что Иван IV этот указ «в норяд в служебной велел написати дьяком своим Ивану Елизарову с товарищи, велел руки свои прило-жити»[1825]
Перед нами ценное свидетельство о разрядных функциях дьяков Васильева, Елизарова и Львова[1826]. Однако оно еще явно недостаточно в силу своей неясности, чтобы говорить о существовании Разрядного приказа как сложившегося учреждения.
Разрядную избу с четко выраженным составом мы встречаем только в 1555–1556 гг. Тогда в ведомство дьяков, выполнявших разрядные функции, входили И. Е. Цыплятев, И. Г. Выродков и Андрей Васильев[1827]. Эта дьяки подписали в 1555–1556 гг. значительную группу актов, направленных в Новгород, которые посвящены военно-административным делам[1828]. Выродкова называет главой «военного ведомства» Штаден, характеризующий состав Разрядной избы к концу 60-х годов XVI в.[1829] Разрядные дьяки выполняли и другие обязанности: И. Г. Выродков, например, был углицким дворецким, А. Васильев в 1561/62 г. занимался посольскими делами, а после сентября 1562 г. сделался начальником Посольского приказа[1830]. Однако в условиях военных реформ и войн второй половины XVI в. это совмещение не было столь значительно, как в других ведомствах: военные дела требовали концентрации усилий всего штата Разрядной избы.
Реорганизация Разряда в постоянно действующий приказ, являвшийся как бы генеральным штабом русской армии, укрепила руководство русским войском. Разрядные книги, содержавшие росписи военных походов, десятни (военно-учетные списки служилых людей) сделались важнейшей частью приказного делопроизводства Разряда[1831].
О некоторых центральных учреждениях в нашем распоряжении имеются сравнительно поздние свидетельства. Но это обстоятельство, быть может, случайного порядка. Эти учреждения, возможно, сложились в середине XVI в. Так, появление Стрелецкой избы можно связывать с реформой 1550 г., преобразовавшей войско пищальное в стрелецкое. Встречается первое упоминание об этой избе только в 1571 г. К этому же году относится первое упоминание о Холопьем суде [1832]. Однако не исключена возможность более раннего появления этого ведомства, выделившегося из казны (ранее делами о полных холопах ведали в казне ямские дьяки) [1833]
Таким образом, середина 50-х годов XVI в. была временем, когда в ходе реформ центрального аппарата власти стали явственно вырисовываться очертания приказного управления. В документах «изба» становится уже нарицательным названием центрального правительственного учреждения. Так, в приговоре 22 августа 1556 г. говорится о том, что губным старостам следует посылать донесения «в ту избу, ис которой пошлют» к ним соответствующую грамоту[1834]. С 1555 г. в «избах» и казне начинают составляться указные книги — сборники законодательных актов[1835]. Созидающиеся «избы» еще сохраняли теснейшую генетическую связь с казною, из состава которой они выделились. Еще дьяки, руководители изб, часто совмещали выполнение обязанностей по различным ведомствам. Некоторые же избы (как, например, Разбойная и другие) возглавлялись боярами или окольничими[1836]. Вместе с тем новый аппарат был намного удобнее старого: развивающийся принцип функционального деления ведомств, постепенно заменяющий территориальный принцип, свидетельствовал о значительных успехах в централизации государственного управления.
