— Стой! Вот этот!
Где то он его видел… Где то он его точно видел…
— Посвети!
Серые глаза… Бородка.
— Как тебя звать русский? — спросил Басаев — ты ведь помнишь меня?! Помнишь перевал?
Ответить русист не успел — в комнату заскочил бачонок
— Бегите! Бэтээр! Русисты идут!
Басаев осмотрелся. Бежать сейчас — глупость, настигнут. Кто бежит — того догонят.
— Быстро. Берите рабов и за мной.
Русисты ушли. Это были солдаты… они просто хотели есть и того, что дала им Малика, было вполне достаточно, чтобы они ничего не обыскивали и ушли. Еще десять лет назад бывшая великой держава теперь не могла даже накормить досыта тех, кто проливал за нее свою кровь, кто шел в ад грозненских улиц и умирал — но не отступал.
Когда русисты ушли — Басаев распорядился принести видеокамеру и фотоаппарат. Выгнал из подвала всех лишних, меньше знаешь — дольше живешь. Сказал несколько слов своим людям. Русисту, которого узнал Басаев, дали ПМ с полным магазином, Адам встал сзади, прицелившись в русиста из Стечкина.
— Хочешь жить, русский? — недобро улыбаясь, спросил Шамиль Басаев — тогда убей. Они все равно — не жильцы. Мы не сможем взять их с собой, да они и не нужны.
— Э! — возмутился хохол — такого базара не было. Мы так не договаривались, это наши пленные. А ну…
Договорить хохол не успел — Ваха скосил его и еще одного хохла, который был в подвале очередью из трофейного Вала.
— Иди, кончи остальных — распорядился Басаев
Хохлы были не нужны — более того, они были опасны. Любой из них может попасть в руки федералов и рассказать по доброй воле или под пытками о том, что произошло здесь, в грозненском подвале. И тогда всплывет вопрос и о нападении на спецмашины, принадлежащие ФСБ, и про русского, которого завербовали чеченцы. А Басаеву он был нужен этот русский, чтобы он был живым и сидел на таком крючке, с которого уже не соскочить. Потому что русский этот — был выходом на самый верх, Басаев это понял еще с Абхазии. Дудаев имел дело с хозяевами этого русского — а он будет иметь дело с ним. Не всегда, чтобы решить какой-то вопрос — нужно говорить с хозяевами, иногда и последний лай[39] бывает полезен.
Ваха полез наверх по ступенькам
— Адам, иди, подстрахуй его — распорядился Басаев
— Но ведь в подвале никого не останется!
— Останусь я!
Адам посмотрел на русиста, на пистолет в его руке. Басаев достал из кобуры Стечкин и Адам пошел наверх — потому что знал: прояви неповиновение — и этот Стечкин выстрелит в него.
— Ну, русист? Видишь, как много я сделал для тебя добра? Отплати мне тем же!
Русист посмотрел на Басаева. Потом на тех, кто был связан и лежал перед ним. Это были водители и еще три опера… просто ФСБшные опера, наспех собранные со всей России и командированные сюда.
И русист начал стрелять…
Дорога на Аргун, блок-пост
День спустя
— Э, гляньте, тащ капитан!
Капитан, услышавший крик, смачно зевнул и полез из десанта БМП разбираться. Это был блокпост на одной из ключевых дорог Чечни, раньше тут был пост ГАИ, так называемый 'стакан', потом тут проходили войска и конечно же сдуру пальнули по этому блокпосту… а может, тут гранатометчик сидел, хотя надо быть форменным идиотом, чтобы сесть здесь в засаду с гранатометом… путей отхода нет никаких, считай голое поле. Потом пришли они… многомудрое командование ткнуло карандашом в карту и распорядилось поставить здесь блок-пост. БТР, БМП, пара десятков солдат — вот и все. Первым делом они разгребли развалины и сделали что-то вроде капониров, куда загнали машины. Что БТР что БМП — если попадет заряд гранатомета, они как факел вспыхивают — а тут хоть какая-то защита. Потом отрыли окопчики, заминировали подходы. Опасность представляли коровники — мрачные, пустые глазницы, до них было метров четыреста — для СВД аккурат дистанция. Полазали там, заминировали все что можно. Заодно — нашли в одном месте кучу старых, полусгнивших мешков, их разорвали и сделали что-то вроде маскировочных сетей — как раз против снайперов. Выставили АГС, оборудовали посты. Питались с проходящих конвоев, их просто поставили сюда и забыли, слава Богу, в России народ быстро организуется и помогает друг другу. Пару коробок со сгущом, пару коробок с тушняком — жалко ли? Вот так тут и стояли, последние солдаты Империи, тех что смогли собрать и бросить сюда, фактически — на убой.
— Что там, Свиридов? Опять собака?
— Да не… мужик бежит.
— Чего?!
Капитан принял бинокль, посмотрел — со стороны лесополосы, которая была чуть ли не в километре от них — бежал мужик, на нем была военная форма и в руках не было оружия — но это ничего не значило, у дудаевцев была такая же военная форма, а пару гранат в карман можно запросто положить. Тогда про пояса шахидов еще не знали — но подпускать этого мужика к блоку не собирались, тем более что он бежал прямо на минное поле, спотыкался — но снова поднимался и бежал.
— Чо вытаращились! Внимание, цель, одиночная! Снайперам — готовность! Огонь по команде!
Капитан трахнул прикладом автомата по броне бронетранспортера
— Э, Бурак! Задох что ли там?!
— Никак нет, тащ капитан! — донеслось из люка
— Щас твою коробочку как есть из граников спалят! Ты уже в раю, а задница все еще дымится! Одиночная цель на три часа, дистанция пятьсот, сокращается! Огонь по моей команде!
— Есть!
Башенка бронетранспортера пришла в движение, спарка пулеметов — ПКТ и могучий крупнокалиберный КПВТ уставились раструбами в сторону лесополосы.
— Стецко…
— Я, тащ капитан
— Ну-ка, дай предупредительный. Не зацепи только…
— Есть.
Гулко бухнула СВД, под ногами подозрительного мужика встал фонтан земли, мужик пробежал еще пару шагов и встал.
— Что за мудак…
А в следующую секунду — откуда-то из леса ударила пулеметная очередь, хорошо ударила, с километра дистанции первой же очередью пост накрыло и все посыпались с брони, и кто-то застонал, раненый.
— Лес! Они в лесу!
— Крупнокалиберный пулемет, огонь!
Бурак догадался и без команды — оглушительно бабахнул КПВТ, потом еще раз. Экипаж машины
