враждуют, а порой вступают в союз, привлекает тонкие, гибкие, а зачастую и чрезвычайно странные умы.
Человек, лежавший в дюнах у городка Пунта-Умбрия, был фикцией. Ложь, которую он нес с собой, проделала путь от Лондона через Мадрид до Берлина, от холодного морского залива в Шотландии до берегов Сицилии, из сферы вымысла в сферу реальности, из комнаты № 13 Адмиралтейства на письменный стол Гитлера.
2
Причудливые умы
Вводить в заблуждение врага во время войны, размышлял глава военно-морской разведки адмирал Джон Годфри, — это своего рода рыбалка — точнее, ловля форели на мушку. «Ловец форели, — писал он в совершенно секретном меморандуме, — терпеливо забрасывает удочку весь день. Он часто перемещается и меняет наживку. Если он распугал рыбу, он может „дать воде получасовой отдых“, но о главной цели своих стараний — привлечь рыбу приманкой, которую он кидает в воду со своей лодки, — он не забывает ни на минуту».
Свой «форельный меморандум» Годфри разослал другим начальникам военных разведывательных служб 29 сентября 1939 года, когда война шла всего три недели. На документе стояла фамилия Годфри, но к нему, по всем признакам, приложил руку и его личный помощник лейтенант-коммандер Ян Флеминг, впоследствии — автор романов о Джеймсе Бонде. У Флеминга, по словам Годфри, была «явная склонность» к планированию разведывательных операций, и особую изобретательность он, само собой, проявлял в придумывании «сюжетов» (так он сам называл хитрые ходы, вводящие врага в заблуждение). Флеминг также называл эти планы «романтическими фантазиями на индейские темы», но на самом деле они были убийственно серьезны. В меморандуме были приведены многочисленные идеи о том, как одурачивать немцев на море, разнообразные способы «рыбалки» с использованием «обмана, военных уловок, передачи ложной информации и т. д.» Идеи были чрезвычайно творческие и, как и большинство сочинений Флеминга, не слишком похожие на что-то реальное. В меморандуме это признавалось: «На первый взгляд многое здесь может показаться чуть ли не фантастикой; однако тут имеются ростки хороших замыслов, и чем глубже вдумываешься в изложенное, тем менее фантастическим оно выглядит».
Сам Годфри был настоящим мужчиной: требовательный, вспыльчивый и неутомимый, он был прототипом «М», шефа агента 007 из романов Флеминга. Никто в военно-морской разведке яснее его не сознавал, что за особый строй ума необходим для шпионажа и борьбы со шпионажем. «Обман, руководство двойными агентами, намеренные утечки и постепенное убеждение противника в правдивости сообщений двойного агента — все это требует причудливого ума, ума-штопора, каковым я не обладаю», — писал он. Собирать разведданные и внедрять в сознание врага ложные разведданные — это, по его словам, все равно что «проталкивать ртуть через можжевеловый куст при помощи ложки с длинной ручкой».
«Форельный меморандум» — подлинный шедевр именно такого «штопорного» мышления. В нем содержалось пятьдесят одно предложение о путях «внедрения идей в немецкие головы», от вполне разумных до весьма эксцентрических. В числе прочего предлагалось сбрасывать в море футбольные мячи, покрытые светящейся краской, для привлечения субмарин; пускать по морю бутылки с записками, проклинающими гитлеровский рейх, якобы написанными неким капитаном немецкой подлодки; снарядить фальшивое «судно с сокровищами», в котором должен затаиться отряд особого назначения; распространять ложную информацию с помощью фальшивых экземпляров Times («абсолютно безупречное средство»). Одна из малоприятных идей состояла в том, чтобы пускать по воде жестянки со взрывчаткой, замаскированной под консервы, «с инструкциями о способе употребления на многих языках» в расчете на то, что голодные немецкие моряки выловят банку, попытаются ее подогреть и взорвутся.
