И вдруг грохнул оглушительный взрыв, из окон сельской администрации вырвались клубы густого серого дыма. Тут же через окно в переулок выкатилась знакомая фигура. Один сектант, озадаченный взрывом, пошел по переулку, глядя на здание. Поэтому он не заметил человека на земле, который его пристрелил.
Потом сектанты закончились. Группа снова собралась в здании, чтобы отправиться дальше. Я уже хотел подбежать к зданию, как снова откуда-то появились еще несколько монолитовцев, забегая в здание.
— Черт! — выругался я, начав стрельбу. На той стороне улицы заметил движение. Она тоже начала пальбу.
Мы разобрались с монолитовцами, которые остались снаружи, затем встретились перед входом.
— Знала, что с тобой что-то не так, — начала Лиса. — И была права — тебя двое! Этого слишком много для Зоны.
— Для чего ты шла за нами? — прямо спросил я.
— Хотела посмотреть, что там творится в «Олимпе». А теперь объясни, как ты оказался тут, хотя только что зашел в здание?
— Только что вошел в здание не я, — ответил я. Тьфу, что за каламбур?! — Лиса, иди за мной и не задавай вопросов. Я уже был в «Олимпе», знаю, куда нам идти. Только торопиться нельзя, нужно держаться на расстоянии и помогать нашим, когда снова появятся монолитовцы.
— Снова? Ты так говоришь, как будто точно знаешь.
— Да, я точно знаю. Потом расскажу, а сейчас не время! Нам нужно еще кое-что сделать!
Мы повернулись к входу, но сзади раздался глухой стук, затем рык собаки. Мы резко развернулись, вскинули оружие. С крыши дома напротив сельской администрации упало чье-то тело. Сначала я подумал, что это один из неприкаянных натовцев, но знакомый серый костюм меня разубедил… Старшина?!
Мы кинулись к нему, на бегу выстрелив в псевдопса, обнюхивающего находку. Собака рыкнула и отбежала, когда почуяла волны от моего артефакта.
Военстал был весь в пыли, он лежал на животе. Пытался куда-то ползти, поднял окровавленную голову, увидел нас, вымученно улыбнулся и уронил голову на землю. Я опешил. Он жив?!
Я остановился, глянув на дом, откуда он появился. Стена чердака была пробита. Так… мы же не видели, как он умер, только думали, что его достало из «минигана», а затем вышвырнуло куда-то «Трамплином». Как оказалось, аномалия достала его раньше и закинула на чердак дома, а очередь из пулемета пробороздила саму аномалию. Счастливчик…
Мы перевернули военстала на спину. Он был цел, не считая ушибов и синяков. Оружия у него больше не было, но это не беда — на улице полно трупов, бери не хочу.
— Леха, во что ты меня втянул, — кашляя, проворчал Старшина.
— Федька, поднимайся, нам еще мир спасать, — улыбнулся я, помогая ему подняться. — Ты хотел посмотреть «Олимп»? Дверь открыта.
— Спасибо, — сказал Старшина, выпрямившись во весь рост, но тут же согнулся, схватившись за ребра. Наверное, переломал.
Так или иначе, он мог идти самостоятельно, а стрелять — тем более. Мы снова пошли к входу, затем спустились в подвал.
— Кто тут поработал? — спросил Старшина. Затем, будто спохватившись, спросил: — А где все? Твой брат, Беркут, Карташ? И откуда взялась она? — кивнул он в сторону Лисы.
— Наши ушли вперед, мы оказались оторваны от них стальной дверью, — сказал я. — Скоро придут монолитовцы, у которых мы и отберем еще взрывчатки.
— Слушай, юный пиротехник, а ты уверен, что мы должны взрывать какие-то двери?
— Уверен, — сказал я, шагнув в покореженный дверной проем. Пройдя по туннелю, я остановился. Что-то не так. Карташ лежал дальше от входа. Значит…
Он резко открыл глаза и закашлялся. По подбородку стекала кровь, из раны тоже, но он был жив. Мы мигом оказались возле него, затем я, откинув сомнения, выхватил «душу» и приложил к ране друга.
