мистер Броун и проделал определенную положительную работу. Наиболее запущена, сознательно, надо сказать, доходная часть бюджета. Крупные поступления следует ожидать от таможенных сборов и от горнорудной промышленности, таковая в зачаточном состоянии имеется. Но таможенные сборы от капитанов судов поступают в японские банки, за неимением здесь других, и проверить правильность их уплаты практически невозможно. Служащие таможен подкуплены, либо боятся японцев и записывают количество и стоимость груза и размер таможенных сборов по их указаниям. Заменить этих людей здесь попросту некем. Далее, рудники находятся в ведении министерства двора, в кассу которого постоянно запускает руку новоиспеченный император, так что трудно установить точную сумму доходов от горнорудной промышленности. Кроме того, семнадцать тысяч чиновников – непосильное бремя для пустой казны королевства – им задолжали уже около полумиллиона иен. Господин Покотилов в Петербурге сообщил мне, что в девяносто втором году у китайских страховой и телеграфной компаний были сделаны займы – каждый по сто тысяч лан, первый сроком на восемьдесят месяцев, а второй – на сто месяцев из расчета семи процентов годовых. Кроме того, в марте девяносто пятого года был сделан трехмиллионный шести процентный заем в Японском имперском банке, срок выплаты которого установлен в декабре девяносто девятого года. Надо где-то изыскивать суммы для выплаты этих долгов, иначе поступлений в казну хватит лишь на выплату годовых процентов и штрафной пени. Казна же, практически, пуста.
– Единственный способ удержать здесь русские позиции, – заговорил министр-резидент господин Шпейер, – по той простой причине, что наши экономические интересы в Корее ничтожны, это – навести ясность и порядок в финансах королевства и стать необходимыми королю.
– Дело осложняется тем, что мистер Броун отказывается передавать финансовую отчетность и всячески препятствует вступлению в должность господину Алексееву, – раздраженно заметил полковник Путята.
– Позвольте мне, – вмешался внимательно слушавший поручик Минаев. – За год с небольшим пребывания в Корее, я разобрался в хитросплетениях противоборствующих здесь сил и, по моему, нашел разгадку поведения приятельницы прапорщика Ивашникова.
– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовались все, по собственному опыту зная, что большая политика тесно переплетается с жизнью маленьких людей и часто зависит от их поведения.
– В самой партии независимых, я знаю это точно, существуют два течения. Первое – сторонники сближения с Японией. Это янбани, имеющие вклады в японских банках. Второе течение – люди, жившие и учившиеся в Североамериканских соединенных штатах и Англии, а большей частью в их католических и протестантских миссиях. Ким Де-кун неоднократно видели в компании с последними. Независимые опасаются усиления позиций России в Корее. Но можно сыграть на их разногласиях. А именно: минуя Броуна, через проамериканское крыло 'независимых' собрать информацию о таможенных оборах, основной статье доходов королевства, и доходах от горнорудной промышленности. Эти сведения помогут господину Алексееву принять нужное решение. И Ким Де-кун поможет нам собрать эту информацию, потому что объективно это на руку ее корейским друзьям проамериканской ориентации и в ущерб противоборствующему крылу их партии.
– Блестяще, – заключил полковник Путята, – действуйте.
В офицерской форме подъехал прапорщик Ивашников к дому дядюшки Ким Де-кун – в то время мэра Сеула – и велел слуге позвать девушку. Она выбежала едва ли не тот час, старясь выглядеть любезной и радушной.
– Проходи, Иван, – пригласила она его в дом.
– Здравствуй, Ким Де-кун, – приветствовал ее Ивашнаков, – у меня для тебя кое-какие вести.
– Вот спасибо. Рассказывай!
– Я говорил с господином Алексеевым о тебе и твоем отце. Господин Алексеев очень недоволен размерами поступлений в казну. Он считает, что их должно быть достаточно для выплаты всех долгов и закрытия расходной части бюджета. Я рассказал ему с твоих слов, что японцы запрещают облагать таможенными сборами свои грузы, либо дают неправильные сведения для начисления ластовых сборов. Дело осложняется тем, что мистер Броун не желает расставаться с должностью генерального таможенного комиссара и не отдает хранящиеся у него бухгалтерские книги. А господин Алексеев намерен менять всех служащих таможен.
