Танец с драконами

приготовленные по дорнийскому рецепту с драконьм перцем, такие острые, что обжигали рот. Сорок семь лет прошло, а их вкус все еще хранится в его памяти, хотя он не смог бы ответить, чем ужинал десять дней назад, даже если бы участь всех семи королевств зависела от этого. Вареной собачатиной, скорее всего. Или любой другой мерзостью, на вкус не лучшей.

Не в первый раз, Селми удивлялся странной судьбе, которая привела его сюда. Он был рыцарем Вестероса, человеком Штормовых Пределов и Дорнийских Маршей, его место в Семи Королевствах, а не здесь, на узких берегах Залива Работорговцев. 'Я пришел, чтобы доставить Дейенерис домой.'

И все же он потерял ее, так же, как он потерял отца и брата. Даже Роберта.

' Я его тоже потерял.'

Возможно Хиздар был мудрее, чем он знал. 'Десять лет назад я бы почувствовал, что Дейенерис собиралась сделать. Десять лет назад я был бы достаточно быстр, чтобы остановить ее.'

Вместо этого он стоял озадаченный, когда она прыгнула в яму, выкрикивая ее имя, а затем бесполезно догоняя ее по красному песку.

'Я стал старым и медленным.'

Неудивительно, что Нахарис посмеивался над ним, называя его Сир Дедушка. Двигалася бы Дарио быстрее его в тот день рядом с королевой? Селми думал, что знает ответ на этот вопрос, хотя он ему и не нравился.

Ему это приснилось снова вчера ночью: Бельвас блевал на коленях кровью и желчью, Хиздар звал убийц драконов, мужчины и женщины бежали в ужасе, давя на ходу друг-друга и вопя. И Дейенерис…

Её волосы горели. В руке был хлыст, и она кричала, потом залезла на спину дракона и улетела. Дрогон, взлетая, взметнул песок, который ужалил сиру Барристану в глаза. Но сквозь пелену слез он видел, как зверь вылетает из ямы, как его огромные крылья хлопают возле плечей бронзовых воинов у ворот.

Что было потом, он узнал позже. За воротами кишела толпа народу. Обезумев от драконьего запаха, лошади бросились в толпу, топча ее подковами. Столы с едой и паланкины перевернулись, а упавших людей затоптали. Полетели копья и арбалетные стрелы, некоторые попали в цель. Дракон яростно закрутился в воздухе, его раны дымились, а девушка цеплялась за его спину. И тут он дохнул огнем.

У Медных Зверей заняло весь день и большую часть ночи собрать трупы. В конечном итоге получилось двести четырнадцать убитых, и в три раза больше обожженных и раненых. Дрогон пропал из города, а затем его в последний раз видели направляющимся на север высоко над Скахазадханом. Никаких следов Дейенерис Таргариен найдено не было. Некоторые клялись, что видели как она упала. Другие настаивали на том, что дракон унес ее чтобы проглотить. Они ошибались.

Сир Барристан знал о драконах не больше, чем любой ребенок из услышанных в детстве сказок, но он знал Таргариенов. Дейенерис улетела на драконе, как Эйегон когда-то в старину летал на Балерионе.

'Она могла полететь домой,' — сказал он сам себе. Вслух.

— Нет, — он услышал мягкий голос сзади него. — Она бы этого не сделала. Она бы не отправилась домой без нас.

Сэр Барристан обернулся.

— Миссандеи. Дитя. Как давно ты стоишь здесь?

— Недолго. Прошу прощения, если побеспокоила вас. — Она колебалась. — Скахаз мо Кандак желает поговорить с вами.

— Бритоголовый? Ты говорила с ним?

Это было опрометчиво. Девочка была достаточно умна, чтобы знать о вражде между Скахазом и королем. Скахаз открыто возражал против брака королевы, такого Хиздар не забудет.

— Он здесь? В пирамиде?

— Он приходит и уходит, сэр, когда пожелает.

Да. Когда пожелает.

— От кого ты узнала, что он хочет поговорить со мной?

— От Медной Бестии. Он был в маске совы.

