к которому ведет пандус, решен в виде чередующихся полуциркульных и прямоугольных проемов; дополнительные полуциркульные входы решены в виде двух небольших портиков по центру полукруга галерей и двух портиков на их торцах. Портики декорированы двумя колоннами дорического ордера, установленными на постаменты, и завершаются по уровню второго этажа неширокими балконами с чугунными решетками ограждения. К портикам ведут наружные, устроенные по высоте цоколя здания лестницы из гранита. По краям парапета, ограждающего подъезд к центральному входу здания, установлены две мраморные скульптуры: аллегории «Бдительность» и «Благоразумие» («Осторожность») работы венецианских скульпторов Дж. Б. Маркиори и Дж. М. Морлайтера. Статуя «Благоразумие» — двуликая женщина, идущая по лаврам и смотрящаяся при этом в зеркало, вокруг ручки которого обвилась толстая змея, с лежащим у ее ног длиннорогим оленем, — чрезвычайно сложна по символическому значению своих атрибутов. Двуликость «Благоразумия», старческое лицо которого обращено назад, означает, что для предвидения будущего обязательно знание прошлого. Голову статуи венчает шлем, увитый тутовой ветвью, — первый символизирует необходимость руководствоваться в своих делах велениями разума, здравого смысла, что убережет человека от многих неприятностей. А тутовое дерево, по словам поэта Альчито, — самое предусмотрительное: оно не развернет своих листьев до тех пор, пока холода не пройдут окончательно. Вокруг ручки зеркала обвилась змея-рыба Ехидна, которая, по Плинию, может остановить корабль, если обовьется вокруг него. Таким образом она олицетворяет задержку, присущую благоразумию. То же значение оленя, лежащего у ног статуи: он бежит по лесу на своих длинных ногах быстрее всех, но его большие рога цепляются за ветви, что замедляет движение. К тому же он пережевывает жвачку, что символизирует размышление, предшествующее деянию.
Статуя «Бдительность» — это женщина, в правой руке которой книга и ветвь, а в левой — зажженный светильник. Рядом с ней стоит цапля, самая бдительная из птиц, с камнем в поднятой лапе. Книга символизирует бдительность души, которую можно обрести, изучая науки. Ветвь (или прут), так же как и горящий светильник, способны разбудить спящего и напоминают, что бдительность особенно важна во время отдыха и сна. А цапля, стоящая с камнем в лапе, символизирует ответственность человека за собственную жизнь и ее безопасность. Как писал античный автор: «О цапле говорят, что когда они летают стадами, то для совместного отдыха устраиваются так, что одна стоит и держит камень в поднятой лапе, и другие, пока он не упадет, уверены, что их оберегает бдительность товарища, а когда падает, что происходит, лишь когда стража заснет, — то от шума просыпаются и улетают прочь».
Третий этаж дворца самый простой в архитектурном плане: наличники повторяют рисунок первого этажа, как и пилястры, а завершается он парапетами из кованной ажурной решетки, соединяющей каменные тумбы и пять аттиков, отмечающих входы в здание. Межэтажные карнизные пояса проходят по всем фасадам здания.
Башни каре обеспечивают удачный переход от фасада главного здания к фасадам Кухонного и Арсенального корпусов. Массивные стены, повторяя отчасти убранство центрального корпуса дворца, заглушают плавное течение линий и ритмичность пилястр, а купольное завершение с восьмигранным фонариком наиболее точно соотносится с волнообразными линиями второго этажа.
Фасады каре усиливают общее восприятие монументальности всего здания, хотя и выглядят тяжеловато, особенно в перспективе Главного корпуса. Ряды однообразных прямоугольных окон первого и третьего этажей разбавлены квадратными оконными проемами второго этажа; пилястры корпусов повторяют подобные украшения центральной части. Ритмичность оконных проемов на сильно вытянутой стене придает всей композиции необходимую динамику. Разделение каре одним межэтажным карнизом, в результате чего первый и второй этажи по фасаду были объединены в один, смягчает восприятие этих частей здания в общем ансамбле южного фасада дворца и зрительно связывает части постройки Антонио Ринальди с более поздними дополнениями архитектора Бренны. Дополнительными элементами архитектурного убранства угловых башен служат руст на их гранях и круглые оконные проемы верхних ярусов, повторенные по типу круглых окон Часовой и Сигнальной башен.
