финансовая проверка, комплексная проверка — каждый день кто-нибудь тащится. И каждая проверяющая особь акт составить норовит…
А еще на нас завели судебное дело по факту злостного отсутствия в укладках «скорой помощи» зеленки, фонариков и спиртовой настойки пустырника. И правильно, не может «скорая» без зеленки работать. И без пустырника никак не может, факт. И по такому факту каждую неделю прокуратура наезжает. Объясните, говорят, вредители, куда вы дели три рубля государственные, на зеленку предназначенные.
А до кучи еще комиссия по наркотикам, проверки линейно-контрольной службы, инвентаризация, внеплановый ремонт, 9 различных ежемесячных отчетов, 17 квартальных и по два десятка с лишним полугодовых и годовых. И полсотни подчиненных, каждый со своими тараканами. И при этом дырка в графике размером с рабочий орган проститутки. И глупость рода человеческого, которая с каждым шагом по служебной лестнице растет по экспоненте. И многое еще, друзья, и многое, и многое…
Но уж кого-кого, а матерого доктора «скорой помощи» голыми руками не возьмешь. У меня теперь война по расписанию. По понедельникам и средам — с экономистами, чтобы проценты платили. По вторникам и пятницам — с отделом кадров, чтобы ставки не зажимали. А по четвергам, на конференции, — со всем белым светом, чтоб неповадно было.
В результате экономисты от меня прячутся, отдел кадров в кабинете главврача спасается, сам же главный при моем явлении рефлекторно под столом укрыться норовит…
А сами напросились, называется!
Я это всё к чему. Не знаю, то ли у меня какой-то административный орган в мозгах прорезался, то ли за годы работы на «скорой» чувство юмора настолько извратилось, но пока мне даже нравится заведовать. Что ни день, то новое административное реалити-шоу, да еще и деньги за такое удовольствие мне платят. Лепота.
Одно я уже накрепко усвоила. Что самое главное в жизни администратора? Правильно, директива. И неважно, умная она или совсем даже наоборот. Важно, что она поступила. Важно загрузить подчиненных немедленным ее исполнением. И принципиально важно — отрапортовать в итоге по инстанциям. Последнее, пожалуй что, главнее.
Вот давеча пришла к нам в поликлинику директива. И не просто директива — директивища. Аж из самого КПЗ. Это, кстати, не то, о чем вы подумали, а комитет по здравоохранению. И говорится в этой директиве, что все описи сумок «скорой помощи», утвержденные в две тысячи лохматом году, резко объявить недействительными и ввести новые. С первого января следующего года. И перечень того, что в наших сумках должно быть, прилагается.
А мы, замечу, только-только от очередной прокурорской проверки по поводу содержимого этих самых сумок отбились, только их по действующей описи от и до пополнили — и нате вам.
И это — полбеды. Прочитало высокое поликлиническое начальство перечень того, что к этой директиве прилагается, и дюже закручинилось. А поди не закручинься, коли в списке обязательных для нас лекарств куча миорелаксантов и средств для внутривенного наркоза помянуто. А лицензии на закупку таких веществ у поликлиники не только нет, но даже быть не может, потому как для получения такой лицензии положено иметь полновесное анестезиологическое отделение. К тому же совершенно непонятно, зачем моей родной «неотложке» вообще такие препараты — мы операции в машине вроде бы не делаем.
Главный врач, еще до конца не дочитавши, стакан валерьянки затребовал. Главная сестра в обморок попыталась упасть, но ее экономисты подперли. Падать, так всем вместе, говорят, а то поодиночке нечестно получится. Их тоже понять можно — деньги для закупки лекарств на следующий год не раньше марта на счет поступят, а уже с боем курантов велено все старые сумки выкинуть и новые в машины торжественно внести.
Пока они разбирались, кому первому от такой директивы приплохеть должно, я из врожденного любопытства оную до конца дочитала. Тем более что лично меня она в первую очередь касается — «скорой помощью»-то я заведую.
