Аттила

Дона, то есть над Черноморьем и над Меотийскими болотами, в той именно стране, где после Скифов владычествовали Сарматы-Роксоланы, внезапно пропавшие из истории при появлении Уннов. Что значит другой берег Меотийских болот, об этом мы уже говорили. Со стороны Воспорских Готов, первых рассказчиков о нашествии Уннов, и вообще с точки зрения древних писателей это значит вообще север, но не восток.

По словам Аммиана Марцеллина Унны прежде всего напали на Европейских Алан-Танаитов, т. е. донцов, соседей Готов-Грутунтов. А эти Грутунги (Утургуры?) обитали не слишком далеко от Днестра, где Марцеллин упоминает Грутунгский лес. Победив этих Алан, Унны утвердили с ними союз.

Иорнанд рассказывает, что, перейдя обширное Меотийское болото, Унны покорили Алпилзуров, Алцидзуров, Итимаров, Тункарсов и Воисков, целый рой народов, населявших тот берег Скифии. Затем они завоевали Алан.

Эти имена Иорнанд взял у Приска, у которого читаются только Амилзуры, Итимары, Тоносурсы (иначе: Тонорусы), Воиски. ВАмилзурах мы не сомневаемся видеть наших Удичей, обитателей нижнего Днепра, так, как в Воисках видим древних Кестовоков и позднейших Воиков, обитавших над верхним Днестром. Тоносуры или Тонорусы могут обозначать настоящую Русь Днепра и Дона (Рязань), или вообще Танаитов- донцов Марцеллина и наших Северян. Итимары – несомненно переиначенное из Маритимы, приморские или поморцы.

Но важнее всего географические показания Иорнанда. Он пишет, что по берегу Океана (на восток от Вислы) живут Эсты, совсем миролюбивое племя. На юг от них и близ них живут Акатциры, иначе Агатциры (Агафирсы), очень храбрый народ. Под Акатцирами растягиваются над Черным морем Булгары, сделавшиеся, к несчастью, слишком известными за наши грехи, прибавляет историк. Тут (между Булгарами) воинственные народы Уннов плодились некогда как густая трава, чтоб распространить двойственное и яростное нашествие на народы, ибо Унны распадаются на две ветви и живут в различных странах. Это Алтциагиры и Савиры; иначе писали Алтциагры, Аулциагиры, Аудциагры, а также Ултциагиры, Ултициагры, Уултциагиры (ultiziagri, uultiziagiri), что прямо уже указывает на имя наших Уличей, с которыми долго воевал Олег. Савиры же, несомненно, наша Севера, Северяне, восточное племя наших Славян, они же и Танаиты или донцы. Приток Дона – Донец и доселе прозывается Северским.

Эти Аулциагры, по словам Иорнанда, часто ходили в окрестности города Херсона, где жадный купец торговал богатыми произведениями Азии. Что же касается Хугиугуров (иначе Хунугары), прибавляет Иорнанд, то они известны как торговцы куньими мехами. «Там-то живут те Унны, которые стали страшны для людей однако весьма неустрашимых», то есть для Готов.

Ничего яснее и понятнее нельзя рассказать о коренном местожительстве знаменитых Уннов, об их разделении на две ветви, днепровскую и донскую, Западную и Восточную (о чем говорит и Филосторгий), на Кутургуров и Утургуров Прокопия, как и об их отношениях к Херсону и к древнему Воспору. И наша История застает южное население разделенным на две ветви: Руссы (Киев) и Северо.

Два свидетеля, современники, писавшие один по-латыни на западе, другой по-гречески на востоке, говорят одно и то же, что Унны были коренные туземцы нашей Русской страны, Киммерияне, то есть такие старожилы этих мест, история которых скрывается в Киммерийском мраке всей человеческой древности.

Хунны, Хуянугары-гуры Иорнанда, стало быть, жили там же, где отделяет для них место во втором веке по Р. X. Птолемей, а в четвертом Маркиан Гераклейский. В то время это имя еще не было в ходу, не было знаменито. Оно заслонялось славным именем Роксолан, тотчас, как мы говорили, пропавших с лица истории, как только произнесено было имя Уннов.

Историческая критика, однако, не хочет даже опровергнуть приведенных свидетельств, а всеми мерами, наперекор здравому смыслу, держится за сказочное готское сведение, что Унны пришли с того берега Азовского моря. Она даже не хотела ограничиться и этим коротким указанием и распространила тот берег до северного Урала и до пределов Китая.

