Королевствах. И для моего серебряного принца.
— Мы планировали раскрыть личность принца Эйегона лишь когда прибудем к королеве Дейенерис, — сказала Лемор.
— Да, но мы считали девчонка отправится на запад. Наша драконья королева превратила этот план в пепел и благодаря толстому дураку в Пентосе, мы схватили дракониху за хвост и сожгли пальцы до костей.
— Иллирио не мог знать, что девочка решит остаться в Заливе Работорговцев.
— Так же, как он не мог знать, что Король-Попрошайка умрет молодым, или что Кхал Дрого последует за ним в могилу. Очень мало из того, что ожидал толстяк, действительно произошло.
Гриф ударил по рукоятке меча рукой в перчатке.
— Я танцевал под дудку толстяка годами, Лемор. И чем нам это помогло? Принц уже взрослый. Его время…
— Гриф, — громко позвал Яндри, перекрикивая звон шутовских колокольчиков. — Это Халдон.
Он не ошибся. Идя пешком по пирсу вдоль береговой линии, Полумейстер казался измученным жарой и нуждался в ванной. Пот оставил темные круги под рукавами его светлых льняных одежд и на его лице было то же кислое выражение, как тогда в Селхорисе, когда он вернулся на «Робкую Деву» и признался, что карлик пропал. Как бы то ни было, он вел трех лошадей и это единственное, что имело значение.
— Приведи мальчика, — сказал Гриф Лемор. — Проследи, чтобы он был готов.
— Как скажешь, — ответила она уныло.
Так тому и быть. Он привязался к Лемор, но это не означало, что ему нужно ее одобрение. Ее задачей было наставлять принца в основных положениях Веры, и эту задачу она выполнила. Однако никакое количество молитв не посадит его на Железный Трон — это уже была задача Грифа. Когда-то он подвел принца Рейегара. Но, пока он жив, он не подведет его сына.
Приведенные Халдоном лошади ему не понравились.
— Это лучшее, что ты смог отыскать? — с упреком спросил он Полумейстера.
— Так и есть, — раздраженно ответил Халдон, — и тебе лучше не спрашивать, во что они нам обошлись. Увидев за рекой дотракийцев, половина населения Волон Териса решила, что скоро они будут везде, и теперь цена на конину растёт каждый день.
Надо было мне пойти самому. После Селхориса ему трудно было доверять Халдону, как прежде. Он позволил карлику заморочить себе голову своим бойким языком. Дал ему уйти в бордель одному, пока сам болтался, как дурак, на площади. Хозяин борделя утверждал, что маленького человека увели под угрозой меча, но Гриф все еще не был уверен, что верит этому. Бес был достаточно умен, чтобы устроить собственный побег. Захвативший его пьянчужка, о котором говорили шлюхи, мог быть его нанятым прихвостнем. И я тоже виноват. После того, как карлик бросился между Эйегоном и каменным человеком, я позволил себе расслабиться. Нужно было перерезать ему глотку, как только увидел.
— Думаю, они сгодятся, — сказал он Халдону. — Лагерь всего в трех милях к югу.
На 'Робкой Деве' они добрались бы быстрее, но он предпочитал держать Гарри Стрикланда в неведении о том, где были они с принцем. Кроме того, ему неприятно было думать о перспективе плескаться на мелководье и выбираться на грязный берег. Такое появление подошло бы для наемника с сыном, но не для великого лорда и его принца.
Когда парень поднялся из каюты в сопровождении септы Лемор, Гриф внимательно осмотрел его с головы до пят. Принц надел меч и кинжал, черные ботинки, отполированные до блеска, черный плащ, подбитый кроваво-красным шелком. На фоне волос, вымытых, постриженных и свежеокрашенных темно- синим цветом, его глаза тоже казались синими. У горла он носил три крупных квадратных рубина на цепи из черного железа, подарок Магистра Иллирио. Красное и черное. Цвета дракона. Это хорошо.
— Ты выглядишь настоящим принцем, — сказал он мальчику. — Твой отец был бы горд, если бы мог увидеть тебя.
Юный Грифф запустил пальцы в свои волосы.
— Меня уже тошнит от этой синей краски. Надо её смыть.
