры пластика, где идет своим чередом борьба за выживание среди самых разных рыб и всякой
