настоящая тревога и немой вопрос: почему она позволяет этому человеку то, что он ни в коем случае не должен делать?
Рэдфорд провел большим пальцем по ее нижней губе, ощущая, как она дрожит, чувствуя на ладони ее теплое дыхание.
- Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо встречал.
Она отпрянула назад.
- А у тебя было много женщин?
Неужели ее это так волновало?
- Да, я встречался не с одной женщиной.
Но в моей жизни не было такой, с которой хотелось бы заводить серьезные отношения.
- Тебе нравилось быть донжуаном?
- Я не донжуан, - сказал он резко. С чего она вдруг решила?
- То есть ты хочешь сказать, что никогда не завязывал с девушкой серьезные отношения, а потом не бросал, невзирая на ее чувства?
- Господи, нет, конечно.
- А я в этом не уверена, - сдавленно прошептала она.
- Не понимаю, что за радость ты испытываешь, обвиняя людей во всех смертных грехах, возразил он. - Точно тебе говорю, я не из тех, кто бросает.
Так, если разговор и дальше пойдет на повышенных тонах, он не добьется желаемого.
Рэдфорд медленно взял ее лицо в ладони и поцеловал. Кристи попыталась сопротивляться, но он не отпускал.
Рэдфорд намеревался выиграть схватку. Он знал, что глубоко в ней спят самые заветные желания, но сердце покрыто толстой коркой льда, которую он должен растопить. И только он может помочь бедной девушке обрести себя и свою любовь.
Она не будет сопротивляться вечно.
Господи, какой она была сладкой. Пахла чем-то волшебным, неизменно женским, сводящим с ума. Из его груди вырвался тихий стон. Прижимаясь губами к ее горячим и дрожащим губам, он скользнул рукой ей за спину, приподнял ее и поставил на ноги, чтобы теснее к ней прижаться. Теперь они стояли друг к другу лицом.
В нем проснулась страсть.
Наконец Кристи чуть приоткрыла губы, глубоко вздохнув, и он понял, что победа близка. Прошло несколько секунд, и с ее губ тоже сорвался стон наслаждения.
Рэдфорд был на седьмом небе - она сдавалась. Не до конца осознавая, что делает, он подхватил девушку на руки и побежал к дверям дома.
В мгновение ока он сбросил с нее шелковый топ и расстегнул кружевной лифчик.
Он восторженно гладил ее руки, плечи, шею, живот, ласкал ей грудь, крепко и нежно сжимая соски. Осторожно положив ее на кушетку, он встал на колени рядом. Женщина, забыв обо всем на свете, подрагивала и стонала, сжимая его голову обеими руками.
Он помог ей расправиться с юбкой и начал гладить ноги, бедра, двигаясь все выше, отмечая каждый дюйм пройденного пути как самый таинственный. Он боялся вспугнуть ее, однако на этот раз Кристи, казалось, поддерживала его в стремлении доставить ей удовольствие.
Он хотел большего, и она поняла это. Но в любой момент мог войти Джейк. Только в ее спальне, где закрывалась дверь, было безопасно.
- Идем в постель, - прошептал он хрипло.
Кристи протянула ему руки.
Пока он нес ее наверх, она страстно целовала его, словно боялась потерять. Рэдфорд чувствовал себя пьяным без вина. Пьяным любовью женщины!
В спальне он опустил Кристи на кровать.
Здесь было много вещей, говорящих о хозяйке, на столике стояло несколько фотографий. На стене висела картина с изображением аллеи в какой-то далекой стране. На столике у кровати - ваза с цветами.
Они раздевали друг друга с сумасшедшей скоростью. Расстегивая пуговицы его рубашки, Кристи целовала каждый дюйм приоткрывавшегося тела. Это было удивительное, совсем новое чувство.
Наконец они встали друг перед другом, очарованные наготой друг друга. Теперь между ними не было никаких преград.
Рэдфорду не хотелось терять ни минуты.
Эта женщина была самим совершенством, и он собирался сполна насладиться ее красотой, прежде чем они сольются воедино.
Он случайно задел какую-то фотографию, которая упала с тумбочки на пол. Испугавшись, не разбилось ли стекло рамки, он поднял ее и, взглянув, оторопел.
Что за черт?
- Тэра?!
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Когда Рэдфорд произнес это имя, пламя страсти испарилось само собой. Кристи села на кровати, подтянула колени к подбородку и наблюдала за выражением лица Рэдфорда, который смотрел на фотографию ее сестры.
В его глазах застыл немой вопрос.
- Что фотография Тэры делает здесь? спросил он, медленно произнося каждое слово.
- А ты, кажется, знаком с ней?
- Я.., когда-то с ней встречался. - Его взгляд снова сосредоточился на фотографии.
Тэра стояла у пальмового дерева в каком-то райском южном уголке, смешно выпятив нижнюю губу. Она была так красива, так любила жизнь, что Кристи невольно проглотила комок в горле.
- Правда? А что между вами было?
Он поднялся и встал в нескольких шагах от нее. На его лице отразилось истинное страдание.
- Мы были с ней разлучены. Я этого очень не хотел.
Разлучены? Это что-то новенькое. Что ж, послушаем его версию.
- Ты не ответила на мой вопрос, - сказал он. - Откуда у тебя фотография Тэры? - И тут он взглянул на Кристи так, словно увидел ее впервые. Потом перевел взгляд с нее на фотографию и снова посмотрел на нее. - Ты.., ведь не.., она не.., твоя сестра?
- Да, она была моей сестрой.
Рэдфорд нахмурился.
- Что значит 'была'?
В комнате повисла гнетущая тишина. Наконец Кристи не выдержала:
- Она мертва. - И долго сдерживаемые слезы закапали с ее ресниц. Она смахнула их и отвернулась.
- Не может быть. Я не видел ее много лет, но.., этого не может быть.
- Уверяю тебя, это так. К великому сожалению, - выпалила Кристи, смотря на него ненавидящим взглядом. - И я совершенно не желаю с тобой об этом разговаривать. Так ты уйдешь, наконец?
- Но как.., когда?
- Я уже сказала, мне слишком больно об этом говорить. Просто оставь меня сейчас одну.
Он быстро оделся.
- Не понимаю, - бормотал он. - Ты должна все рассказать мне, Кристи. Я не могу просто так уйти...
- Только не сейчас.
- Тогда завтра. Я приду навестить тебя на работе.