Хотя ни один из этих планов реализован не был, в толще меморандума таилось некое важное зерно. Номер 28 списка был фантастичен во всех смыслах. Под заголовком «Предложение (не самое аппетитное)» Годфри и Флеминг писали: «Следующее предложение навеяно книгой Бэзила Томсона: труп в форме летчика с депешами в карманах падает на берегу — якобы не раскрылся парашют. Получить труп в военно-морском госпитале, полагаю, будет нетрудно, но он, разумеется, должен быть свежим».
Бэзил Томсон, который в разное время был помощником премьер-министра островов Тонга, наставником короля Сиама, начальником Дартмурской тюрьмы, полицейским и романистом, приобрел известность во время Первой мировой войны как ловец шпионов. Возглавляя отдел уголовного розыска Скотланд-Ярда и особое подразделение лондонской полиции, он прославился (лишь отчасти заслуженно) благодаря выслеживанию немецких шпионов в Великобритании, многие из которых были пойманы и казнены. Он допрашивал Мату Хари (и сделал вывод, что она невиновна); он предал гласности так называемые «черные дневники» ирландского националиста и революционера сэра Роджера Кейсмента с подробностями его гомосексуальных связей; Кейсмент был затем осужден и казнен за государственную измену. Томсон был одним из ранних специалистов по обману, причем это не ограничивалось одной лишь профессиональной деятельностью. В 1925 году почтенный шеф полиции был признан виновным в непристойном поведении с некой мисс Тельмой де Лава на лондонской парковой скамейке и оштрафован на 5 фунтов.
В свободное время от ловли шпионов, слежки за профсоюзными лидерами и развлечений с проститутками (с «исследовательскими» целями, как он объяснил суду) Томсон успел написать двенадцать детективных романов. Их главный герой инспектор Ричардсон обитает в мире благоуханных юных дам, попавших в беду, невозмутимых британцев и эмоциональных иноземцев, остро нуждающихся в британской колонизации. В большинстве своем романы Томсона, носившие такие названия, как «Смерть в ванной» или «Новый успех Ричардсона», были достойны мгновенного забвения. Но в одном, который назывался «Тайна модной шляпки» и был опубликован в 1937 году, содержалось кое-что ценное. Роман начинается с грозовой ночи, когда в амбаре обнаруживают труп мужчины с бумагами, которые идентифицируют его как Джона Уитекера. Посредством кропотливой детективной работы инспектор Ричардсон выясняет, что все документы в карманах мертвеца искусно подделаны: и визитные карточки, и счета, и даже паспорт, на котором подлинное имя было стерто с помощью особого состава и заменено фальшивым. «Я знаю это вещество; им часто пользовались во время войны, — говорит инспектор Ричардсон. — Оно убирает чернила с любого документа, не оставляя следа». Остальная часть романа посвящена установлению личности умершего. «Сколь бы невероятной версия ни выглядела, мы должны ее исследовать — это наша работа, — заявляет инспектор Ричардсон. — Только так можно докопаться до правды». Инспектор Ричардсон постоянно произносит такие сентенции.
Идея сотворения фальшивой личности для мертвеца запала в сознание Яна Флеминга, истинного книголюба, у которого имелось несколько романов Томсона. От шпиона и романиста она перекочевала к будущему автору шпионских романов, и в 1939 году, в год смерти Бэзила Томсона, она официально вошла в арсенал идей руководителей британской разведки, вступивших в яростную тайную битву с нацистами.
Увлекавшийся ловлей форели адмирал Годфри позднее писал, что Вторая мировая война «дает нам гораздо более интересные, увлекательные и изощренные образцы разведывательной работы, чем мог бы придумать любой автор шпионских историй». Почти четыре года его «не самое аппетитное» предложение ждало своего часа. Ждало шпиона-рыбака, который забросит в воду хорошо заметную наживку в расчете на поклевку.
В конце сентября 1942 года британские и американские разведывательные круги обуяла тревога: возникло опасение, что немцам могла стать известна дата планируемого вторжения во Французскую Северную Африку. 25 сентября британский военный гидросамолет «Каталина FP119», летевший из Плимута
