Два сорокоуста

проповеди.

И жертвуем искренно, нелицемерно, сознательно, любовно.

Эта мысль чрезвычайно существенная... В ней почти корень всего.

†

Но продавать христианство абсолютно невозможно: ибо это означало бы отдавать кесарю не только кесарево, но уже и Божие (как пишет справедливо один из единомышленников).

Тогда мы уже, конечно, будем неверны и земному господину, если смогли изменить Господину Небесному. Это каждый должен знать.

В частности, нужно ли поминать Царя убиенного или других противосоветских вождей и воинов.

По любви, несомненно, нужно.

По рассудительству (причем разно в разной обстановке), может быть, и не нужно. Но с точки зрения церковной, конечно, нужно. Но одновременно и многолетие власти нужно петь (с силами, которые содержатся).

Ведь в Турции же поют. Но желать (и говорить им) о духовной их перемене.

При разработке плана надо один из видных пунктов уделить вопросу о плодах того или иного факта или предприятия (послания или иного чего)... Ибо по плодам повелел Господь познавать истину...

Тут нужна проникновенность.

†

И нужно поставить ясно цель: к чему стремиться? Спасение душ... Воспитание любви. Для чего? Для спасения русского народа, а может быть, и других... Для нашего же возвращения. Ведь дела-то одни и те же, а только пути разные: у иных - Коверды (несчастный и самомнительный юноша), террор, войны, а у других - благодать, смирение, жертва.

†

Вот теперь только можно осуществить “Крестовый поход” [34], о коем мечтал неразумный ревнитель о. В[остоко]в [35]... Но только совершенно не в том виде и не с тем настроением, как он мечтал: он призывал [нрзб.] вражду и ненависть к большевикам. Это не только не христианство, а противно христианству... Это вроде орденоносцев, нашивавших кресты на одежду и нападавших на православную страну.

Нет, уж если с крестом, так в сердце. Это есть любовь к врагу. Вот где крестовый поход.

Поэтому хорошо, что тогда отвергли его предложение, хотя мы в Синоде и не понимали...

И сейчас трудно понять новую точку зрения... Она истинно крестна. Но зато она единственно Евангельская, Христова. Аминь, аминь!

16/29 сентября

ПЯТНАДЦАТАЯ ЛИТУРГИЯ

Опять получено письмо с ужасным протестом против подписи. Перед чтением я отслужил молебен даже с о. Н... Но, прочитав, не избежал великого духа тяжести... Просто покоя нет никакого... Есть какие-то речи и письма давящие... Недаром в вечерней молитве просил: “Избави меня от человек некоторых”. Просто я думаю: не от Бога такие письма... Хочется сжечь... Иначе почему же такое давление?!

И молитвы, и Литургии мои, - пишет он, -все ни к чему, если его не послушать...

Одно лишь утешает: подобными письмами Господь, как испытаниями, закрепляет душу, приучая к дальнейшим скорбям...

Это еще было третьего дня. А письмо я прочитал после Литургии вчера. И хотя одновременно получил письма и общего характера, но они были не в силах устранить того давления.

†

Стал ныне служить Литургию, надеясь на милость Божию. Слушаю Слово Божие. В 1-м Апостоле говорилось о вере в Господа Иисуса Христа, искупившего мiр Своею Кровию (Еф. гл. 1), о чем проповедывал Апостол.

Это предмет нашей проповеди... Ради него все прочее оставить. Представим себе, мне предлагают ехать к язычникам с этой проповедью. Разве я буду спрашивать, какой там образ правления? Какие социальные порядки? Конечно, нет... И само собою понятно: отправляясь, я заранее должен быть строго лоялен к властям этой страны. Да и мысли даже не может быть об ином воззрении... Так же и в советской России.

Нужно Господа Спасителя снова проповедывать. Конечно, скорби будут. Но об этом речь другая совсем... О ней говорил другой Апостол (2 Кор. 6, 1-10). Послушайте, - говорил Павел, - мою проповедь: время благоприятное. С его стороны сделано все, и, в частности, столько скорбей перенес он ради проповеданного им... И далее перечисляются виды этих скорбей. Прежде как-то сухо и несвязанно воспринималось какое-то безпорядочное перечисление их... А ныне что ни слово - живая картина их, и притом одна другую восполняющая... И все жизненно: “Во всем представляем себя, как Божий слуги: “в терпении мнозе”... Да, прежде всего, нужно запасаться терпением... И не просто, а “многим”, длительным и глубоким: “в скорбех” (бедствиях - русский перевод), в бедах (нуждах), в теснотах (в т. н. тесных обстоятельствах), в ранах (ударах), в темницах, в нестроениих (изгнании), в трудех, в бдениих, пощениих, в чистоте, в разуме (благоразумии), в долготерпении (великодушии), благости, в Дусе Святе, в любви нелицемерне, в словеси истины, в силе Божией, оружии правды десными и шуими (рассудительностью), славою, в чести и безчестии, гаждением (при порицаниях) и благохвалением (при хвалах), яко лестцы (нас почитают обманщиками) и истинни (а мы верны), яко незнаеми, но познаваеми (мы неизвестны, но нас узнают), яко умирающие, и се живи есмы (нас почитают умершими, но мы живы), наказуеми, а не умервщляеми, яко скорбяще (нас огорчают), присно же радующеся, яко нищи, а многи богатяще (т. е. духовно и верою, и спасением, и благодатью), яко ничтоже имуще, а вся содержаще (но всем обладаем, ибо выше всего тленного были Апостолы, царственно независимы духовно)”.

Целые страницы апостольских скорбей... И все же их читать отрадно... А письмо-то угнетает... Бог с ним. Пусть он сам по себе живет и действует!

†

Святое Евангелие (первое) было об исцелении дочери Сирофиникиянки... Господь сначала не хотел, чтобы о Нем кто-либо “чул”. Но пришла мать бесноватой дочери и просила хоть крупицу со стола. И ради веры ее Господь исполнил просьбу: “за сие слово иди: изыде бес из дщери твоея”..

Нужно просить сильнее: Господь Свои же решения за веру и молитву отменял.

Другое Евангелие (Лк. 7, 30-50) - дивное, всегда утешающее нас, грешных: о помиловании блудницы в доме фарисея. Да! Господь милостивее людей. И мир стал входить в душу мою... “Отпущаются тебе грехи... Вера твоя спасе тя - ИДИ В МИРЕ”.

И сии последние слова дали мне мир, Господь и мне сказал их. И тяжесть письма утонула в словах Божией милости.

Слава милосердному Богу!

Недаром царь Давид, когда ему положено было избрать одно из трех наказаний, сказал: “Тяжело мне очень: но пусть впаду я в руки Господа, ибо ВЕЛИКО МИЛОСЕРДИЕ ЕГО: ТОЛЬКО БЫ В РУКИ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ НЕ ВПАСТЬ МНЕ” (2Цар. 24, 14)... И послал Господь язву на израильтян... А потом Сам же “Господь пожалел о бедствии” (ст. 16). И повелел Ангелу остановить наказание.

Люди строже Господа!

†

После Литургии служил панихиду о Святейшем Патриархе Тихоне и всех убиенных с обеих сторон, о родных и пр., молил их помочь мне просветиться. Было уже мирно. И приходили мысли, что тяжкие давящие письма Господь попускает, чтобы приобучить к горьким испытаниям, приучить к молитве. Его Святая Воля!

Нужно ответить автору, но останусь с Божией помощью при своем. (Митрополита Сергия решении).

†