Сказания и повести о Куликовской битве

Слышав же то Олег, нача паче боятися и нача яритися на бояр своих: «Почто ми есте не сказали преже сего? То бы шед умолил нечестиваго царя, да ничто же бы зло сотворилося. Горе мне, яко изгубих свой ум, но и паче бо не аз един оскудех умом, но и боле мене разумны Ольгерд, тоже паче мене не разумех. На мне бо паче взыщется: он бо закона Петра Гугниваго,* аз же закон истинный разумех. И что ради поползохся? Того бо ради о мне рече: „Аще раб в законе господина своего согрешит, тот бьен будет много'.* Ныне убо, что сотворю и которому слуху разумею? Аще бо себя дам великому князю, то отнють не при-имет мя, ведая измену мою. Аще бо приложися к Мамаеви, то поистинне древний гонитель буду на християнскую веру. Яко Святополка,* жива земля пожрет мя. И не токмо княжения лишен буду, но и живота вечного гонзну. Аще бо господь по них, то хто на них. Еще же и прозорливаго и мниха молитва⁸⁸ всегда о нем. Аще ли ни единому помощи не сотворю, то впрок как от обоих не могу прожити? Кому же бог поможет, х тому и прибегу».

Ольгерд же, по предреченным уроком⁸⁹ своим, совокупи литвы много и варяг и жемоти,* поиди на помощь к Мамаю. И прииде Ольгерд к Одоеву.* Слышав, яко Олег в недоумении своем, и пребысть оттуду неподвижим, нача размышляти суетныя своя помыслы. И виде совокупление разно и советы своя разрушены, нача яритися и глаголати сер-дитуя: «Елико изыйдет⁹⁰ человек от премудрости своея, та како в чю-жей мудрости пребывати? Николи же убо Литва учима бе Резанью. А ныне убо изведе нас ума, а сам поне погибе. А ныне пребудем зде и дондеже услышим Московского Дмитрея князя победу».

В то же время слышав князь Андрей Ольгердович Полоцкий ж князь Дмитрей Ольгердович Брянский,* яко велико належание великому князю Дмитрею Ивановичю Московскому от безбожнаго Мамая. И рече к себе князь Андрей: «Да идем к нему на помощь». Беста бо отцем ненавидими, но и паче богом любими, и крещение восприяли от мачехи своея, княгинею Аннаю.* Беста бо аки некий клас доброплодный тернием подовляем, тако же и они, живуще посреди нечестия, не бе тогда им плод достоин расплодити.

И вскоре посла князь Андрей тайно к брату своему, князю Дмитрею, грамоту малу, а в ней написано сице: «Веси ли, брате мой возлюбленный, яко отец наш отверзе нас от себе? Ноипаче отец небесный приим нас, даст нам закон свой и ходити по нему и утесни нас пустошныя суеты сотворение деля. И что воздадим ему противу такаваго прошения? И скончаем подвиг. И подвиг добр приспе к подвижному Христу и начальному християнству: великому князю Дмитрею Ивановичю Москов-

скому велика туга⁹¹ належит от паганых измаилтян, но и еще отец наш побарает им, да и еще Олег Рязанский ⁹²приводит их.⁹³ Нам же пода-оает пророчество совершити — „Братие, в бедах пособницы бывайте*⁴.* И несумнено, понеже и отцу противитися подобает нам — еуангелист Лука глаголет Спасителя нашего слова: „Предани будите родителю на смерть и убиют вы имени моего ради, претерпевый же до конца, той спасен будет и живот вечный примет“.* Исторгнемся, брате, от подавляющего терния и присадимся истинному плодовитому винограду хри-стиянского делателя рукою Христовою. Ныне убо подвигнимся, братие, не землянаго ради живота — небесныя ради почести, еже уготова творящим волю его».

Пришедше вестницы ко князю Дмитрею Ольгердовичю и вдаша от брата его от князя Андрея послание. Он же прочет послание, нача радоватися и плакати от радости и рече: «Господи, владыко человеко-любче, дай же,⁹⁴ господи, рабом твоим совершити хотение! И о сем начнем подвизатися подвига сего добраго, его же открыл есть брату моему старейшему!». И рече вестником сице: «Рцыте брату моему, князю Андрею: „Аз, брате, готов есми с тобою днесь, а по твоему наказанию, господине мой, колико есть войска моего со мною.⁹⁵ Божиим промыслом, брате, совокуплен есми, не того ради, ^9бно иныа⁹⁷ брани ради — належащих ми от дунайских варяг. Ныне же приспех, но богом водим. Ныне же, господине, приидоша ко мне медокупцы с Северы,* а кажут, господине, уже великого князя на Дону. Яко пребыти тут хощет и ждати злых тых сыроядцов. И подобает итти нам на⁹⁸ Северу, путь бо нам предлежит на Север итти. И тако совокупитися нам с ним, ибо отца своего утаимся, да не возбранит нам студно“».