Важным дополнением южного фасада дворца являются фортификационные сооружения, расположенные в этой части территории, — крепостной ров, перекинутые через него два моста, которые во времена Павла были подъемными, и бастионная стена с отверстиями (амбразурами) для орудий. Эти элементы защиты лишь усиливают впечатление крепостной мощи дворца, а установленная на плацу перед ним статуя Павла I работы скульптора И.П. Витали служит началом композиционной оси всего здания. Завершает общую картину площадь, ограниченная с одной стороны гранитом бастиона, а с трех других — стенами дворцового здания. Этот парадный плац площадью около 10 тысяч квадратных метров предназначался для проведения военных парадов, смотров войск и занятий строевой подготовкой.
Противоположный, северный фасад дворца имеет свои особенности, обусловленные как архитектурой и планировкой здания, так и рельефом местности, и выходит к парку и Серебряному озеру. Отсюда Главный корпус выглядит как грозная средневековая крепость с башнями по краям. Так как здание стоит на холме, то каре практически не видно, что усиливает общее восприятие компактной и довольно высокой центральной части дворца, самой старой из всех существующих.
Архитектурное убранство северного фасада то же, что и южного. По центру первого этажа здания расположено пять полуциркульных дверных проемов и два прямоугольных; средняя дверь решена в виде скромного портика дорического ордера, завершенного балконом на уровне второго этажа. Его чугунное кованое ограждение смягчает в целом строгий вид всего здания. Обрамление проемов наличником завершается на своде замковым камнем. Две мраморные статуи «Война» и «Мир» на небольших постаментах у стены, выполненные уже упоминавшимися мастерами Дж. Б. Маркиори и Дж. М. Морлайтером, служат украшением северного фасада Гатчинского дворца. К фризу портика прикреплена памятная медная доска, текст которой гласит: «Заложен в 1766 мая 30. Окончен 1781 года». Стены фасада расчленены по первому этажу пилястрами дорического ордера, окна в простом обрамлении. Второй этаж декорирован ионическими пилястрами, прямоугольные оконные проемы имеют наличники с усложненным барочным рисунком, а выход на балкон украшен выступающим полукруглым карнизом. Как и во всем здании, последний этаж завершен чугунной балюстрадой и аттиком ровно по центру фасада.
Со стороны озера и парка хорошо просматриваются Сигнальная и Часовая башни Гатчинского дворца — основные доминанты дворцово-паркового ансамбля. У них строгий вид: простые прямоугольные окна, обрамленные такими же наличниками по третьему и четвертому этажам, ограничены по углам башенных плоскостей лопатками; первый и второй этажи повторяют рисунок пилястр дорического и ионического ордера соответственно. Круглое окно последнего, пятого этажа эффектно украшено выступающим полукруглым карнизом, и именно оно и придает дворцу сходство со средневековым замком, как и плоская кровля башен, спрятанная за небольшим сплошным стилизованным под бруствер без зубцов каменным ограждением.
В несколько ином ключе решены парковые фасады полукружий галерей, имеющие членение уже на три этажа и украшенные вытянутыми пилястрами дорического ордера на первые два этажа и ионического — в третьем.
От северного фасада в сторону парка спускается широкая гранитная лестница, центр которой соотнесен с портиком и центральной серединной осью Главного корпуса.
Все здание Большого Гатчинского дворца облицовано местным пудостским и парицким камнем, который придает зданию своеобразный желтоватый цвет, меняющий свой оттенок в зависимости от погоды и особую фактуру, которая и делает его схожим с европейским замком; сочетание общей архитектуры