Он носил маску совы, когда говорил с тобой. Но сейчас он уже может быть шакалом, тигром или ленивцем. Сэр Барристан ненавидел маски с самого начала и сильнее всего прямо сейчас. Честные люди не должны скрывать свои лица. А Бритоголовый…

О чем он только думает? После того, как Хиздар передал командование Медными Бестиями своему кузену Магхазу зо Лораку, Скахаз был назначен Смотрителем Реки, ответственным за паромы, речные работы и оросительные каналы на пятьдесят лиг вдоль Скахазадана. Но Бритоголовый отказался от этой 'древней и почетной службы', как Хиздар назвал ее, и предпочел удалиться в скромную пирамиду Кандаков. Без защиты королевы появляться здесь ему было опасно. И если сэра Барристана увидят говорящим с ним, подозрение может пасть и на рыцаря.

Ему не нравилось то, чем это пахло. Это пахло обманом, слухами и ложью, и заговорами, которые плелись в темноте — все те вещи, которые так хотелось оставить в прошлом с Пауком и Мизинцем, и их скользкими типами.

Барристан Селми не был заядлым книжником, но он часто перелистывал страницы Белой Книги, в которой были записаны подвиги его предшественников. Некоторые из них были героями, но некоторые были слабаками, плутами и трусами. Большинство из них были просто людьми — более шустрыми и сильными, чем большинство людей, более умелыми в обращении с мечом и щитом, но все же не лишенными гордости, амбиций, похоти, желания любви, гнева, зависти, жадности до золота и жажды власти, и всех прочих страстей, к которым всегда склонны простые смертные. Самые лучшие из них сумели преодолеть свои пороки, и исполняли свой долг, и умерли с мечом в руке. А худшие…

Худшими были те, кто играл в игру престолов.

— Ты сможешь найти эту сову? — спросил он у Миссандеи.

— Ваша слуга попытается, сир.

— Скажи ему, я поговорю с… нашим другом. Когда стемнеет. Около конюшни.

Главные ворота пирамиды закрывались на закате. В конюшнях в этой время тихо.

— Убедись, что это та самая сова.

Будет плохо, если об этом узнает другая Бронзовая Бестия.

— Ваша слуга понимает.

Миссандея повернулась, чтобы уйти, но задержалась на минуту и добавила:

— Говорят, юнкайцы окружили город «скорпионами», чтобы выпустить в небо железные стрелы, если дракон вернётся.

Сир Барристан тоже слышал об этом.

— Это не так просто — убить дракона в небе. В Вестеросе многие пытались сбить Эйегона и его сестер. Но никто не преуспел в этом.

Миссандея кивнула. Трудно было сказать, поверила ли она.

— Вы думаете, они найдут ее, сир? Луга бескрайни, а драконы не оставляют следов в небе.

–;Агго и Ракхаро кровь ее крови… а кто знает дотракийские луга лучше, чем сами дотракийцы? —;он потрепал ее за плечо. — Они найдут ее, если ее можно найти.

Если она все еще жива. Были и другие кхалы, рыщющие в травяном море, лошадиные лорды с кхаласарам из десятков тысяч всадников. Но девочке не нужно об этом слышать. —;Ты любишь ее, я знаю. И я клянусь тебе, что сделаю все для ее безопасности.

Эти слова, казалось, немного успокоили девочку. Но слова — это ветер, подумал сир Барристан. Как я могу защищать королеву, когда меня нет рядом с ней.

Барристан Селми знал многих королей. Он родился во времена Эйегона Невероятного, который был любим народом. От него же он получил рыцарский титул. Сын Эйегона Джахейрис даровал ему белый плащ, когда Барристану исполнилось 23 года. После этого он убил Майелиса Чудавищного во время войны Девятигрошовых Королей. В том же белом плаще он стоял около Железного Трона Эйериса, сына Джехейриса, когда он творил свои безумства. Стоял и молчал, и ничего не делал.

Но нет. Это не совсем правда. Он просто выполнял свой долг. Порой, ночами, сир Барристан гадал, не слишком ли он в этом усердствует. Он принес свои клятвы перед богами и людьми, и честь не давала нарушить их… но в последние годы правления короля Эйериса сдерживать обеты было сложно. Ему