По малых же днех снидошася желанно два брата, яко же иногда Иосиф с Веньямином* лобзашася любезно. Снидошася со всеми силами. Северяне же видевше, возрадовашася. Князь же Андрей и князь Дмитрей Ольгердовичи видеша у себя множество людей сердечно вооружени, яко нарочети супротивни полцы. Приспевши же на Дон вскоре, на-ехавше великого князя Дмитрея Ивановича об сю страну еще Дону на месте речением Березуе,* и ту совокупней въместе с великим князем Дмитреем Ивановичем Московским.

Князь же великий Дмитрей Иванович з братом своим со князем Владимером Андреевичем возрадовастася радостию великою зело и уди-вишася силе божии, язко не удоб быти таковому мощно делу, яко же и дети оставиша отца своего и поругашася ему, но господь посла их и укрепи их на такий путь пострадати за имя свое святое, яко же иногда и волсви поругашася Ироду царю.* Рече им великий князь: «Вы же при-пдоша, братия моя мила, на помощь к нам, богом наставляеми. Аз бо рад имети аки присную свою братию. Но хотите с нами работати единому небесному царю и за имя его святое с нами пострадати». И многими дарами почтив их, и любезно облабызав, и довольно одарив, и ве-лию честию их почтив, и в путь спасения вместе поидоша.

По' пути же идущу веселящеся о святем дусе и о велицей милости божии, подающего им неначаемую помощь, земное уже все отвергше_у чающе <себе небесного приобщения, яко будет им безсмертие в веки. — И рече же им князь великий, идущим им на пути: «Братие моя милая, разумейте, коея ради потребы приидосте ко мне семо? Не господь ли вас посла в путь свой? Воистинну ревнители есте вы отца нашего Авраама, яко тъй¹⁰⁰ вскоре Лотови поможет,* доблественному ж великому князю Ярославу,* яко той отомсти обиду брату своему».

Князь же великий скоро посла к Москве вестники к преосвященному митрапалиту Киприяну и к великой своей княгине Евдокеи з грамотами, яко: «Ольгердовичи князи приидоша ко мне на помощь со многими силами, а отца своего оставиша». И скоро прииде вестники к Москве и па-даша грамоты. Преосвещенный же митрапалит то услышав и став пред образом господним, прослезися и молитву сотворив: «Господи владыко человеколюбче, яко и сопротивнии наши ветри на тихость прелагаются». И скоро поиде в соборную церковь и посла во обитель Живоначальныя Троицы к преподобному отцу Сергию¹¹» ¹ж во вся обители земли Русския, и во все церкви и повеле молитву творити день и нощь четыре десять дней непрестанно вседержителю богу и пречистей его богоматери, да некогда послушает бог их молитвы и даст милость свою и помощи руку великому князю Дмитрею на безбожнаго Мамая. Великая же княгиня Евдокея, то слышав таковое великое милосердие божие, и возрадовася радостию великою зело, и в радости многи слезы пролия пред образом Спасовым, и рече: «Слава ти, Христе боже наш, яко помагаеши и ми-луеши раба своего, государя моего, князя Дмитрея Ивановича, что можем воздати твоему благоутробию за твою премногую щедрую милость к рабом твоим». И нача много милостыни творити убогим, и неоскудно подавати требующим, и винныя изо всех темниц повеле выпускати, да вкупе молят бога о здравии великого князя Дмитрея Ивановича. А сама непрестанно течаше в церковь божию и день и нощь непрестанно моляшеся богу со слезами и пречистой его матере: «Да сподобит меня в радости видить славнаго в человецех, а моего государя, великого князя Дмитрея Ивановича». Сие же оставим паки и на предляжащея возвратимся.

Великому же князю бывшу на месте нареченном Березуе, яко за дватцать за три поприща до Дону. Приспе же в пятый день месяца сентября, на память святого пророка Захария и на память сродника своего — убиение великого князя Глеба Владимеровича, приидоша на Дон и сташа на Дону. В те же поры приидоша отъезжие стражи великого князя Петр Горский, Карп² Алексин и приведоша язык нарочит от сановных царевых. Тот же язык поведает, яко уже царь на Кузьмине гати.* «Не спешит бо того ради: ожидает Ольгерда Литовского и Ольга Рязанского, а твоего собрания царь не ведает и встретения твоего не чает, по прежписанным книгам к нему от Ольга. По трех же днех имат царь быти на Дону». ³Князь же великий спроси о силе. Он же рече: «Не мощно бе изсчести никому же».⁴

Князь же великий Дмитрей Иванович⁵ нача думати⁶ з братом своим со князем Владимером н с новонареченною братиею, с литовскими: князьми: «Зьде ли паки пребудем или Дон перевеземся?». Рекоша ему Ольгердовичи: «Аще хощеши крепкаго воинства, то вели реку Дон вози* тися, то несть ни единаго помышляющего вспять. А велицей силе его» несть советовати, яко не в силе бог — в