для большинства читателей суровость в оценках сделали «Максимы» Ларошфуко, пожалуй, наиболее известными и популярными среди сборников афоризмов. Их автор вошел в историю как тонкий наблюдатель, явно разочарованный в жизни – хотя его биография вызывает ассоциации с героями романов Александра Дюма. Эта романтическая и авантюрная его ипостась ныне почти забыта. Но большинство исследователей сходятся на том, что основания мрачной философии герцога кроются именно в его сложной, полной приключений, непонимания и обманутых надежд судьбе.
Ларошфуко – древняя аристократическая фамилия. Этот род ведет свое начало с XI века, от Фуко I сеньора де Лароша, чьи потомки до сих пор живут в фамильном замке Ларошфуко недалеко от Ангулема. Старшие сыновья в этом роду издревле служили советниками французских королей. Многие носившие эту фамилию вошли в историю. Франсуа I Ларошфуко был крестным французского короля Франциска I. Франсуа III – одним из лидеров гугенотов. Франсуа XII стал учредителем Французского сберегательного банка и другом великого американского ученого-естествоиспытателя Бенджамина Франклина.
Наш герой был шестым в роду Ларошфуко. Франсуа VI герцог де Ларошфуко, принц Марсийяк, маркиз де Гершевиль, граф де Ларошгийон, барон де Вертей, Монтиньяк и Каюзак родился 15 сентября 1613 года в Париже. Его отец, Франсуа V граф де Ларошфуко, главный гардеробмейстер королевы Марии Медичи, был женат на не менее именитой Габриэли дю Плесси-Лианкур. Вскоре после рождения Франсуа мать увезла его в имение Вертей в Ангумуа, где он и провел свое детство. Отец же остался делать карьеру при дворе и, как выяснилось, не напрасно. Вскоре королева пожаловала ему пост генерал-лейтенанта провинции Пуату и 45 тысяч ливров дохода. Получив эту должность, он стал усердно бороться с протестантами. Тем более усердно, что его отец и дед не были католиками. Франсуа III, один из руководителей гугенотов, погиб в Варфоломеевскую ночь, а Франсуа IV был убит членами Католической лиги в 1591-м. Франсуа V же принял католичество, и в 1620 году за успешную борьбу с протестантами ему был пожалован титул герцога. Правда, до того времени, пока парламент не утвердил патент, он был так называемым «временным герцогом» – герцогом по королевской грамоте.
Но и тогда герцогское великолепие уже требовало больших расходов. Денег он тратил так много, что его жене вскоре пришлось потребовать раздельной собственности.
Воспитанием детей – у Франсуа было четыре брата и семь сестер – занималась мать, герцог же в дни своих кратких приездов посвящал их в тайны придворной жизни. Старшему сыну он с младых ногтей внушал чувство дворянской чести, а также феодальной верности дому Конде. Вассальная связь Ларошфуко с этой ветвью королевского дома сохранилась с тех времен, когда и те и другие были гугенотами.
Образование Марсийяка, обычное для дворянина того времени, включало в себя грамматику, математику, латынь, танцы, фехтование, геральдику, этикет и множество других дисциплин. Юный Марсийяк относился к учебе, как и большинство мальчишек, но зато был крайне неравнодушен к романам. Начало XVII века было временем огромной популярности этого литературного жанра – рыцарские, авантюрные, пасторальные романы выходили во множестве. Их герои – то доблестные воины, то безупречные поклонники – служили тогда идеалами для знатных молодых людей.
Когда Франсуа исполнилось четырнадцать лет, отец принял решение женить его на Андре де Вивонн – второй дочери и наследнице (ее сестра рано умерла) бывшего главного сокольничего Андре де Вивонна.
В том же году Франсуа получил чин полковника в Овернском полку и в 1629 году принял участие в Итальянских походах – военных операциях на севере Италии, которые Франция проводила в рамках Тридцатилетней войны. Вернувшись в Париж в 1631 году, он нашел двор сильно изменившимся. После «Дня одураченных» в ноябре 1630 года, когда королева-мать Мария Медичи, требовавшая отставки Ришелье и уже праздновавшая победу, вскоре была вынуждена бежать, многие ее приверженцы, в том числе и герцог де Ларошфуко, разделили с ней опалу. Герцог был отстранен от управления провинцией Пуату и сослан в свой дом около Блуа. Самому же Франсуа, который как старший сын герцога носил титул принца Марсийяка, было разрешено остаться при дворе. Многие современники упрекали его в заносчивости, поскольку титул принца во Франции полагался лишь принцам крови и иностранным принцам.