Сочинение Дегиня, доказавшего по Китайским летописям, что Унны пришли от Китайских границ, основано ведь только на сходстве имен Хионгну, Хиунгну, Хиунийу и Хунны, которому нисколько не противоречит и самое имя Китая – Хина. Но что же значит сходство имен и вся этимология при полнейшем различии свидетельств истории, этнографии, географии? Надо только удивляться, каким образом несообразная догадка Дегиня утвердилась в науке, как непреложная истина (Тэйлор в своей «Первобытной Культуре» говорит между прочим, что у древних Мексиканцев месяц назывался Мецтли. Следует ли из этого, что наш месяц прибыл к нам из Америки?). С его легкой руки все стали твердить, что Унны были истинные Калмыки, и все старались при всяком случае только доказывать и распространять это поверхностное заключение. Затем Клапрот доказал, а Шафарик подтвердил, что Унны были Уральского происхождения, родственники Башкиров и предки Венгров. Теперь этой новой истине уже никто не противоречит. Почему Венгры старательно утверждают свое родство с Уннами и отыскивают доказательства, странствуя по Уралу, Кавказу и по всей Сибири (Экспедиция Зичи).

Мнение, что они могли быть Славянами, по Венелину – Булгарами, новые исследователи почитают «заброшенным». Но нам кажется, что в такой темной и вовсе еще неразработанной области, каково время, так называемого, великого переселения народов, никакое мнение нельзя почитать заброшенным, ибо до сих пор здесь все исследования, самые ученые, как и самые фантастическая, основаны только на догадках и соображениях, более или менее удачных, но подобранных каждым исследователем всегда как бы на заданную тему. При таком положении дела весь вопрос должен заключаться в качестве и количестве древних свидетельств: исторических, географических, этнографических, которые, при всем разноличии и разнообразии источников, говорили бы одно.

Мы полагаем, что каждый читатель, не заучивший множества исследований, если прямо обратится к первым источникам и последует золотому правилу Гроберга, что «в истории, равно как и в географии, чувствуя себя сколько-нибудь способным судить здраво, смело должно полагаться более всего на свои собственный сведения, нежели на чужие»,– каждый читатель в Уннах скорее увидит Славян, чем другую какую-либо народность.

Прежде всего на эту простую мысль наводит сама история Уннов.

Неведомый народ, Унны, необходимо должен раскрыть себя и свое происхождение своею историею.

О чем же и что говорит эта история?

«Гунны, самый свирепый из всех варварских народов, напали на Готов»,– говорит готский патриот и историк Иорнанд (гл. 24).

Когда Готы услыхали о движении Уннов, об их завоеваниях, то пришли в ужас и стали держать совет со своим королем, что следует предпринять и как предохранить себя от такого опасного врага? Королем Готов в то время был знаменитый Эрманарик, Готический Александр Македонский.

До сих пор он оставался победителем в борьбе со многими народами; до сих пор его владычество простиралось на всю Скифию и Германию. Но теперь он сам был весьма озабочен, услыхавши о приближении Уннов, а главное увидевши, что ему изменил подвластный, но вероломный народ Росомоны, или Роксоланы. А это произошло вот по какому случаю: один из Росомонов, вероятно, знатный человек, вероломно покинул короля и, нет сомнения, ушел к Уннам. Но во власти короля осталась жена беглеца, именем Саниелх (Sanielh, иначе: Сонильда, Сванигильда). Рассвирепевший Эрманарик, за бегство мужа, приказал казнить жену, которую привязали к двум лошадям, и она была растерзана на части. Ее родственники, братья мужа, Сарус и Амиус, мстя за смерть неповинной женщины, поразили Эрманарика мечом в бок. После того король, изнуренный раною, влачил печальную жизнь, чем воспользовался король Уннов Баламбер-Валамер и напал на восточных Готов, занявши их земли. К тому еще и западные Готы отделились и оставили Эрманарика одного воевать с Уннами. И от раны, еще больше от горя, что не может совладать с Уннами, он помер, однако, в глубокой старости, 110 лет.

Аммиан Марцеллин говорит, что Эрманарик, захваченный врасплох, после долгой борьбы с Уннами, в отчаянии и страхе от неминуемой гибели, сам лишил себя жизни.

После него, по свидетельству Марцеллина, был избран королем Витимир, который, продолжая борьбу, в подкрепление себе, нанял каких то других Уннов и долго воевал против Алан (почему против Алан, когда