Екатерина Ивановна Загряжская была средней сестрой, как и ее племянница Александрина; обе одиноки, обе привязаны к Наталье Николаевне, ее детям, стараясь держаться вместе и жить рядом, помогая друг другу.
Наталья Ивановна Гончарова и ее младшая дочь Наталья Николаевна… Их судьбы также в чем-то схожи: дочь в 24 года — вдова с четырьмя детьми. Мать ее — с 29 лет одна поднимала шестерых детей при тяжело больном муже.
Кто знает, как сложилась бы жизнь Натальи Ивановны, если бы решала она сама, а не другие, распорядившиеся ее жизнью…
Ее возлюбленный, юный красавец-кавалергард Алексей Яковлевич Охотников, в течение двух лет был фаворитом императрицы и поплатился жизнью за это высочайшее покровительство. Общеизвестно, что императрица Елизавета Алексеевна, супруга Александра I, в 1806 году от своего возлюбленного кавалергарда Охотникова родила дочь — великую княжну Елизавету, прожившую всего два года[53]. Но фаворит позволил себе увлечься 20-летней красавицей фрейлиной императрицы — Натальей Ивановной Загряжской. Это, очевидно, счел за оскорбление для себя не только император Александр I, но и двор в целом. И тогда брат императора, великий князь Константин Павлович, нашел желающего отомстить «дерзкому выскочке».
Осенью 1806 г. штаб-ротмистр Охотников при выходе из театра «был ранен кинжалом в бок, через 3 недели стало ясно, что рана смертельна». 27 октября 1806 г. Охотников подал прошение об увольнении его «за имеющеюся» в нем «грудной болезнью». 14 ноября он был уволен по болезни в отставку. 30 января 1807 г. Охотников умер и был похоронен рядом с могилой брата на Лазаревском кладбище Александро- Невской лавры[54].
| 
А за три дня до его кончины Наталья Ивановна Загряжская была поспешно выдана замуж за человека двумя годами моложе нее — Николая Афанасьевича Гончарова, то есть по существу была удалена от двора. Словно на смену ей, в следующем, 1808 году, во фрейлины была пожалована ее сестра — Екатерина.
| 
| 
Поскольку венчание фрейлины Натальи Загряжской происходило в церкви Зимнего дворца, то камер-фурьерский журнал[55] подробно зафиксировал событие дворцовой жизни вдовствующей императрицы Марии Федоровны (1759–1828). (У императрицы было 6 дочерей и 4 сына, из которых Александр I и Николай I находились на троне в общей сложности более полувека: с 1801 по 1855 г. До этого с 1796 по 1801 г. царствовал ее супруг Павел I. — Случай уникальный в истории одной семьи и дома Романовых в целом.)
| 
| 
На венчании в числе прочих членов императорской семьи присутствовал и великий князь Николай Павлович, будущий император Николай I, которому тогда было всего десять лет. Все это происходило 27 января 1807 года — ровно за 30 лет до выстрела на Черной речке.
Начало супружества было омрачено горем: тогда же, в год своей свадьбы, Наталья Ивановна потеряла отца — Ивана Александровича Загряжского.
Наверное, отмечая свой в общем-то грустный юбилей, она, находясь в Яропольце, не могла предположить, что именно в этот день в Петербурге состоялась трагическая дуэль между двумя ее зятьями: Пушкиным и Дантесом. Дуэль, так резко изменившая жизнь ее детей и внуков, собравшая их под один кров в родовом имении Гончаровых.
…Время шло в повседневных делах по обустройству на новом месте, в кругу близких людей.
И вот подступило 10 марта —
А память уносила в прошлое…
В мае 1830 года 17-летняя Натали с Александром, на ту пору еще женихом, вместе были в Полотняном Заводе. После помолвки он приезжал просить благословения на их брак у ее деда, Афанасия Николаевича Гончарова. Тогда все дышало ощущением предстоящего счастья. Пушкин пробыл в гончаровском поместье дня три.
Сохранилось интересное тому свидетельство В. П. Безобразова, посетившего Полотняный Завод много лет спустя. В письме Я. К. Гроту он писал:
«Я читал в альбоме стихи Пушкина к своей невесте и ея ответ — также в стихах. По содержанию весь этот разговор в альбоме имеет характер взаимного объяснения в любви» {325}.
И после, в августе 1834-го, Пушкин снова приедет в Полотняный Завод, чтобы навестить жену и детей, которые находились там целое лето, а точнее — с апреля.
С той поры миновало три года…
Теперь в гончаровском имении — могила деда, а где-то на севере, за сотни верст, — могила дорогого ей человека, могила, на которую еще так не скоро она придет, чтобы сказать свое горькое «прости».
А пока — ежедневные заботы и хлопоты, четверо осиротевших детей, тревога за их жизнь и здоровье.
Надо было учиться жить. Жить без Пушкина. Она еще не знала тогда, что ей предстояло прожить без него долгих 26 лет, и 19 из них — женою другого.
Наверное, молясь «за упокой», за него, несправедливо лишенного жизни и осужденного неправым судом после смерти, она «искала облегчения страдающей душе»: «Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего Александра, прости ему все согрешения вольныя и невольныя, даруй ему Царствие Небесное и сотвори ему вечную память…»
Дать утешение в ее глубочайшем горе могла только любовь.
Любовь, которая еще долгое время будет рядом с нею.
Ибо: выше закона — только любовь,
выше правосудия — лишь милость,
выше справедливости — прощение.
Вероятно, в этот день, 10 марта 1837 года, в Полотняном Заводе собрались за поминальным столом.
Поминали Пушкина не только здесь, но и в Тригорском, и в его любимом Михайловском, поминали в далеком Париже, Баден-Бадене, Риме, Варшаве и в обеих российских столицах… Поминали там, где жили его друзья, родные и близкие — все те, кто любил и чтил светлый образ Поэта.
Поминали, плакали и молчаливо негодовали в адрес его убийцы.
Часы тихо отсчитывали время. Время
Шел
Четыре дня спустя — Екатерине Ивановне Загряжской исполнилось 58 лет. Конечно, было не до праздника, тем более что тетушка уже готовилась к возвращению в Петербург. Снова стали заметны сложности в отношениях сестер Загряжских, отступившие на время. Можно предположить, что их противоречия обострились накануне расставания, которое стало расставанием навсегда. Одна из причин была очевидной. Напомним, что еще 26 августа 1833 г. Пушкин в письме к жене из Москвы замечал о тетке Загряжской: «Мать, кажется, тебя к ней ревнует…» А когда-то все было иначе: именем сестры Екатерины