Карташ дернулся от теплого прикосновения артефакта, затем успокоился. Взгляд его стал более осмысленным. Он поднял руку и сам взял артефакт, прижимая его к груди. Значит, я ошибся тогда — пуля не пробила легкие, а прошла где-то рядом, иначе он был бы мертв.
В душе потеплело. И Карташ, и Старшина оказались живы. И это правильно, потому что погибли бы они из-за меня. Главное теперь, чтобы «душа» спасла Карташа.
Да уж, Зона любит подкидывать мне сюрпризы. И всегда разные, фантазия у нее та еще.
Мы вытащили Карташа под открытое небо, уложили на землю, подложив под голову рюкзак. Он был без сознания, но пульс прощупывался — живой.
— Его нужно спрятать подальше, — сказал я. — И, Старшина, побудешь с ним. Ты сам слишком слаб для боя. А мы с Лисой повоюем…
— Что? Да ты…
— Не спорь! Я и так думал, что вы оба погибли. Так что дай привыкнуть к тому, что вы живы, пока вы еще не сдохли.
— Че? — только и сказал Старшина. Я отмахнулся, и мы с Лисой оттащили Карташа подальше. Затащили в здание — все-таки я не знал, откуда появятся сектанты, и не хватало только напороться сразу на них.
— А может, не будем воевать? — предложила Лиса. — Сами взорвут дверь и пройдут.
— Можно и так, — сказал я. — Наши с ними разберутся сами. А мы прикроем сзади. — И выключите ПДА, все, живо.
Группа отключила ПДА, а я щелкнул на кнопке выключения КПК Карташа, который все еще лежал в беспамятстве. Осторожно выглянул в окно. Как и ожидалось, снова появились монолитовцы. Через несколько минут грохнул взрыв они подорвали дверь, закрытую нами на первом уровне лаборатории. Теперь можно было идти.
— Карташ, Старшина, останетесь здесь, — решил я.
— Че? — переспросил военстал. — С какого это?
— Карташ слишком слаб, а одного его я не оставлю.
— Так оставайся сам…
— Нет, у меня там еще дело, — отрезал я.
— Ладно. Но расскажешь, как все было, и что все это значит. Почему ты то пропадаешь, то появляешься ниоткуда, почему все время меняешься.
— Да-да, расскажу. Это себе оставь. — Я положил на его раскрытую ладонь зеленый шарик, отпугивающий мутантов.
Я сорвался с места и бегом побежал в «Олимп», следом рванула Лиса. Я забежал в подвал, затем в туннель, ведущий в лабораторию. Дым еще не рассеялся, и ничего не было видно.
Я перешел на шаг, приготовив к бою дробовик. Сейчас лазерный прицел револьвера мог меня выдать раньше времени. Я жестом приказал лисе остановиться, когда впереди промелькнул черный силуэт. Ничего менять нельзя, но думаю, помочь-то себе можно? Но только после того, как начнется стрельба.
Ни звука не доносилось в жилых помещениях. Только мигали и трещали лампочки на потолке, а так было тихо. Я дошел до перекрестка, выглянув из-за угла. Впереди был коридор, по которому шли несколько монолитовцев. Им осталось еще раз повернуть, чтобы дойти до другого коридора, в котором Серега сейчас ставил взрывчатку… слишком быстро они идут, что-то не так…
Я резко выпрыгнул из-за угла, крикнув:
— Эй, уроды! — и прыгнул за другой угол.
Монолитовцы мгновенно развернулись, открыв огонь. Тихие хлопки ясно дали понять, что у них были глушители. Ясно, почему мы не услышали стрельбу в прошлый раз.
Сектанты побежали к нам, подумав, что нашли тех, кого искали. Затем грохнул взрыв — Серегина взрывчатка взорвала дверь раньше времени. Монолитовцы разделились: одни пошли к эпицентру взрыва, а другие к нам.
Теперь можно было начать стрельбу, наши ничего не заподозрят. Эх, к чему такие сложности? Будь моя воля, давно бы всех перестрелял. Но вот незадача — что будет, если тот Ведьмак вдруг увидит меня,