А там — помимо основного бреда — в самом конце еще мелким-мелким шрифтом коэффициенты расчета годового количества лекарств напечатаны. Только непонятно, на что эти коэффициенты умножать надо — то ли на среднее количество вызовов, то ли на количество населения, а может, и вовсе на среднестатистическую долю дебилов среди администрации здравоохранения.
Главный врач вникать в такие тонкости не стал. Выматерился как портовый грузчик и на обед уехал. Некурящая главная сестра у меня сигарету стрельнула и пошла курить учиться. А после перекура, позеленев лицом, затребовала с меня заявку на все перечисленные лекарства в количестве, потребном на год. В строгом соответствии с коэффициентами.
Сели мы со старшим фельдшером моего отделения сии потребности считать. Не выходит у нас. Если на вызовы множить, то на все скоропомощное отделение на год положено нам сорок ампул эуфиллина и двадцать ампул фуросемида. А мы такое количество иной раз за неделю тратим. А ежели на население перемножать, то с эуфиллином и фуросемидом всё выходит вроде ничего, зато потребность в пятьсот с лишним коробок морфина вырисовывается. И до кучи — двенадцать тысяч скарификаторов для забора крови на сахар. То есть морфин каждому второму и кровь на сахар каждому первому, считая покойников.
Хотя, если хорошо подумать, с таким количеством морфина других лекарств уже и вовсе не нужно. Ни первым, ни вторым.
Но как-то нас это не утешило. Заявку подписывать надо, а такое подпиши — в сумасшедший дом добро пожаловать. А то и вовсе в места не столь отдаленные, после доверительной беседы с Госнаркоконтролем. А главная медсестра кричит, что закупать всё это надо срочно и что мы на отделении вредительством и саботажем занимаемся, вместо того чтобы директиву исполнять.
Дала я ей очередную сигарету для успокоения, а сама пошла в задумчивости в комитет по здравоохранению звонить. Оказалось, что не я одна такая, полгорода потребности считает и волосы на всех местах от ужаса рвет. А вторая половина уже отрапортовала, что всё зашибись, всё резко закуплено, по сумкам заранее разложено и ко всяческим проверкам готово.
В КПЗ изрядно озадачились. А что это вы, спрашивают, закупать собрались, если мы вам еще ничего такого не посылали? Как это, возмущаюсь, не посылали? И директиву с приложением подробно им цитирую. А мне в ответ: какой вам идиот такое написал? Так ить — вы же, говорю, и написали!
Назвала им номер директивы, номер приложения. Тут уже и в КПЗ забегали. И через час новую директиву прислали. На предмет того, что приложение к предыдущей директиве считать недействительным. И тут же новое приложили. Без коэффициентов. И без миорелаксантов. Зато с «большими» нейролептиками (с тизерцином, галоперидолом, модитен-депо), применять которые, не будучи спецами-психиатрами, мы не имеем права. Это не считая такого пустяка, опять же, как лицензия, каковой у нас на эти психотропы тоже тупо нет.
Главный врач с обеда приехал, в бумажку посмотрел, с лица сбледнул и в кабинете заперся. (Вот где бы кстати галоперидол.) Главная сестра в ларек за сигаретами пошла. Экономисты из старого ступора не выйдя, в новый впали — денег-то всё равно не будет, ни на одно приложение, ни на другое. Равно, впрочем, как и времени не будет. Потому что в строгом соответствии с законом на каждый препарат в отдельности мы обязаны еще и тендер объявлять. В целях противодействия коррупции.
А мы со старшим фельдшером
А так, глядишь, к утру и рассосется…
Да, так вот, я всё-таки к чему. Чует мое докторское сердце, что я и в новой ипостаси без сюжетов всяко не останусь. Даже если очень захочу. Есть, правда, у меня такое подозрение, что это уже будут совсем другие сказки «скорого» врача.
А в этих, хочется того мне или нет, но надо, наконец, поставить многоточие…
Скоропомощный холодец
