Армия вызывает во мне чувство нежной гордости. Это из детства — старший брат-солдатик, высокий, красивый, идет по заснеженной дороге к черному одинокому дереву на свидание к нам с мамой. И я висну у него на шее. Так же хотелось повиснуть мне на шее у всех военных в 89-м году, когда я впервые вернулась на Родину. Антимилитаристская кампания была тогда в разгаре, и мне хоть как-то хотелось пожалеть всех военнослужащих. 'Матросики, ребята! Синее море! Священный Байкал!' — вопила я не совсем трезвым голосом в Питере. И сколько себя помню, никогда не принимала сторону тех, плачущих: 'Не ходил бы ты, Ванек, во солдаты!'
Мой бывший № 5 наверняка рвал и метал в период Красноярской кампании. Я прямо вижу его стиснутые, уже не железные — спонсоры-дантисты поменяли на керамику — зубы. Сжатые кулаки. Но в том-то и дело — спонсоры у него только дантисты, а у Лебедя — и ОНЭКСИМ, и 'Российский кредит' и… они, правда, и другим дают. Ну это ж ясно — дантисты не только Лимонову зубы починяют! И насчет кулаков. Под 'лебединым кулаком' или 'под лимоновским кулаком'? Первое поэтичней, романтичней, не умаляя тем не менее весомости самого кулака. На телеэкране кулаки командующего 14-й Приднестровской армией всегда производили нужный эффект — мощный мужик. А о голосе уж и говорить нечего.
Женщины любят, когда им немножечко страшно. Ну самую чуточку. У меня в голове, в связи с Лебедем, всегда возникали какие-то пейзанские мотивы, пасторали а-ля рюс. Зажал в сенях, опрокинув ведра — они загремели, загремели… Прижал к завалинке — дрова посыпались, покатились. Завалил на сеновале… и провалились вниз, в курятник — пух, перья, куры-петухи шумят. Зажал-прижал-навалился — вербальный ряд, на который наводит образ Лебедя. Наверняка Александр Иваныч немало мужчин 'завалил' в своей жизни военной. Война в Афганистане чего стоит. Не стoит, правда, представлять Лебедя супергероем: много тени на афганском периоде генерала. Да и в Приднестровье распиленный труп подполковника Костенко, якобы что-то знающего о Лебеде. Бывший рижский ОМОНовец Смирнов в Приднестровье остался-оставлен, а генерал Лебедь… Во французской армии обращение к старшему по званию включает местоимение. 'Да, мой Генерал! Слушаюсь, мой Генерал! Так точно, мой Генерал!' — повизгивает деревенская девушка под сложенным вдвое ремнем Генерала Лебедя: это из той же пейзанской фантазии.
Но вообще-то, если вглядеться в лицо нашего Генерала, то нельзя будет не заметить в нем что-то (опять же, крестьянский мотив) бабье. Тут я должна согласиться с моим бывшим № 5 — многие наши мужики на ответственных должностях похожи на баб. В основном это 'старички', люди еще советской закалки. Хотя среди них и, что называется, 'новый' тип, перестроечный, что ли, и очень разношерстный, — Гайдар, Жириновский, Явлинский, Проханов… У них в лицах присутствует некая отечность, 'волдырность' и опухлость. Обычно все эти вещи приписываются неумеренному питанию и потреблению алкоголя. Ну, о Проханове и сомневаться не стоит (насчет выпивки), а вот Лебедь вроде никакими военными оркестрами не дирижировал на приемах. (Борис Николаевич после 'болезней' всегда усыхает и становится больше похож на дедушку.) Но все равно похож, похож на… в общем, ясно. Может, поэтому он и нравится вот таким же, на них похожим, бабам. Электорат в основном женский, как и книги в основном покупают женщины. А в нашей стране они все еще остаются с избытком веса — на лице и теле.
Сейчас скажу смешную вещь — приезжавший к Лебедю на подмогу Ален Делон тоже женоподобен. А если посмотреть на его соратника по актерскому цеху Бельмондо — тот вообще Баба Яга. Причем эта женоподобность, бабьесть, так сказать, проявляется с возрастом, как и приверженность их к консерватизму. Из очаровательных красавцев-бунтарей, шикарных мафиози и непримиримых оппозиционеров (пусть только в кино!) они постепенно становятся консервативными бабами. И тем не менее мы их обожаем. Любим в них прошлое? Образы, так нас потрясшие, остаются навсегда, как бы сам их воплотитель не менялся? Может быть, так и с Генералом. Ведь он уже давно в костюме и галстуке, а все равно повторяется — Генерал. Мой Генерал, наверняка с удовольствием добавит каждая баба, за него проголосовавшая.
Помню хулиганскую песенку, которую я исполняла иногда (подшофе) в лос-анджелесском ресторанчике: 'Я так люблю военных! Ах, военных! Красавцев здоровенных с таким вот…', и что-то там было про нос. Нос заменял что-то, видимо. Мой тогдашний № 2 очень не любил эту песенку. Просто зверел. Видимо, в глазах у меня сверкало столько азарта, огня и предвосхищения, смешанного с воображением. Ах, красавец здоровенный, военный так никогда и не стал моим избранным, а я — его. Так что мне остается только лежать под 'Лебедем' и фантазировать.
THANK YOU, MR. GORBACHEV!
Эпоха Горбачева ассоциируется у меня с торжеством обывателя, дорвавшегося до кормила. То, о чем имели привилегию судить 'посвященные', а по сути просто любознательные, получили право обсуждать все. Именно — получили! В принципе, как раз 'перестройку' и можно назвать пиком победы пролетариата: 'кто был ничем, тот стал всем'! Вспомните журнал 'Огонек', напичканный исключительно письмами читателей. По-моему, даже те, кто писать не умел, и то высказались.
'Перестройка' и все, что последовало за ней, — это результат прихода абсолютно бесстильных людей. Людей, не знающих, что такое стиль, воспринимающих его исключительно на уровне журнала моды. Да и в моде не выдерживающих стиля. Взять хотя бы короля местного, Зайцева, и его апостола Юдашкина: их модели — это новогодние елки, на которые, как водится, всего можно навесить.
Я действительно следила за открытием СССР оттуда. Из цивилизации! Как вы любите здесь повторять. Не то чтобы меня тамошний обыватель очень удивлял своим идиотским восторгом этим ставропольским балдой. Но дипломаты западные все-таки превзошли все ожидания подхалимажа да и тупости. Обсуждением высокого интеллекта Михаила Сергеича не побрезговал никто.
Если художнику деструктивность не только простительна, но и необходима для создания нового, то этот тезис никак нельзя применить к политику. А конец 80-х как раз и был посвящен исключительно прошлому. И исключительно его уничтожению. 'Завтра отменяется!' — похоже, был лозунг. Будто вся страна собиралась к запуску ракеты под названием 'Вся страна' и готовила, расчищала для этого