– И моего отца?
– Дело не в личности, он хочет навести порядок в финансовых делах империй.
– А где он возьмет новых людей?
– Он думает, что в стране достаточно честных молодых людей, заботящихся об интересах Кореи.
– А ему-то что за дело до интересов Кореи? К тому же эти долги… Пусть о них заботятся те, кто давал в долг.
– Я восхищаюсь твоей наивностью, Ким Де-кун. Во-первых, долги надо отдавать и надо за займы платить проценты. Это очень большие деньги. И чем дольше ты не отдаешь долг, тем более растут проценты. Во-вторых, начисляются штрафные пени – это тоже большие деньги. Но не обижайся, я понимаю тебя платят в основном бедняки, чего их жалеть… Есть и другая сторона вопроса. Китайцы вам пока не страшны, но японцы, под предлогом обеспечения выплаты долга, будут изымать все доходы от таможен, как указано в соглашении о займе. И ваша нищая страна станет еще беднее. Кроме того, не довольствуюсь таможенными сборами, они могут оккупировать страну. Желание сделать это у них не иссякло.
– Ты думаешь, что таможенными сборами можно покрыть государственные долги? – нерешительно спросила Ким Де-кун, размышляя о чем-то.
– Да, господин Алексеев считает, что правильно собранные таможенные пошлины и ластовые сборы в трех главных портах страны – Чемульпо, Фузане и Гэнзане составят громадную сумму, вполне достаточную для выплаты долгов в ближайшие два-три года. Он говорит, что в отделениях японского банка, куда сдают таможенные сборы, ведется двойная бухгалтерия. Одна с подлинными цифрами, а другая – для введения в заблуждение министерство финансов. Его интересует подлинная отчетность.
– Но это же в отделениях японского банка…
– Да, но в которых только управляющие и кассиры – японцы, в основном же работают корейцы и через их руки проходят все денежные документы.
– Хорошо. Иди, Иван. Мне пора на занятия. Я обдумаю твои слова. А если я сумею достать записи той, правильной бухгалтерии, он не уволит моего отца?
– Мне трудно сказать, но опытные специалисты ему будут очень нужны. Я попрошу за твоего отца.
Ким Де-кун глубоко вздохнула, на что-то решаясь, и повторила, – Иди, Иван.
Она проводила его до ворот и пообещала через неделю побывать у него в миссии.
И она пришла, правда через две недели. Но зато она принесла копии сводных отчетов таможенных и ластовых сборов по трем главным портам Кореи за этот год, отражающие подлинные поступления. Удача была неслыханной! Поручик Минаев рассчитал правильно – одной ей никогда бы не удалось получать такие сведения. Тут, без сомнения, распорядилась твердая и властная рука. Пользуясь этими данными, господин Алексеев потребовал ревизии финансовых операций отделений японского банка и добился возвращения в казну огромных сумм! Из них были выплачены не только китайские долги, но и два из трех миллионов, занятых у Японии. Мало того, господин Алексеев настоял, чтобы император издал указ о передаче заведования золотыми и серебряными рудниками министерству земледелия, торговли и промышленности с непосредственным контролем министерства финансов.
Однако, оказывая помощь господину Алексееву в сборе чисто экономических сведений, поручик Минаев не учел, что задевает интересы буквально всех чиновников государственного аппарата, распоряжавшихся денежными сборами по своему усмотрению и грабивших страну. Антирусская пропаганда партии 'независимых' наложилась на возникшую ненависть даже прежних сторонников сближения с Россией.
В марте следующего, уже девяносто восьмого года в Сеуле прошли демонстрации с требованием изгнать иностранцев, в ходе которых опасно ранили переводчика русской миссии Ен Па-са. Очевидна была антирусская направленность этих демонстраций, умело организованных и направляемых, и русскому министру-резиденту господину Шпейеру пришлось сделать запрос, на который император Кореи ответил, что он крайне благодарен за помощь военными инструкторами, дворцовой охраной и финансовым советником, но обстоятельства изменились и сейчас он в них не нуждается.
За исключением небольшого количества дипломатов миссии, русским пришлось покинуть Корею. Штаб
