приписали его тому, что англичане уничтожают склады топлива. В 9.25, когда «Гнейзенау» приблизился на дистанцию огня, перед ним взметнулись два водяных столба, и из гавани донесся грохот выстрелов тяжелых орудий. Это открыл огонь «Канопус». Меркер, полагавший, что он имеет дело только со старым тихоходным броненосцем, нисколько не смутился. Однако, несколько минут спустя, немцы увидели «роковые» треногие мачты линейных крейсеров, двигающиеся в гавани по направлению к морю. Германский флагман поднял сигнал не вступать в бой и уходить на северо-восток полным ходом.
Как только Стэрди доложили о приближении к Порт-Стэнли двух вражеских крейсеров, он тут же отдал приказ прекратить погрузку угля, приготовиться к бою и поднимать якоря. В начале 11-го оба линейных крейсера уже вышли из гавани. Видимость была изумительной; море спокойное и ослепительно-голубое; дул легкий северо-западный ветер. В 10.20 на флагмане подняли сигнал «общей погони» 51.
Английским линейным крейсером потребовалось некоторое время, прежде чем они смогли развить свой ход до полного и сблизиться с немецкими кораблями на дистанцию артиллерийского огня. Около 13.00 рявкнули двенадцатидюймовки «Инвинсибла». С расстояния 14,5 км он выпустил несколько снарядов по «Лейпцигу», замыкавшему германскую кильватерную колонну. После этого фон Шпее отдал приказ своим легким крейсерам рассредоточиться и уходить. «Нюрнберг», «Дрезден» и «Лейпциг» повернули на юго- запад и дали полный ход… Английские легкие крейсера «Кент», «Корнуэл» и «Глазго» немедленно бросились за ними в погоню 52. С этого момента сражение распалось на несколько очагов.
Германский адмирал решил дать бой только своими броненосными крейсерами. Поскольку «Шарнхорст» и «Гнейзенау» не могли развить более 18 узлов, избежать сражения было невозможно. Стэрди не стал немедленно сближаться на дистанцию решительного боя, на которой расход боеприпасов был бы наименьшим, и которая обеспечивала бы ему быструю победу. Он знал о высокой артиллерийской репутации двух своих противников и хотел избежать хотя бы малейших повреждений линейных крейсеров. В бою на предельной дистанции риск для кораблей Стэрди отсутствовал вовсе, но зато расход снарядов почти наверняка должен был быть огромным.
Сначала «Инвинсибл» стрелял по «Гнейзенау», а «Инфлексибл» по «Шарнхорсту», поменявшись целями, когда германские корабли изменили свое расположение. Комендоры «Шарнхорста» с третьего залпа попали в «Инвинсибл». Когда дистанция уменьшилась до 11 км, немцы ввели в дело и 152 мм орудия. Стэрди увеличил дистанцию до 14 км, а затем вышел за пределы артиллерийского огня. Около 14.00 обе стороны прекратили стрельбу. Фон Шпее в последней попытке спасти свои корабли, круто повернул на юг, направляясь в воды, где можно было ожидать туманов, шквалов и пасмурной погоды. В первой фазе боя стрельба англичан оказалась исключительно плохой. «Шарнхорст» и «Гнейзенау» получили только по 2 попадания, и ни один из них не был серьезно поврежден. Разрушительная сила английских 305 мм снарядов оказалась гораздо меньшей, чем можно было ожидать 53.
Примерно через час англичане снова пошли на сближение и возобновили стрельбу. Бой сделался жарким, дистанция вновь уменьшилась до 11 км. Попадания в германские корабли участились. «Гнейзенау», который в начальный период боя потерял только 1 убитого и 10 раненых, теперь жестоко страдал. Весь его корпус вздрагивал от ударов тяжелых снарядов, в нескольких местах одновременно полыхали пожары. Вскоре стал явственно заметен крен на левый борт. «Шарнхорст» также сильно страдал от огня. Огромные водяные столбы от падавших в воду 305 мм снарядов заливали пробоины в бортах германских крейсеров, не давая пожарам полностью охватить их. Стрельба англичан была бы точнее, если бы Стэрди не держал «Инфлексибла» в густом дыму труб флагманского корабля.