— Уже скоро, — Грифф тоже был бы рад вернуть своим волосам естественный цвет, хотя его рыжие волосы уже стали седыми.
— Ну, идём? Твоя армия ожидает твоего прибытия.
— Мне нравится как это звучит — моя армия.
Улыбка пробежала по его лицу и исчезла.
— А это действительно так? Ведь они наёмники. Йолло предупреждал — ни одному из них нельзя верить.
— В этом есть здравый смысл, — согласился Грифф. Если бы до сих пор командовал Чёрное Сердце, всё было бы по-другому. Но Майлс Тойн уже четыре года как умер, а Бездомный Гарри Стрикланд — человек иного сорта. Этого он, однако, мальчику не сказал. Карлик и так заронил достаточно сомнений в его голову.
— Не всякий человек таков, каким кажется, а у принца есть особые причины быть осторожным… но если зайти этой дорогой слишком далеко, недоверие может отравить тебя, сделав боязливым и озлобленным. Таким был Король Эйерис. В конце даже Рэйегар видел это достаточно ясно.
— Лучше придерживаться золотой середины. Позволь людям заслужить твоё доверие честной службой… но, когда они сделают это, будь щедр и великодушен.
Мальчик кивнул.
— Я запомню.
Они дали принцу лучшую из трех лошадей, большого серого мерина, бледного, почти белого. Гриф и Халдон следовали за ним на тех, что похуже. Дорога вела на юг под высокими белыми стенами Волантиса более полумили. Затем они оставили город позади, следуя извилистому руслу Ройна через ивовые рощи и маковые поля, мимо высокой деревянной ветряной мельницы, чьи лопасти, вращаясь, скрипели, как старые кости.
Они обнаружили Золотую Компанию на берегу реки, когда солнце уже клонилось к закату. Этот лагерь одобрил бы даже Артур Дэйн: компактный, упорядоченный, хорошо защищённый. Вокруг него был вырыт глубокий ров с заострёнными кольями на дне. Ряды палаток разделяли широкие проспекты.
Отхожие места размещались у реки, чтобы течение смывало нечистоты. Коновязи были на севере, а за ними у воды паслось два десятка слонов, выдергивая тростник своими хоботами. Гриф с одобрением взглянул на огромных серых зверей. Во всём Вестеросе не найдется боевых коней, что выстояли бы против них.
Гордые боевые штандарты из золотой парчи хлопали на вершинах флагштоков по перимерту лагеря. Под ними в броне и при оружии ходили по своим участкам часовые с копьями и арбалетами, следя за всеми подходами. Гриф боялся, что компания ослабла под Гарри Стрикландом, который, казалось, всегда больше заботился о дружбе, чем о дисциплине. Но, на первый взгляд, его опасения не оправдались.
У ворот Халдон что-то сказал сержанту охраны, и гонец был отправлен на поиски капитана. Когда он появился, он был всё так же уродлив, как и в прошлый раз, когда Гриф его видел. К пузатой шаркающей туше прилагалось лицо наёмника, испещрённое старыми шрамами. Его правое ухо выглядело так, будто его жевала собака, левое же пропало без вести. 'Неужели они сделали тебя капитаном, Флауэрс?' — сказал Гриф. 'Я думал, у Золотой Компании есть стандарты'.
'Чертов ты ублюдок,' — сказал Франклин Флауэрс. 'Они посвятили меня в рыцари за милую душу'. Он схватил Грифа за плечи и обнял так, что кости затрещали. 'Ужасно выглядишь даже для того, кто уже с десяток лет как помер. Синие волосы, значит? Когда Гарри сказал, что ты возвращаешься, я чуть не обделался. И Халдон, ледяная ты щёлка, рад и тебя видеть. Всё так же ходишь с палкой в заднице?' — Он повернулся к юному Грифу. 'А это должно быть'…
Мой сквайр. Юноша — это Франклин Флауэрс.
Принц признал его кивком.
— Флауэрс — это имя бастарда. Ты с Простора.
— Да. Моя мать была прачкой в Сидровом Замке, пока один из сыновей милорда не изнасиловал ее. Сделав меня чем-то вроде гнилова яблока Фассовеев, так я считаю.
Флауэрс махнул им через ворота.