В Париже Марсийяк стал посещать модный салон мадам Рамбуйе. В ее знаменитой «Голубой гостиной» собирались влиятельные политики, писатели и поэты, аристократы. Туда заглядывал Ришелье, приходили Поль де Гонди, будущий кардинал де Рец, и будущий маршал Франции граф де Гиш, принцесса Конде со своими детьми – герцогом Энгиенским, который вскоре станет Великим Конде, герцогиней де Лонгвиль, тогда еще мадемуазель де Бурбон, и принцем Конти, и многие другие. Салон был центром галантной культуры – здесь обсуждались все новинки литературы и велись беседы о природе любви. Быть завсегдатаем этого салона означало принадлежать к самому изысканному обществу. Здесь витал дух любимых Марсийяком романов, здесь стремились подражать их героям.
Унаследовав от отца ненависть к кардиналу Ришелье, Марсийяк стал служить Анне Австрийской. Прекрасная, но несчастная королева как нельзя лучше соответствовала образу из романа. Марсийяк стал ее верным рыцарем, равно как и другом ее фрейлины мадемуазель Д'Отфор и знаменитой герцогини де Шеврез.
Весной 1635 года принц по собственному почину отправился во Фландрию сражаться с испанцами. А по возвращении узнал, что ему и еще нескольким офицерам не позволено остаться при дворе. В качестве причины указывались их неодобрительные отзывы о французской военной кампании 1635 года. Год спустя Испания напала на Францию и Марсийяк вновь отправился в армию.
После успешного окончания кампании он ожидал, что теперь ему будет позволено вернуться в Париж, но его надеждам не суждено было оправдаться: «…Я был вынужден уехать к отцу, жившему у себя в поместье и все еще находившемуся в строгой опале». Но, невзирая на запрет появляться в столице, он перед отъездом в имение тайно нанес прощальный визит королеве. Анна Австрийская, которой король запретил даже переписываться с мадам де Шеврез, передала ему письмо для опальной герцогини, которое Марсийяк отвез в Турень, место ее ссылки.
Наконец, в 1637 году отцу и сыну разрешили вернуться в Париж. Парламент утвердил герцогский патент, и они должны были прибыть для завершения всех формальностей и принесения присяги. Их возвращение совпало с разгаром скандала в королевской семье. В августе этого года в монастыре Валь-де-Грас было найдено оставленное королевой письмо к брату– королю Испании, с которым Людовик XIII все еще вел войну. Мать-настоятельница под угрозой отлучения от церкви рассказала так много об отношениях королевы с враждебным испанским двором, что король решился на неслыханную меру – Анну Австрийскую подвергли обыску и допросу. Она была обвинена в государственной измене и тайной переписке с испанским послом маркизом Мирабелем. Король даже собирался воспользоваться этой ситуацией, чтобы развестись со своей бездетной супругой (будущий Людовик XIV родился спустя год после этих событий в сентябре 1638 года) и заточить ее в Гавре.
Дело зашло так далеко, что возникла мысль о побеге. По словам Марсийяка, все было уже готово к тому, чтобы он тайно увез королеву и мадемуазель Д'Отфор в Брюссель. Но обвинения были сняты и столь скандальный побег не состоялся. Тогда принц вызвался оповестить обо всем происшедшем герцогиню де Шеврез. Однако за ним следили, поэтому родные категорически запретили ему видеться с ней. Чтобы выйти из положения, Марсийяк попросил англичанина графа Крафта, их общего знакомого, передать герцогине, чтобы она отправила к принцу верного человека, которого можно было бы обо всем оповестить. Дело шло к счастливому завершению, и Марсийяк отбыл в имение к жене.
Между мадемуазель Д`Отфор и герцогиней де Шеврез существовала договоренность о срочной системе оповещения. Ларошфуко упоминает о двух часословах – в зеленом и красном переплетах. Один из них означал, что дела идут к лучшему, другой был сигналом опасности. Неизвестно, кто перепутал символику, но, получив часослов, герцогиня де Шеврез, посчитав, что все пропало, решилась бежать в Испанию и в спешке покинула страну. Проезжая мимо Вертея, родового поместья Ларошфуко, она попросила принца о помощи. Но он, уже во второй раз прислушавшись к голосу благоразумия, ограничился лишь тем, что дал ей свежих лошадей и людей, сопроводивших ее до границы. Но когда об этом стало известно в Париже, Марсийяк был вызван на допрос и вскоре препровожден в тюрьму. В Бастилии благодаря ходатайствам родителей и друзей он пробыл всего неделю. А после освобождения он вынужден был вернуться в Вертей. В ссылке Марсийяк много часов провел за трудами историков и философов, пополняя свое образование.