В начале 4-го стало ясно, что «Шарнхорсту» приходит конец: он сильно осел, на верхней палубе бушевало пламя. Тем не менее, на нем развивался германский военный штандарт и он продолжал энергично действовать уцелевшей артиллерией 54. Англичане были поражены стойкостью немцев, регулярностью и быстротой их залпов. В 16.00 Шпее в пылу боя успел просигналить Меркеру, что последний был прав, высказавшись против нападения на Фолклендские острова, и приказал «Гнейзенау» уходить, если он сможет. После этого адмирал повернул свой флагманский корабль и пошел на англичан. Только одна из четырех труб «Шарнхорста» продолжала стоять, он имел большой и все возрастающий крен на левый борт, его корма была охвачена огнем. В 16.04, дав последний залп из носовой башни, он стал медленно переворачиваться, короткий промежуток времени пролежал на борту с вращающимися винтами и, наконец, скрылся под водой носом вперед 55.
Так как бой продолжался, британские крейсеры не могли оказать помощь команде «Шарнхорста». К тому же вода была настолько холодна, что едва ли немецким морякам можно было чем-либо помочь, даже если бы рядом не было «Гнейзенау». Таков закон морской войны — сначала уничтожить противника и только после этого спасать людей.
Конец «Гнейзенау» был не менее трагичен. Англичане уже вели спокойную размеренную стрельбу, напоминавшую прицельный огонь по мишеням. Вскоре одним из попаданий был поврежден рулевой привод и «Гнейзенау» начал описывать циркуляции. Его сопротивляемость ужасающему огню была поразительна. Особенно надо отметить, что ни на одном из германских крейсеров не произошло взрыва боеприпасов, какие случились на кораблях Крэддока. Около 17.30 он еще держался на воде в виде разбитого остова, большая часть его кочегарок была затоплена, все пушки, кроме одной, приведены в негодность, боезапас почти иссяк, на палубе бушевали пожары. Около 600 человек из команды «Гнейзенау» были перебиты 56.
Англичане прекратили огонь и начали подходить к «Гнейзенау» медленно и осторожно, поскольку на нем все еще развивался германский военный флаг. В 17.40 оставшиеся в живых собрались на груде железного лома — все, что осталось от надстроек и палубы германского крейсера. В тишине, наступившей после грохота боя, прозвучало троекратное «ура» и корпус «Гнейзенау» стал опрокидываться на правый борт. Командир Меркер отдал приказ открыть кингстоны и взорвать корабль. «Гнейзенау» еще некоторое время лежал вверх килем, а затем исчез, погружаясь кормой вперед57.
Хотя в южном полушарии стояло лето, вода в том районе Атлантики сильно охлаждается айсбергами и холодными течениями, идущими от Антарктиды. Ее температура не превышала 6° выше нуля. Немногие оставшиеся в живых из команды «Гнейзенау», которых удалось подобрать из воды, вскоре скончались от полученного шока. В числе погибших были фон Шпее и один из его сыновей (другой погиб на «Нюрнберге») и оба командира германских броненосных крейсеров. Незадолго перед тем, как «Гнейзенау» начал тонуть, погода изменилась — пошел мелкий дождь. Если бы он начался 2—3 часами раньше, возможно германским крейсерам удалось бы ускользнуть. Данный факт показывает опасность с промедлением нанесения решительного удара, которое допустил английский адмирал. Как известно, Стэрди, начав погоню рано утром, примерно около 11.00 отдал приказ замедлить ход и команде приступить к завтраку 58.
Что касается легких крейсеров, то англичане после погони, длившейся несколько часов, настигли и потопили «Лейпциг» и «Нюрнберг». «Дрездену» удалось ускользнуть. В конце концов, он был застигнут двумя английскими крейсерами в уединенной бухте чилийского побережья и уничтожен. Но случилось это только 14 марта 1915 г.
Легкий крейсер «Бристоль» и вооруженный пароход «Македония» получили от Стэрди приказ потопить транспорты, сопровождавшие эскадру фон Шпее. Английские корабли довольно быстро обнаружили 2 германских вспомогательных судна — «Баден» и «Саита-Изабель»— с грузом нефти, угля и различных припасов. Все это отлично пригодилось бы Стэрди, но старший из британских командиров ничего не доложил флагману и пустил ко дну оба этих ценных приза. Так неудачно кончился день, отмеченный крупным успехом англичан.
Сражение, разыгравшееся между главными силами, было боем кораблей неравноценных по классу, и потому не представляет большого интереса с точки зрения тактики. Англичане имели подавляющее превосходство в скорости, артиллерии и водоизмещении. Своим успехом они в значительной степени были обязаны Фишеру, который приготовил такой потрясающий сюрприз для германского командования и сумел смело использовать свои ресурсы. Отправка линейных крейсеров была, без сомнения, одним из самых выдающихся маневров за всю войну и она принесла британскому флоту единственную решительную победу в эскадренном бою.
15 лет спустя после окончания первой мировой войны адмирал Марк Керр, будущий биограф и