С течением времени ведомства центрального управления начинают именоваться «приказами». Наиболее раннее свидетельство, которое называет определенное ведомство приказного типа «приказом», относится к декабрю 1555 г. В памяти, адресованной боярам, предписывалось «в своем приказе в долгех всем людем давати управа по сему государеву указу, и из своего приказа, во все городы к наместником и ко всем судиям, розослати грамоты»[1837]. В рукописях, содержавших текст указной книги казначеев 1555–1560 гг., который в ноябре 1560 г. был прислан в Новгород, содержалось упоминание о памятях, которые «присыланы от дьяков из приказов лета 7069-го ноября с первого числа»[1838]. В летописном рассказе об учреждении опричнины (1564/65 г.) в общей форме говорится о приказных людях и приказах (например, «все приказные люди приказы государские оставиши»; Иван IV отпустил «бояр и приказных людей — да будут они по своим приказом», «а конюшему и дворетцскому и казначеем и дьяком и всем приказным людем велел быти по своим приказом и управу чинити по старине»)[1839]. В рассказе нет ни слова еще о конкретных приказах — учреждениях, но уже липа государственного аппарата именуются «приказными людьми», а служба по центральным ведомствам — приказной службой («по своим приказам» — при исполнении своих служебных обязанностей). Исследователи ошибочно относят к этому рассказу первое упоминание о Земском приказе[1840] . Согласно летописи, «приговорил царь и великий князь взяти из земского сто тысяч рублев»[1841]. После слова «земского» в рукописи между строк написано «приказа». Но это позднейшая приписка, являющаяся типичным неверным осмыслением летописного текста. В летописи говорится не о «приказе», а о взятии с земщины 100 000 рублей.
Первые сведения о том, что «избы» как учреждения начинают именоваться «приказами», относятся к 60-м годам XVI в.[1842]. Весьма показательно, что опись царского архива, протограф которой составлен не ранее 1562 г., не знает термина «приказ» для названия центральных ведомств. В описи упоминаются «Казенный двор», «Посольская палата», «Челобитная изба» и «Казенная изба»[1843]. Но уже в приговорной грамоте Земского собора 1566 г. упомянуты «диаки и приказные люди», среди которых называются: «Из Дворцового приказу яз, Василей Андреев; Конюшенные, яз Посник Булгаков, яз, Богдан Бармаков; из Приказу ж яз, Петр Шестаков, яз, Григорей Калауров»[1844].
То, что приказом впервые четко именуется дворец, не может считаться случайностью и показывает генетическую связь приказной системы с дворцовыми учреждениями. В 1569–1570 гг. «приказом» именуется складывающаяся в опричнине четверть[1845], а в 1571 г. Разбойный приказ[1846]. В начале 1573 г. приказами именуется группа учреждений дворцового ведомства: Дворцовый, Постельный, Бронный и, судя по контексту, Конюшенный приказы[1847]. Но и в это время, как пишет С. О. Шмидт, «самое слово «приказ» применительно к учреждению, еще не окончательно утвердилось в языке документов» и часто употреблялось наряду с тождественным понятием «изба»[1848]. Ямское ведомство именуется приказом уже в 1574 г.[1849], Посольская изба называется приказом в 1576 г. [1850], казна — приказом Казенного двора в 1585 г.[1851] Впрочем, новое название вошло в жизнь не сразу. Еще долго говорили и о Ямской[1852], Поместной[1853] и Посольской избах[1854].
Однако термин «приказ» постепенно вытеснил название «изба» из обихода.
Эта смена наименований отражала серьезные сдвиги, происшедшие в организации центрального правительственного аппарата. Они заключались прежде всего в том, что приказы все более и более становились ведомствами с постоянным составом и строго очерченными функциями. Уничтожалась и их генетическая связь с казною.
Оформление к 1555–1556 гг. приказной системы сделало ненужной ту сеть областных дворцов, которая фактически осуществляла высший контроль над деятельностью местных властей. К началу 60-х годов старинные дворцы исчезают. Последние сведения о тверских дворецких относятся к 1552–1555 гг.; примерно тем же временем датируются самые поздние упоминания о дворецких в Дмитрове. Где-то между 1551/52 и 1558 гг. обрывается цепь углицких дворецких. Рязанский дворец, очевидно, с 1551 по 1559 г. возглавляет П. В. Морозов. О его преемниках мы уже ничего не знаем. Наконец, после 1556 г. не было дворецких и в Великом Новгороде[1855].
Исчезновение дворцов связано с постепенным преодолением пережитков феодальной
