за несколько месяцев до выезда, и сразу заявили, что хотят быть нашими провожающими.
Постепенно вся тусовка привыкла к бабушкам, и никто не удивлялся когда они расспрашивали маршрут, узнавали как делать визы… В итоге, бабушки написали письмо турецкому консулу, что у них пенсия всего 20 долларов, и что они хотят получить визу Турции бесплатно. Подобное письмо они отнесли и сирийскому консулу. Представьте себе удивление арабов, у которых на родине женщина не может отходить из дома дальше родной улицы и разговаривать ни с кем, кроме родственников?!
Конечно, обе визы бабушкам дали бесплатно.
В июле 2000-го года они стартовали из Москвы и проехали Украину, Болгарию, Румынию, Турцию, Сирию (и еще Турцию и Грузию обратно) вдвоем, истратив на все путешествие фантастическую сумму 4 (четыре) доллара! Они ехали автостопом, на попутных автобусах, электричках и повозках. Ночевали на вокзалах, в церквях, в палатке и в посольствах. В Дамаск они прибыли в замечательном расположении духа, с подаренной едой в рюкзаках и с намерением осмотреть всю Сирию и вернуться обратно через Кавказ.
Каждого новоприбывшего автостопщика Антон водил знакомиться с директором РКЦ.
Конечно, этот начальник был очень удивлен прибытием стольких путешественников сразу и превращением его «Культурного центра» в «бесплатную гостиницу». В прошлом году шестеро, в мае один, в июне двое, и вот сейчас уже пятеро и продолжают прибывать. Но поскольку комната уже была выделена, мы понемногу скапливались и утешали директора тем, что часть нас уедет уже сегодня. Директор кратко расспрашивал каждого прибывшего, снимал ксерокопию паспорта и даже позволил нам отправить сообщение в интернет. И только прибытие двух бабушек сильно поколебало веру директора в разумность автостопщиков, но после беседы с ними наедине он и с этим смирился. После того, как все поделились новостями, настало время прощаться. В 17 часов мы вышли на улицу сфотографироваться вместе с директором и «провожающими». Тут как раз приехал Сергей Лекай, повторивший мой путь через Кавказ, и даже неоднократно услышавший о моем продвижении от милиционеров и ГАИшников.
Итак, к вечеру нас осталось шестеро. Бабушки сварили на кухне РКЦ геркулесовую кашу.
Когда мы сидели за чаем, то вспоминали слова директора: «Культурный Центр — это не бесплатная гостиница». Действительно, в какой гостинице еще возможно, вот так, запросто посидеть на кухне, за кружкой чая и обсудить новости, прямо как дома!
Тут как раз, в кухню зашел один из местных сотрудников. Увидел Лекая, побывавшего в Сирии в мае, и сказал на ходу:
И ушел.
… Мы гуляли по ночному Дамаску до двух ночи. Воров и грабителей можно было не бояться, за воровство здесь, якобы, отрубают руку, но ни одного однорукого мы не видели. Зато видели как местные женщины гуляют по улицам увешанные золотом и бриллиантами поверх темных платков, которые здесь заменяют паранджу. Витрины магазинов на центральной улице сияли тысячами огней. Финики и сотовые телефоны, золотые браслеты и кактусы, галстуки и косынки-арафатки — все находило своего покупателя на ночных базарах. Мы проявили пленки по 20 лир, купили мороженое по 15 лир и сторговали на рынке три килограмма апельсинов за 50 лир (1 доллар).
На следующий, прощаясь, подарил бабушкам карту Турции, 50 оставшихся российских рублей и кусок автомобильного номера «50 RUS» для благополучного возвращения в Москву.
Еще бабушки повезли домой первые отснятые нами пленки, чтобы наши родители смогли напечатать фотографии и увидеть «как нам тут хорошо!».
Прошел пешком мимо вокзала и дальше на юг, почти полгорода. Было очень интересно, потому что в каждом квартале я обнаруживал торговлю каким-либо новым видом товара. Здесь велосипеды, здесь запчасти для автомобилей. Есть квартал чемоданов, швейных и стиральных машин.
Уже на окраине города, сама остановилась грузовая «Тойота» с трубами в кузове. Ее водитель вопреки моей просьбе остановил автобус и заплатил за мой проезд водителю. Что ж, для науки можно разок и автобус испытать. Это был первый мой автобус от самой Дубны, хоть и старенький, но довольно быстрый.
Приехали в городок DAEL, здесь я желая потратить еще сирийских денег, заказал в кафе шашлык (ок. 400 гр.) и колу. Взяли всего 50 лир.
В кузове грузовика довезли до города Dara, уже на границе с Иорданией. Иду пешком по городу, в сторону границы. Окликает таксист на иорданском такси:
— Эй, путешественник! Куда идешь?
— В Иорданию.
— Я тоже. Давай подвезу.
— Спасибо. У меня денег нет. Всего хорошего.
— Я бесплатно подвезу. Садись ко мне. Давай!
— Хорошо, сажусь. Но денег не проси потом… Эй! Куда это ты? Граница в другой стороне!
— Не волнуйся. Сейчас заедем в магазин к моему другу. Попьешь чай, потом поедем.
Меня насторожило, что таксист заманивает к себе в машину, а потом еще и чаем поит. Все стало ясно, когда подъехали в магазин. Таксист усадил пить чай, а сам вместе с другом стал загружать в багажник различные товары и продукты: сахар, консервы, кетчуп, конфеты, чай, макароны… Кроме того, в машине уже было полно всяких непонятных деталей, часов, магнитофонов.
Уже поздно ночью выезжаем из Сирии. Водитель возле каждого полицейского просит меня подождать в машине, вынимает из кошелька несколько денежных купюр и идет «здороваться».
До чего знакомая картина! — Все в точности как на грузинской границе. Только на этот раз я сам играю роль «печенья».
В 22–00 пересекаем линию JORDAN BORDER. Досмотр багажа производят на длинном освещенном столе. Упирая на то, что в его машине сидит русский путешественник, таксист добивается досмотра вне очереди. Но это его не спасает, к тому же досматривать нас выходит бородатый чеченец, лет тридцати трех. Конечно, он сразу понял, в чем дело. Бегло спросив меня «что в рюкзаке?», стал обыскивать машину: сначала выгрузили и разорвали каждый сверток и коробку, потом все что лежало в двойном дне багажника, потом под сидениями, потом даже за обшивкой дверцы обнаруживалась все новая и новая контрабанда: алмазные диски, автозапчасти, банки с лаком и эмалями… Гора «багажа» все росла, а водитель только смущенно улыбался и пытался засунуть под пиджак какую-то круглую штуковину. Видимо, он выступал в этой роли не в первый раз. Чеченец только довольно крякал при обнаружении очередного тайника и обзывал иорданца русскими ругательствами, иногда спрашивая у меня подтверждения точности своих определений. Через 15 минут все было кончено. Часть товаров конфисковали, за другую пришлось заплатить деньги.
Я поставил въездной штамп и прямо тут же обменял 550 оставшихся лир на 6 иорданских динаров.
Выехали в ночную Иорданию. Попросил таксиста-контрабандиста высадить возле ближайшего апельсинового сада, ибо ехать в Амман в полночь совсем не хотелось. В качестве моральной компенсации он купил мне банку «кока-колы».
Слева, за колючей проволокой, светился огромный комплекс многоэтажных зданий (тюрьма?), справа посадки молодых апельсиновых деревьев. Поставил палатку в развалинах какого-то недоразрушенного, или недостроенного дома.
Глава 6-я
